Сумеречное сердце

— Думаю, сначала будем прижигать, потом резать, — сказал Даник, сурово глядя на Эсмину. Кажется, вампир хотел ссоры. А уж как она ее хотела!

— Думай, сколько влезет, а поступим по-моему, — распорядилась она, уперев кулаки в бедра и медленно приближаясь к нарывающемуся вампиру. Даник правильно рассудил, что сила не на его стороне, и спрятался за Ника. Тот открыл было рот, но Эсмина не дала ему ничего сказать:

— Мертвая девочка привязалась ко мне, а не к вам, поэтому я буду решать, что ей можно смотреть и слушать, а что нельзя. Этих двоих — она понизила голос, кивнув на связанных охотников, — мы сейчас отпустим. Сделаем вид, что не углядели. Дадим вырваться и сбежать. Сами же пойдем за ними следом. Вряд ли они отправятся болтать о своих проблемах в Ялмар. Побегут к своим, в Краусон, а мы незаметно проследим. Во-вторых, пожар надо потушить. Он пугает Уилли. Я слышала, что вы, чернокнижники, всякие заклинания знаете. Вот и удиви нас, Доминик Пятый. В-третьих, мы с тобой посидим у реки. И это не обсуждается.

Эсмина ожидала споров, но вся компания неожиданно с ней согласилась. Ник заявил, что и сам думал о том, что неплохо было бы потушить пожар. Но тут всплыла одна сложность. Колдун выставил условие. Либо он тушит пожар, либо они сидят у реки. Мол, на два дела сразу у него сил не хватит. Вампиры непонимающе переглядывались, но к своему благоразумию не вмешивались. Идея отпустить охотников им почему-то тоже понравилась. Эсмина подозревала, что, как минимум, у двоих из них — «болебоязнь». Некоторые молодые вампиры долгое время голодали, не в силах переступить черту и причинить боль другому организму. Только человеческая кровь могла насытить вампира по-настоящему, но такие «болебоязненные» часто питались крысиной и другой животной кровью, отчего не могли накопить той силы, что была, к примеру, у Эсмины. Одно удивляло — почему такая простая идея не пришла никому в голову раньше.

А вот выбор ее всерьез озадачил. Как она ни уговаривала Ника, он стоял на своем — либо тушим пожар, либо питаемся. Эсмина уже готова была склониться ко второму варианту, как тут заплакала Уилли. Девочка увидела, как взметнулся сноп искр над макушками деревьев. Пожар приближался. Эсмина не понимала, почему с некоторых пор не могла спокойно глядеть на слезы этого ребенка. Выбор был сделан — и не в пользу крови.

Я голодала две недели, рассудила она. Потерпеть денек, пока колдун не восстановится, точно смогу.

Дальше они разделились. Ник с котом ушли в сторону пожара, Эсмина с Уилли и вампирами отправились к реке, сделав вид, что готовятся разбивать там лагерь. У ног Фарэла «случайно» выронили кинжал. Конечно, Эсмина опасалась, что охотник решит мстить им здесь же, на месте, и все испортит, но, когда через четверть часа вернулась к костру, ни Огнепала, ни Рона у дерева не было. Потянув носом, она ощутила их вонь далеко от лагеря. Охотники все сделали правильно — старательно улепетывали.

Когда над лесом грянул гром и стали клубиться тучи, застилая луну и звезды, Эсмина поежилась. Она всегда остро чувствовала черное колдовство, которое вызывало у нее легкий озноб. Чтобы вызвать стихию, нужно было очень постараться. Пожар такой силы вряд ли можно было потушить обычным дождем, но ливень, который обрушился на горящий лес, простым точно назвать было нельзя. Лил он исключительно над пожарищем — ни лишнего метра в сторону. Ветер, до этого несший огонь в сторону Ялмара, стих, не мешая водопаду с небес пропитывать землю влагой.

Очень скоро ни туч, ни огня над лесом видно не стало. Левый берег реки закутался в густой дым, и только шум льющейся воды подсказывал, что ливень не прекратился. У людей, наверное, все посевы побило, почему-то подумалось Эсмине. Что за странные мысли лезли к ней в голову? Впрочем, время на новые посадки еще было. Лето только начиналось.

Она схватилась за голову, неприятно пораженная тем, что думает не о крови, а о будущем урожае, до которого ей, вампиру, точно никакого дела не было. Что за болезнь она подхватила? Было ли то следствие длительного голодания, или результат проклятия — следовало разобраться.

Уилли уже давно спала в дупле, вампиры охотились на зайца, правда, безуспешно, Фарэл и Рон преодолевали вторую сопку. Эсмина чувствовала их так остро, как если бы глядела в волшебное зеркало. Вампир такого уровня, как она, мог ощущать выбранного человека на очень дальние расстояния. Друзья Ника хотели отправиться в погоню немедленно, но Эсмина взяла бразды правления в их компании в свои руки, и спорить с ней пока никто не осмеливался.

— Подождем, — распорядилась она. — Надо, чтобы они потеряли бдительность. Хоть у них нет с собой оружия, но вокруг них — лес, а в нем полно всякого, что может нам навредить. Пусть отойдут подальше, успокоятся. Мы их нагоним быстро. Придется оставить ваших лошадей, но вы потом за ними вернетесь. Я понесу девочку, ты, — она указала на Даника, который был крупнее остальных, — колдуна. Не знаю, насчет кота, но его тащить я точно не буду, сами с Ником договаривайтесь. Я бы его оставила, не нравится он мне. Уилли нужно поспать хотя бы часа три. Я дам знать, когда начнем.

Что и говорить, а командовать ей нравилось. Может, в человеческой жизни она была начальницей? Мысли были опасные, и она поскорее отвлеклась на речную воду, густо усеянную горелыми ветками и сором от пожарища. Первым уроком Кройна, который он буквально вбивал в новых вампиров, было забвение человеческой жизни. Любое воспоминание каралось настолько жестоко, что уже через год в голове не сохранялось ничего. Там оставалось место только для крови.

Неожиданно из клубов дыма появился Ник, и в душе Эсмины вмиг посветлело. Образ Кройна побледнел, а потом и вовсе исчез, вытесненный Домиником Пятым. Колдун выглядел уставшим, но почему-то довольным. Вампир заметила, что у него довольно быстро отрастали волосы. Еще вчера он остриг косы, а сегодня голова уже заросла коротким жестким ежиком. И ей безумно нравился его цвет — солнечный, теплый, беззаботно рыжий. А вот его лицо стало пятнистым, приобретя какой-то «звериный» окрас. Полоски сажи смешались с татуировками, придав чернокнижнику еще более загадочный вид.

— Голодная? — спросил он ее, усаживаясь рядом на бревно. Эсмина аж дар речи потеряла от неожиданности. Издевался или, действительно, беспокоился? Она совсем разучилась читать этого колдуна.

А Ник между тем закатал рукав и протянул ей запястье.

— Давай поешь, иначе охотников мы не догоним. Я никогда в жизни не видел таких худых вампиров.

Эсмина посмотрела ему в глаза, все еще пытаясь понять, шутит он или серьезно. Колдун и сам выглядел не лучшим образом.