Страница 7 из 65
— Чертовски Горячий? — вопрос Джексона.
Черт, я, наверное, слишком громко бормотала.
Я смотрю на него.
— Ты все?
Посмеиваясь, он снова хватает меня за руку и продолжает наш путь к дверному проему. На данный момент я на девяносто пять процентов уверена, что здесь нет секс-комнаты.
— О, подожди. — Он отпускает мою руку и быстро возвращается к книжной полке. Схватив тарелку с карамелью, он говорит: — Я чуть не забыл об этом. — Затем он подмигивает мне.
Он, черт возьми, подмигивает.
— Котенок, могу я представить тебе... мое подземелье из кино. — Поклонившись, он толкает дверь.
— Ха-ха, — я борюсь с улыбкой, переступая порог.
Я стараюсь притворяться, что не впечатлена, но признаю – эта комната довольно крутая. Прямо впереди гигантский экран, закрепленный на стене. Технологии не являются моей областью знаний, поэтому я не буду притворяться, что знаю что-то, кроме того, что они большие и, вероятно, дорогие. Там есть какая-то заставка или экран удержания, который освещает комнату голубым свечением.
Вместо причудливых кресел с откидной спинкой, которые я видела в некоторых домашних кинотеатрах, в этой комнате есть просто диван. Один гигантский U-образный диван, который выглядит так, будто на нем легко может разместиться дюжина мужчин ростом с Джексона.
Футбол? Баскетбол?
Я чувствую, что должна знать, каким видом спорта он занимается, но спрашивать его сейчас может быть оскорбительно. Я подожду и погуглю его, когда вернусь домой.
Диван темно-серого цвета, и, как только я подхожу достаточно близко, чтобы дотронуться до него, я чувствую, что это мягкая, почти пушистая ткань. Для Джексона может быть нормально сидеть и по-прежнему ставить ноги на землю, но сидячая часть настолько глубокая, что, если я прислонюсь спиной к задним подушкам, мои ноги торчат из конца, как у маленького ребенка. Я не могу дождаться, когда сяду на этот диван. Это та мебель, на которой вы бы добровольно согласились спать.
Не дожидаясь дальнейших приглашений, я тороплюсь и плюхаюсь на середину дивана. Я подтягиваю колени вверх и в стороны, чтобы платье не слишком открывало ноги. Джексон улыбается моей реакции, когда он идет гораздо медленнее и более контролируемо. Он садиться слева от меня, втиснув свое тело в угол. Может быть, это дополнительные угловые подушки вокруг него, или, может быть, это просто потому, что он сидит там и выглядит божественно, но его место выглядит даже более удобным, чем мое.
— Ты что-то смотрел? — спрашиваю я, кивая на большой экран.
— Да. Потом мне показалось, что я услышал шум в своей библиотеке, и я решил, что должен загнать пьяного тусовщика обратно наверх.
— Хм. И что ты решил?
— Присяжные еще не выбыли. Но теперь у меня есть компания, с которой я могу поделиться фильмом, так что я думаю, что все в порядке.
— Достойный ответ. — Мои щеки будто постоянно краснели. — Итак, Джексон, что мы смотрим?
— «Крестный отец», часть вторая.
— Хорошо.
Джексон с подозрением наблюдает за моей реакцией.
— Ты видела это?
Я пожимаю плечами:
— Нет.
Он немного сужает глаза.
— Ты видела первую?
Я чувствую, что проваливаю тест, но отвечаю честно.
— Тоже нет.
— Это все меняет. Нам нужно начать с самого начала.
— Я имею в виду, что слышала об этом, — говорю я, в то время как он щелкает пультом, чтобы выбрать новый фильм. — Это твой любимый?
— Оригинал определенно входит в мою десятку лучших. Я смотрел его с Попсом, моим отцом, когда я был, наверное, слишком молод. У мамы случился праведный припадок, когда она узнала об этом, так что по сентиментальным причинам это навсегда останется со мной.
Он называет свою маму мамой. Вау. Я издаю звук согласия.
— Я так понимаю, что твой отец все еще здесь?
— Нет, он умер несколько лет назад.
— Мне жаль. Папы самые лучшие. Конечно, мой никогда не позволял мне смотреть колоритные фильмы про стрелков. Но я получала свою долю печенья от бабушки.
