Страница 12 из 13
Отдышавшись, Эсмина подскочила к мешку с книгами и, вытряхнув из него бесполезные на ее взгляд тома, швырнула тряпку в колдуна. Затем подбежала к ближайшей березе и, выпустив когти на всю длину, принялась полосовать ствол, вырывая из него щепки, словно куски плоти. Пара когтей сломалась под самый ноготь, по пальцам заструилась темная, проклятая кровь, вампир же, не обращая на нее внимания, продолжала ломать дерево до тех пор, пока макушка, задрожав, не принялась падать на каменистый берег — как раз на то место, где еще недавно валялась Эсмина.
Отсечь ветки упавшего дерева было несложно, куда труднее далась добыча поленьев. Не привыкшая к подобным занятиям, Эсмина пару раз промахивалась, но все же сумела нарубить ствол на деревяшки, пригодные для костра. Странно, но девчонка каким-то образом ее поняла, притащив пару хворостин к сваленной куче дров.
— Зажигай! — велела она колдуну, который, молча закутавшись в мешковину, бросал на нее свирепые взгляды. Но холод был лучший усмиритель гнева и гордости, а быстро наступающие сумерки окончательно убедили колдуна в том, что лучше не сопротивляться.
— Ты достал рыбу? — повернулась Эсмина к коту и удивилась снова. В лапах у твари, действительно, билась рыбешка. Рядом валялось еще четыре штуки. От каждой со спины было откусано по приличному куску. Вампир возненавидела кота еще сильнее. Зависть — плохая штука. Она весь день провела у реки и не смогла поймать ни рыбины. А этот кошачий наловил аж четыре штуки всего за пару минут. Впрочем, зачем ей теперь рыба, если у нее есть колдун? В Эсмине все еще жила надежда, что скоро она насытится.
— Костер могут увидеть, — пробурчал колдун, нанизывая рыбок на палочки. Ребенок старательно ему помогал. Похоже, их не смущало, что на добыче имелись следы кошачьих зубов.
— Никто в Млыво в сумерках не сунется, — почти прорычала Эсмина, терпение которой было на исходе. — Ты еще долго будешь возиться?
— Нормальные люди, может, и не сунутся, а вот Фарэл Огнепал, если он все-таки доехал до Ялмара, пойдет за мной в любую дыру. Черные колдуны разорили его родной город, и он считает своим долгом отправить к Хозяину как можно больше его слуг. Не волнуйся, я сдержу обещание, мне просто надо поесть. А сырой рыбой я не питаюсь, в ней много паразитов.
— Если ты такой опытный и все знаешь, чего же попался деревенским? — с трудом сдерживая колотившую ее дрожь, Эсмина устроилась на бревне подальше от костра. Огонь ее раздражал. Впрочем, ее сейчас раздражало буквально все. Кот с девочкой-призраком, похоже, нашли общий язык, растянувшись на песке у костра. Животное положило тяжелую голову ребенку на колени, девочка же так увлеклась чесанием его головы и щек, что не обращала никакого внимания на перепалку колдуна и вампирши.
— Могу задать встречный вопрос, — хмыкнул чернокнижник, который начал отогреваться и наглеть. — Ты, похоже, кровосос не первого года, что ж так легко попалась под проклятие жертвенной крови? Его, такие, как ты, обычно сразу чувствуют.
Эсмина мрачно уставилась на него, гадая, сколько еще он будет испытывать ее терпение, колдун же, будто не замечая ее огненного взгляда, сам ответил на свой вопрос:
— А, ты же у нас полуденный вампир! Вам даны некоторые преимущества, но и недостатков хватает. Чего же свои не предупредили? Ой, они же тебя выгнали, верно? С подружками главного не поладила?
Вампир угрожающе встала, и колдун примиряюще вытянул вперед руки.
— Прости, больше не буду, язык мой враг, мне всегда говорили. Отвечаю на твой вопрос. В Ялмар я пришел за хуныканской травкой, знаешь такую? По всему Готенругу выродилась, ее теперь только в окрестностях Ялмара найти можно, да и то, если весна теплая, как сейчас. Впрочем, хуныканскую траву я так и не нашел, увлекся сбором папоротников, насобирал их целую охапку, притащил на постоялый двор, еще и похвастался владельцу урожаем. Собирался пожить у него недельку, посмотреть, не взойдет ли моя травка. А тут, как назло, хозяйка таверны отравилась. На смерть. Или отравили. Мне, разумеется, взглянуть на тело не дали, сразу схватили. Мол, местный лекарь утверждает, что у нее в чае папоротник мой нашли, а этот вид — смертельный. Сколько я не доказывал, что от Капонэ Рулуса еще никто не умирал, мне никто не поверил. А тут как раз церковники подоспели, ну и началась знакомая песня. Меня уже дважды пытались сжечь, слава Темному, каждый раз удавалось выкрутиться. Сегодня, вот, с твоей помощью.
— Глупо все как-то, — хмыкнула Эсмина. — А ты зачем в Ялмар такой разукрашенный сунулся? Я бы тебя за одну прическу сожгла. Здесь служителей Темного не любят.
— А сама ему почему не присягнула? — с любопытством спросил колдун, проигнорировав ее вопрос. — Обычно все ваши служат.
— Не твое дело, — отрезала вампир. — Жри давай скорее, иначе я в тебя сама эту рыбу засуну.
— Она еще не прожарилась, — деловито ответил колдун. — И вообще, давай познакомимся. Я — Доминик Круатон Дю Гогельвийский Пятый, а тебя как зовут?
И хотя Эсмине очень хотелось есть, от смеха она не удержалась. Уж больно потешно выглядел этот колдун, сидя голым в одной мешковине и называя свое полное родовое имя. Что, впрочем, тоже было странно и подозрительно. Ни один чернокнижник в здравом смысле свое полное имя не назовет, а этот даже с номером представился. Понятно, что врал, как дышал.
— Эсмина, — неприязненно произнесла она. — Без всяких сокращений, понял? А тебя я буду звать Ником. Или Пятым.
— Как скажешь, — равнодушно пожал плечами колдун, что еще раз подтверждало факт его выдуманного имени. — Моего кота зовут Остин, а девочку — Уилли.
— Откуда ты знаешь, как ее зовут? — вспыхнула Эсмина, уставившись на ребенка с котом. — Она же ничего не говорит, а на ней имя нигде не написано.
— Как это не написано? — возразил колдун Доминик. — Из кармашка торчит платок с анаграммой УМ и вышивкой — Уилли. А фамилия ее начинается на «М». Есть предположения?