Страница 60 из 65
Я схожу со сцены и иду к месту, где стоит Котенок у задней стены.
Дети расступаются с моего пути, прокладывая путь, поднимая свои телефоны, записывая каждую секунду.
Мои шаги становятся медленнее, когда я приближаюсь к Котенку.
Опустив микрофон, я говорю прямо с ней.
— Ты, Котенок. Ты мое счастье. Тот, кто делает меня лучше. Тот, кого я хочу видеть на трибунах, подбадривающей меня. Ты – женщина, которую я хочу видеть рядом со мной. Ты – моя страсть.
Бросив микрофон на колени какому-то ребенку в заднем ряду, я не останавливаюсь, пока не оказываюсь в нескольких дюймах от Котенка. Положив руки по обе стороны от ее лица, я наблюдаю, как слеза стекает по ее щеке. Мягким движением большого пальца я стираю ее.
— Котенок. — Это почти слишком, чтобы снова быть так близко к ней. — Мне жаль. Обещаю, я тебе все объясню. Мне просто нужно, чтобы ты знала одну вещь. Мне нужно, чтобы ты поверила в одну вещь. Я тебя люблю. Я не знаю, как можно любить кого-то так сильно, так быстро, но это правда. Я люблю тебя.
Еще больше слез течет из ее глаз, и движением, от которого мое сердце разрывается, она улыбается.
Пока я жив, я никогда не забуду эту улыбку.
Я опускаю свой лоб к ее лбу, и меня охватывает волна облегчения. Мне нужна секунда, чтобы убедиться, что я не рухну прямо здесь, на пол, это легкое движение ее губ чуть не поставило меня на колени. И ирония моих дрожащих конечностей в том, что впервые за многие дни я, наконец, чувствую себя уверенно.
Я уверен, что никогда не был счастливее этого момента.
Но затем ее руки поднимаются, цепляясь за мои запястья, и она шепчет:
— Я тоже люблю тебя, Джексон Уайлдер.
Тут же мои руки отрываются от ее лица, и я сжимаю ее в объятиях. Это сейчас мой самый счастливый момент. Мне кажется, я чувствую, как она смеется у моей груди, но я так сильно прижимаю ее к себе, что не могу сказать. Затем ребенок с микрофоном кричит:
— Она сказала, что любит его! — и весь зал разражается аплодисментами и свистом.
Я отпускаю Котенка ровно настолько, чтобы она могла запрокинуть голову и посмотреть на меня.
Моя улыбка широка.
— Привет.
— Привет. — Она ухмыляется в ответ.
Потом я целую ее.
Я хочу прижать ее к стене и целовать, пока ее одежда не растает, но я вспоминаю о том, кто нас окружает, когда мы внезапно оказываемся в центре детской ямы.
Смеясь, мы отрываемся. И как только я замечаю Алекса в толпе, я даю ему сигнал.
Алекс каким-то образом успокаивает толпу, чтобы говорить над ними.
— Джексон согласился вернуться еще раз в этом учебном году, чтобы раздать автографы и сфотографироваться со всеми вами. Но сейчас он должен уйти. — Это сочетание жалоб и криков детей. — Еще раз спасибо всем, кто сегодня присутствовал. Давайте поприветствуем наших ведущих!
Под детские крики и аплодисменты я хватаю Котенка за руку и вытаскиваю за дверь. Глава Сорок Девятая
Кейтлин
У меня было много счастливых моментов в жизни, но я думаю, что признание Джексоном своей любви ко мне перед аудиторией, полной детей, заслуживает самых высоких оценок. Чего Джексон не знает, так это того, что прошлой ночью я разговаривала со Стеф. И она мне все рассказала.
Она рассказала мне о том, что у Джексона и Лейси были не самые теплые отношения, даже в их лучшие времена. Она сказала мне, что Джексон сделал предложение, потому что Лейси подтолкнула его к этому. Она сказала мне, что Джексон разорвал отношения, когда узнал, что Лейси изменяет ему с каким-то фотографом, обещавшим ей карьеру модели. Она рассказала мне, как сильно Джексон теперь презирает Лейси. О том, как Лейси удивила Джексона в Филадельфии, и о разговоре Стеф с Джексоном на следующий день прямо перед пресс-интервью. Она рассказала мне о том, как Джексон пришел домой и нашел Лейси в своей квартире, и как он вызвал охрану. Как он расстроился, когда я не пришла на его игру. Как Генри рассказал Джексону, как я в слезах выбежала из его дома, и как Джексон был опустошен, когда понял, что произошло. Как отчаянно он хотел поговорить со мной.
