Страница 11 из 120
Она скинула плащ и промокшую остроконечную шляпу, стряхнула с нее крупные дождевые капли, угодившие прямо на Сетсея. Ящер недовольно покосился на гостью, но рина Перва не обратила на это никакого внимания. Я улыбнулась. Железная леди, пожалуй, единственный человек во всей Фебране, совершенно не боявшийся драгона. Другие предпочитали держаться от него на расстоянии, избегали взгляда и сжимались от шипящего голоса. Но только не она. Преподавательница не вздрагивала, даже если он оказывался у нее за спиной, как сейчас. Магичка расправила юбки и аккуратно опустилась на диванчик рядом с камином, поближе к огню, мы с Веладом последовали ее примеру. Я присела на диван напротив, Велад — в кожаное кресло с пуфиком для ног, стоявшее между диванами. Ящер остался стоять за спиной рины Первы.
— Может, чаю? — любезно предложил Велад.
— Позже, — ответила она, потянулась к своему чемоданчику и извлекла оттуда сверток пергамента. — Список без вести пропавших в Монахане в дни нападения. Как и ожидалось, большая часть из них маги. Точнее, магички, в этом княжестве одаренных мужчин мало, в отличие от женщин.
На этих словах рина Перва немного сморщила носик.
Велад взял листы и пробежал по ним глазами. Мы с Сетсеем переглянулись, скорее всего, думая об одном и том же. Кто стоит за внезапными нападениями, выяснить до сих пор не удалось, но из фактов, которые удалось собрать, очевидно: главная цель нападавших — маги. На них надевали ошейники, которые удивительным образом лишали их магической силы, а затем уводили всех куда-то через порталы. До нас доходили слухи, что даже среди орков пытались захватить магов. Я отчаянно цеплялась за эту мысль, ведь только она объясняла, почему
Не считая тварей, которых отродясь на нашей земле не водилось, среди нападавших были темные эльфы, демоны и рыцари ордена отступников. Велада больше всего беспокоило такое количество тварей. Он без конца приговаривал, что не может существовать мага, способного привести их в наш мир вновь.
В одном из своих немногочисленных писем Мордау писал, что им удалось пленить нескольких нападавших. На допросе (я предпочитала не думать, что конкретно он называет допросом) рыцари ордена отступников, если цитировать его дословно, дохли как мухи. Князь Самогеты был уверен, что виной тому смертоносная клятва, которую они дали, дабы не раскрыть тайну, предпочитая смерть. Захваченные демоны пели одну и ту же песню о том, что Великая Мать откроет им портал домой. Но ни один не мог ответить, где, когда и главное — кто такая эта их Великая Мать. Взять в плен темных эльфов — дело непростое, удалось захватить лишь нескольких, большая часть хитрых и изворотливых магов смерти успевала уйти. Обозленные на своих светлых братьев, они мстили за долгие столетия притеснений. По словам Мордау, конфликт между эльфами зрел давно, и темным нужна была лишь искра, чтобы поджечь костер ненависти. Но кто именно зажег эту искру, оставалось загадкой.
Также мы ничего не знали о том, что происходит в Миноле. Ясно было только одно: вторжению она не подвергалась, что подталкивало к очевидному выводу: Эруан знал о готовящемся нападении на Людею и заключил сделку, предав остальных. Многие пытались пробраться туда, но княжество охраняли с такой тщательностью, что ни один лазутчик живым не вернулся.
Мои мысли прервала вошедшая Тиральда. Ее взгляд упал на рину Перву, а затем переместился на ее мокрую шляпу, лежавшую на диване. С нее стекали капли, и лужица все ширилась. Экономка тотчас вытянулась и расправила плечи, игнорируя это недоразумение и саму магичку. Теперь я не сомневалась, что они родственницы. Каждый раз, стоило им встретиться в коридорах школы, губы Тиральды сжимались в тонкую полоску, плечи чинно расправлялись, а на лице появлялась королевская надменность. В свою очередь, преподавательница поступала похоже, предпочитая не замечать экономку, отворачивалась, задирала нос, словно тут дурно пахло. Очень походило на «истинно-родственные» узы.
— Попросить прибраться? — поинтересовалась она у Велада, явно намекая на лужу рядом с магичкой.
Не успел дворф даже рта раскрыть, как рина Перва махнула рукой, зажигая руны. Вода мигом собралась в маленький кубик льда, и тот, пролетев через комнату, угодил прямо в камин.
Тиральда сделала вид, что не заметила летающего льда и шипения огня, и дождалась ответа Велада:
— Нет, спасибо, Тиральда.
Подобный цирк, в котором женщины делали вид, что не слышат и не замечают друг друга, мы наблюдали уже не в первый раз.
Дождавшись, когда Тиральда удалится, я решила сообщить о своем намерении, о котором размышляла уже не первый круг. Сам Велад в одном из разговоров натолкнул меня на мысль о том, что необходимо наведаться к гномам и выяснить, что им известно об обручах, лишавших одаренных магии.
— Я отправляюсь к гномам, — огорошила всех новостью.
— Это с-слиш-шком опас-сно! — вмешался Сетсей, подходя ближе.
— Признаться, я и сам подумывал отправить кого-то к гномам. Они должны что-нибудь знать о магическом металле, но ты не можешь… — начал дворф, привычно перебирая длинными пальцами бороду.
— Отправлюсь к ним лично, — произнесла я тверже, чем рассчитывала, и вдруг зеркало, висевшее над камином, от моего голоса лопнуло. С одного угла до другого побежала зигзагообразная трещина. Я тяжело выдохнула, почувствовав, как в груди задрожало — предвестник приступа неуправляемой магии.
Все молча смотрели на меня, затем Велад спокойным и рассудительным голосом сказал:
— Ты должна остаться на случай, если придется открывать проходы через границу. К тому же мы не можем рисковать княгиней, нашим единственным наследником…
На последнем слове он запнулся. Напоминать мне о том, как погиб мой наследник — не самая удачная мысль. Трещина на зеркале с противным звуком расползалась паутиной шире, еще немного — и стекло посыплется на пол. Я попыталась перевести мысли в другое русло, обычно это помогало сдерживать злость, но все, о чем могла думать, так это их постоянное «мы не можем тобой рисковать». Эту фразу я слышала пару раз на дню.
— Насколько мне известно, князь Самогеты уже пробовал попасть к гномам, но они не пожелали с ним разговаривать. Амидера — дочь Вильмена, единственного князя Людеи, с которым гномы поддерживали хорошие отношения, и если они и согласятся с кем-то встретиться, то только с ней, — как бы между прочим, рассуждая вслух, высказалась рина Перва.