— Ну, тебя ждет угощение. — Он смотрит на меня в течение дополнительного удара. — Я думаю, ты бы понравилась моему отцу.
Этот парень. Одно маленькое замечание, и вот так все шмели приземляются у меня в животе. Джексон сказал, что его отец хотел бы, чтобы я была такой важной. Я только что встретила его. Вроде меньше десяти минут назад. Но эта штука, эта энергия уже ощущается чем-то. Как начало.
Я знаю лучше, чем так быстро улавливать чувства, но он чертовски симпатичен. Мой внутренний гул усиливается. Люди всегда говорят о бабочках. Но они хрупкие, и я никогда не убегала от бабочек. Теперь, живот, полный шмелей? Шмели милые и необходимы для жизни, но целая куча их может быть более чем ужасающей. Вроде чувств.
— Ты свободен? — выпалил я.
Вау, Кэтлин, отличный способ быть тонкой.
— Да? — отвечает он. Вытягивание слова, превращение его в вопрос.
— Просто интересно, не прорвутся ли какие-нибудь территориальные женщины через эту дверь в поисках тебя, — рационализирую я, указывая на теперь снова закрытую дверь позади нас.
— Скорее всего, нет. Я предполагаю, что в какой-то момент меня выследит персонал вечеринки, чтобы сообщить, что гости уходят. Но тебе не нужно беспокоиться о том, чтобы вырвать когти за это.
— Мило. — Я невозмутима.
— А ты? Какие-нибудь бойфренды придут тебя обнюхивать?
— Нет даже малейшего шанса.
Оглядываясь назад, на экран, я притворяюсь, что наш общий одинокий статус не влияет на меня.
— Готов ли ты, или ты хочешь больше раскрутить это, прежде чем мы начнем?
Со смехом Джексон начинает фильм. Пока идут вступительные титры, я замечаю укусы воздуха на своих голых ногах и руках. Оглядевшись, я замечаю одеяло, накинутое на спинку дивана с другой стороны от Джексона.
— Эм, могу я одолжить это? — спрашиваю я, указывая на одеяло.
— Тебе холодно? Я могу включить обогреватель.
— Вообще-то я бы предпочла одеяло. Мне нравятся прохладные комнаты, если я могу закутаться в одеяло или во что-нибудь еще, чтобы согреться.
Он мычит, подтягивая к себе одеяло. Но вместо того, чтобы передать его мне, он просто кладет его себе на колени.
— Я с тобой согласен. — Затем он приподнимает ближний ко мне край одеяла в явном приглашении. Я смотрю на него косым взглядом в ответ. — Котенок, я не пытаюсь надуть тебя. Но это самое лучшее и мягкое одеяло во всем доме. Поверь мне, когда я говорю, что это, в сочетании со мной, согреет тебя. — Некоторое время он задерживает мой взгляд, затем добавляет: — Я обещаю оставаться идеальным джентльменом.
Печально то, что я полностью верю, что он говорит правду прямо сейчас. Я уверена, что он будет джентльменом. Я также уверена, что я действительно, действительно очень не хочу, чтобы он был одним из них. Но разумным выбором здесь будет сохранение нашего поведения при просмотре фильмов «Крестный отец».
Без дальнейших комментариев я встаю с дивана и прохожу полдюжины шагов туда, где сидит Джексон. Когда он полностью прижался к углу, мне нужно будет либо ползти, либо удирать, либо идти по подушке глубиной в три фута, чтобы правильно расположиться на его боку. Возможно, я больше никогда не увижу этого человека, поэтому я собираюсь довести свою игру обнимашек до олимпийского уровня и наслаждаться каждым моментом.
Стоя там, я обдумываю лучший подход.
Отползать назад по подушке к нему – не вариант. Пытаюсь ползти, в платье, не цепляясь за подол и не уткнувшись лицом в спинку дивана... жесткий пас. Итак, держась руками за края юбки, я подхожу и стою на диване. Выражение удивления на лице Джексона дает мне момент самодовольной победы, когда я делаю шаг к нему, затем разворачиваюсь и сажусь, прижавшись к нему сбоку. Он, не теряя времени, накрывает меня одеялом и кладет руку мне на плечи.