Сумеречное сердце

Глава 6. Два глотка крови

Роза с ними не отправилась, сказав, что, если ей суждено погибнуть, то с любимым. Расстались без прощаний, да и кем они были друг для друга? Враги, которые временно заключили перемирие? И все же, выйдя из города, Эсмина оглянулась, чтобы запечатлеть в памяти пару, виднеющуюся в проеме ворот. Фарэл и Роза целовались.

Неожиданно разозлившись, она взяла такой темп, что Ник догнал ее только через час, когда Эсмина, забравшись на опушку, поросшую низким кедрачом, оглядывалась, пытаясь понять, куда ее завел гнев. Зато Уилли понравилось. Удобно устроившись у нее на плечах, девочка требовала еще — гонки, ветра в лицо, свободы. Ей было неважно, куда они шли, ей нравилось быть с Эсминой, и почему-то осознание этого вампиршу больше не злило.

— Ты не в ту сторону идешь! — отдышавшись, прокричал Ник, который остался внизу, решив экономить силы и на опушку не взбираться. Он еще не знал, что карабкаться придётся, потому что Эсмина решила сделать на полянке в кедрачах привал. Близилась ночь, и ей не нравилась мысль, что они могли еще раз встретиться с друзьями чернокнижника. Однако правда была в том, что Эсмине хотелось убедиться, что защитные заклинания колдуна сработают. Не то чтобы она ему не доверяла. Наверное, просто мечтала, чтобы в эту ночь Фарэл и Роза продолжили целоваться, а не бегали с оружием в руках.

— Завтра пойдем, куда скажешь, а сегодня ночуем здесь, — не терпящим возражения тоном сказала Эсмина. — Вампиры не любят хвою, вряд ли сюда сунутся.

— А ты терпеть будешь? — ехидно спросил Ник.

— Я буду терпеть, — в том же тоне ответила Эсмина, уже ломая ветки для Уилли. Ей вдруг подумалось, как здорово построить шалаш из еловых веток, устлать дно лапником, а вход занавесить пучками ромашек и лютиков. Уилли пришла в восторг и бросилась собирать цветы, растущие на склоне. Поискав глазами кота, вампирша молча указала ему на девочку. Мол, охраняй. Неизвестно, что там про себя решил Остин, или как там его звали, но вальяжно прошелся вокруг Эсмины и небрежно спустился на склон, уставившись на занимающиеся звезды. Решив все-таки доверить девочку бесхвостому, она повернулась к Нику и многозначительно на него посмотрела.

— Ты сыт, отдохнул, мы в безопасности, — томно протянула она. — Почему бы не поделиться с другом кровью.

— Мы не друзья, — отмахнулся Ник, роясь в своем мешке с книгами и делая вид, что не замечает ее подмигиваний. — Я кормил тебя утром. Большая кровопотеря вредна для организма.

— Всего капельку, — попыталась подольститься Эсмина, подсаживаясь ближе. — Я тебя нежно укушу. А в ответ ты можешь попросить меня, о чем угодно. Я не везде такая холодная.

Ник как-то странно на нее посмотрел и вдруг отодвинулся.

— И давно ты привыкла расплачиваться телом? — резко спросил он. Настала очередь Эсмины вскакивать и глядеть на него с ненавистью.

— Я привыкла брать силой, — прорычала она. — Дьявол с тобой, не хочешь по-хорошему, давай, как обычно.

— Это как? — не понял Ник.

— Из руки в плошку, кружку, ложку, да как угодно! — снова не сдержала эмоций вампирша. Стоило ей вспомнить о крови, как привычный зов сразу заполнял все ее существо.

— Нет, — отрезал колдун. — Завтра. Раз привал, то я буду отдыхать. И от тебя тоже.

Эсмина не обиделась. К тому же она сильно сомневалась, что ему удастся от нее «отдохнуть». Зов крови настойчиво рекомендовал держаться к донору поближе. Подложив мешок с книгами под голову, колдун улегся прямо на молодую траву, заняв едва ли не половину поляны. На второй половине уместилась палатка Уилли. Убедившись, что девочка в безопасности и по-прежнему собирает цветы, Эсмина присела рядом с головой Ника и проникновенно спросила:

— А женщина у тебя есть? Как Роза у Фарэла?

Вопрос получился неожиданным, потому что Ник даже закашлялся. Приоткрыв один глаз, он долго смотрел на нее с прищуром, потом сказал:

— И да, и нет. Я ее потерял.

Эсмине стало так интересно, что она уже открыла рот, чтобы засыпать его вопросами, но колдун ее прервал:

— Я не хочу об этом разговаривать. И вообще ни о чем разговаривать не хочу. Из-за тебя мне сегодня пришлось сотворить два мощнейших заклинания, к каждому из которых обычно готовятся неделями. Поэтому сейчас ты оставишь меня в покое и дашь поспать. С рассветом не буди. Отправимся ближе к полдню, я хочу выспаться.

Это значит, что завтракать я тоже буду ближе к полудню, сделала неутешительный для себя вывод Эсмина, но от колдуна отошла. Он хоть и продал душу Темному, но все-таки еще относился к людям, а человеческий организм слаб и нуждается в отдыхе. Насчет заклинаний Ник был прав. Потушить лесной пожар утром и поставить защиту на город от вампиров вечером — для этого немало сил должно требоваться. Но до полуночи она терпеть все равно не станет, устроит ему пробудку на рассвете. Поэтому пусть спит, пока может.

Уложив Уилли, Эсмина какое-то время посидела на опушке, любуясь луной и поглядывая на город. Что и скрывать — ей очень хотелось посмотреть, как будут работать защитные заклинания колдуна. Она слышала о таких, но ни разу не видела. Говорили, что северные города окружены стенами, каждый камень которых заговорен от вампиров. Вот бы вокруг Краусона такую стену соорудить.

Фыркнув на свои мысли, Эсмина поднялась и стала принюхиваться. Кажется, она учуяла знакомый запах. Вампиры двигались далеко, но, определенно, это были они. Она принялась бродить по опушке, пока едва не наступила на лапу коту, устроившемуся спать в кедраче. Остин, разумеется, попытался в ответ располосовать ей ногу, но реакция вампира была не в пример человеческой, и котяре осталось довольствоваться злобным шипением. Сколько себя знала, Эсмина никогда не любила кошек, они это чувствовали и отвечали взаимной неприязнью.

Вампир привыкла спать ночью в норах, но представив, что утром ее увидит Уилли — грязную, перепачканную в земле, разлохмаченную, решила обойтись без ночевки. Девочка наверняка испугается, да и Ника смешить не хотелось. Странно, что его мнение сейчас находилось на втором месте после Уилли.

Она попробовала последовать примеру колдуна и растянуться на траве, но запах вампиров и свет луны, ярко бьющий в глаза, не давал покоя. Наконец, определив, что заснуть у нее все равно не получится, Эсмина встала и, едва слышно ступая по траве, принялась спускаться с опушки, стараясь не упустить поветрие.