Чего она мне не сказала, так это того, что Джексон в меня влюблен.
Джексон все еще держит меня за руку и ведет к мусорным бакам позади парковки.
— Эм, Джексон, куда мы идем?
— Домой.
Затем, когда мы обходим мусорные баки, я вижу его машину.
Он подводит меня к пассажирской стороне, открывает дверь, затем снова закрывает ее, не пропуская меня внутрь.
— Я знаю, что мне нужно многое объяснить. Но ты должна знать, что все, что я там сказал, было правдой. Каждое слово. Я не хочу иметь ничего общего с Лейси. Даже если бы я никогда не встретил тебя, я бы не хотел иметь ничего общего с этой женщиной. Но я встретил тебя. И - кто бы еще не был в этом мире - ты женщина, которую я хочу. Я люблю тебя, Котенок.
Я кладу руки ему на грудь, пытаясь успокоить его беспокойство.
— Я знаю. Джексон, я все это знаю. И мне жаль.
— Котенок, ты не...
Я перебиваю его.
— Да, я знаю. Мне жаль, что я не доверяла тебе. За то, что не дала тебе презумпцию сомнения и не выслушала тебя. — Он качает головой, но я продолжаю говорить. — Эти последние несколько дней были действительно ужасными для нас обоих. Есть вещи, которые мы оба должны были сделать по-другому, но теперь все кончено. И прежде чем мы поговорим больше, мы можем сесть в машину? Здесь воняет мусором.
Джексон смеется.
— Я не хотел, чтобы ты увидела мою машину и ушла. Поэтому я спрятал ее. За мусором.
— Умный мальчик. Но я бы не убежала.
Джексон наклоняется и целует меня, на этот раз нежно.
Слишком рано он отстраняется, но выражение его глаз изменилось. Раньше они были полны нежности и любви. Теперь они полны тепла.
— Мне нужно отвезти тебя домой. Сейчас. Глава Пятидесятая
Джексон
Я не могу, черт возьми, поверить в это. Котенок здесь, сидит в моей машине, держит меня за руку. И она любит меня. Она все еще любит меня и хочет быть со мной, даже после того ада, через который я ее заставил пройти. Я знаю, она сделала небольшое заявление о том, что мы оба виноваты, но это была чепуха. Это была моя ошибка. Моя череда ошибок. И я потрачу столько времени, сколько потребуется, чтобы загладить свою вину.
Мы ехали почти в тишине. Адреналин от нашего воссоединения начинает спадать и превращается в сексуальную потребность. Мне нужно отвезти ее домой, снять с нее одежду и проникнуть внутрь нее.
Я подъезжаю к моему зданию и сигналю парковщику. Быстро выбравшись, я подбегаю к стороне Котенка и открываю ей дверцу. Она смеется надо мной. Мое нетерпение явно забавляло ее.
Взяв ее за руку, я веду ее в вестибюль. Генри, должно быть, начал сегодня рано, потому что он уже за столом.
Он сияет, когда зовет:
— Мисс Кейтлин, так приятно вас видеть.
Котенок меняет направление, чтобы поговорить с Генри.
— Я тоже рада тебя видеть, Генри. Я так сожалею о...
Вот как далеко она уходит, прежде чем я хватаю ее за талию, разворачиваю и перебрасываю через плечо. Она издает тихий вскрик, но я не позволяю этому остановить меня.
Я машу рукой через плечо, уходя.
— Хорошего вечера, Генри.
Шагая по полу, я слышу, как он хихикает.
— Я бы сказал, и вам тоже, но я думаю, что это само собой разумеется.
В ожидании лифта Котенок хлопает меня по заднице.
— Э-э, Джексон, теперь ты можешь меня опустить.
— Нет, не могу.
Я чувствую глубокий вдох, который она делает перед тем, как выдохнуть.