Страница 8 из 179
Другая проблема — Брэйв получил сочный недельный дебаф на двадцать пять процентов к защите, урону и здоровью, что серьёзно ослабило его боевой потенциал. Итог до истерического хохота прост — игроков-то ты убивать можешь, но либо косить пачками низкоуровневых, которых каким-то чудом надо выманить за пределы Купола, либо же убивать своих, но серьёзно их ослаблять и обрубать возможную помощь от них же в будущем.
«Выхода нет…ключ поверни…» — грустно пропел под нос Вилл. Лететь пока не хотелось, да и каждая единичка кровавого заряда теперь на вес золота.
Расклады самые печальные. Даже если они каким-то чудом вернутся в свой родной мир, вытащив всех из этой гниющей ямы, проблема специального класса никуда не денется, и её надо будет как-то решить.
Вилл снова приложился к моноклю и приложилась к нему, вновь погружаясь в беззаботную атмосферу праздника. Для осмотра место было не самое удачное — дома скрывали практически всех гостей, но знакомые силуэты разглядеть удалось. Две могучие фигуры можно было увидеть и без монокля — Тад и Мама, между которыми ютилась девочка с короткими серебристыми волосами. Девочка осталась сиротой — её родители пропали в первые дни пробуждения Пожирателей, но в отличие от игроков у НИПов не было инструментов для воскрешения. Девочка чудом добралась до Купола, и там её под крыло взяла пара игроков. Они заботились о ребёнке несколько месяцев, но одна авантюрная вылазка за Купол вновь оставила виртуальную кроху без родительского тепла. Судьба вновь улыбнулась девочке, уже сведя её с Мамой и Тадом. Две массивные «консервные банки» смотрели на девочку с большой нежностью, а обычно серьёзный Тад что-то рассказывал с тёплой улыбкой.
Следующие знакомые фигуры сидели чуть дальше, и Вилл покрутил монокль, чтобы прибавить картинке резкости. Кучко сидела любимая троица — Брэйв, Намтик и Кромор. Рыцарь приластился к большой дубовой кружке — алкоголь в этом мире был большой редкостью, а без присмотра любимой можно позволить себе немножечко больше. Кромор и Намтик от алкоголя отказались, судя по всему отдав предпочтение соку. Сидящий посередине Намтик изменил не только свой класс, но и внешность. Ранее тёмные волосы, спадающие прямой чёлкой на самые глаза, стали короче, настолько, что не касались и лба, да и самой чёлки уже не было. Теперь Намтик смотрел на всех прямым взглядом, взглядом не мальчика, а мужчины — разительный контраст с момента первой встречи. Брэйв же, напротив, свои седые волосы немного отрастил, как и Намтик воспользовавшись услугами местного цирюльника. Своё решение рыцарь объяснил «необходимостью поддержать баланс, который нарушила одна поразительная малявка». Кромор остался единственным островком стабильности. Лысая голова наотрез отказывалась приютить хоть один волосок, а волшебная мантия строгих чёрных тонов сидела на колдуне безукоризненно. Брэйв размашисто опустил кружку на стол и что-то сказал Намтику. Самурай уверенно покачал головой, а Кромор строго посмотрел на рыцаря и что-то сказал в ответ. Зная ребят, подвыпивший Брэйв, должно быть, подбивал Намтика на знакомство с сидевшей напротив милашкой в бежевом платье, но Кромор справедливо напомнил, что и у Намтика есть девушка, которая ждёт возвражения своего маленького принца.
Ещё поодаль, почти в самом конце длинного импровизированного стола, сидела одинокая фигура, задумчиво смотрящая в одну точку. Керпул. Из всех его ребят охотник вызывал наибольшую тревогу. Смерть в битве с Акнатом изменила и его, но не в ту сторону. Острый не только на наконечники своих стрел, но и слово парень потерял свой запал. Перестал отщёлкивать едкие, но временами справедливые замечания. Из него слово выкачали всю небольшую радость, которая оберегала каждого как невидимый щит, а с учётом мрачного прошлого парня, и не только его якшанья с Невозвращенцами, сердце болело за Керпула сильнее всего.
Вот и сейчас он почти не притронулся к своей тарелке, скромно наполненной примерно на половину мясом и несколькими картофелинами. Вместо этого одной рукой он подпёр голову, смяв аккуратно уложенные светлые волосы, и всё внимание охотника было сосредоточено на одной точке, вот только уловить её оказалось очень сложно. Вилл поигрался с моноклем, осматривая те немногие доступные уголки стола, но тщетно. Объект, на который смотрел Керпул, был скрыт за стенами и крышами. На что он смотрит? Или…на кого?
— Эй, кровавая птица. Спускайся, — снизу раздался знакомый мужской голос. Голос Старейшины.
Вилл изогнулся и выглянул вниз. Из своего убежища вышел Кунд, призывно размахивая правой рукой. В левой Старейшина держал небольшую баночку, наполненную чем-то чёрным. На тёмно-зелёную рубашку Кунд надел большой клетчатый фартук, белизну которого разрушили неряшливые пятна возле груди. Вилл поправил свою мантию и аккуратно расправил крылья, падая без тени страха. Внутренний хомяк завыл от жадности — на такой маленький полёт пришлось отдать несколько драгоценных единиц кровавого заряда, что приближает к ритуалу. Вилл попытался деликатно хомяка приглушить.
Кунд направился к своему личному небольшому саду — одному из самых красивых мест не только среди Белых стен, но и среди всего Города, Купола, и, может быть, всего мира. Личный сад Кунда был усыпан пышной зеленью и цветами, аромат которых перебивал неприятный запашок от таинственной баночки. Сам Старейшина спрятался за высокой трёхметровой стеной живой изгороди, которая ещё сильнее отгораживала от остального мира. Кунд расслабленно сидел в одном из кресел, поставив баночку на небольшой квадратный стол из чёрного дерева.
— Это…что? — неуверенно спросил Вилл, занимая второй стул напротив и кивая на источник неприятного запаха. После часа, проведённого на крыше, оказаться в мягком столе оказалось настолько приятно, будто его из офисного дешёвого кресла посадили в дорогое геймерское.
Кунд приподнялся и левой рукой подтолкнул баночку.
— Это — то, чем я занимался два часа, пока все остальные празднуют и поздравляют молодых. Я попробовал создать мазь, которая приведёт в порядок твой глаз.
Несмотря на все надежды, левый глаз так и не зажил. С одной стороны, он видел и не причинял дискомфорта, но с другой большая часть игроков и НИПов теперь боялась его ещё сильнее.
— А почему воняет так, словно там кто-то сдох? — с ещё большей настороженностью спросил Вилл, аккуратно принюхиваясь.
Кунд загадочно усмехнулся.