Бывший моей сестры

Она кивнула вглубь дома и исчезла за боковой дверью.

Что ж, все началось неплохо. Тимур вел меня через гостиную, привлекая внимание нескольких гостей и детей, находившихся там. Большинство из них приветствовали Тимура и заинтересованно смотрели на меня. Заворачиваем в арку, за которой открывается длинный коридор, ведущий на кухню. Аромат свежеиспеченной выпечки ударяет в голову, рот наполняется слюной. Уже предвкушаю, как попробую что-нибудь сладкое и вкусное.

За закрытой дверью, видимо, вовсю кипела работа, по мере приближения слышались голоса и смех. Вдыхаю глубже, готовясь еще к одной, уже более масштабной, встрече.

Кухня была огромной! Раскрываю рот. Боже! Она могла вместить всю мою квартиру. Семья собралась в центре комнаты вокруг большого островка. Различная выпечка и десерты занимали почти все столешницы и тумбы. Голоса в секунду смолкают. Множество пар глаз устремляются на нас с Тимуром. От неожиданности делаю робкий шаг назад, от чего мужская рука на моей талии сжимается сильнее.

Первой в себя пришла пожилая женщина с мелированными волосами, собранными в высокий хвост, и в фартуке с котятами. Возможно, именно она мама Тимура и душа этой семьи. Женщина обошла маленький кухонный столик и поспешила к нам, протягивая руки в приветствии.

— Тимур! — восторженно воскликнула Марта Энгберг, обнимая Тимура. — Ты здесь!

Тимур нежно ответил на объятия, его лицо наполнилось мальчишеским восторгом.

— Привет, мам, рад тебя видеть.

Женщина отстраняется и смотрит на него с едва сдерживаемой широкой улыбкой:

— Рада, что ты смог прийти, дорогой. Ты не можешь себе представить, как я счастлива. А это, должно быть, Ева. Привет, милая.

Шагаю вперед, готовая к рукопожатию, но меня заключают в теплые, пахнущие корицей, объятия. Ловлю удивленный взгляд Тимура, но он молчит, только наблюдает.

— Здравствуйте, Марта Альбертовна, рада с Вами познакомиться.

— О, дорогая, просто Марта. Я ведь еще не такая старушка, — она хихикает и отмахивается, — наконец, я встретила с тобой, пойдем, познакомимся с остальными.

Глава 30

— О, боже мой! Клянусь, с каждый кексом становится все вкуснее! — с удовольствием закидываю в рот шестой клубничный кексик.

Эмма ухмыляется, выглядя слишком довольной:

— Рада, что ты оценила. Только недавно откопала рецепт на сайте, и не могла дождаться, когда представлю их миру. До этого только мама с отцом пробовали, а от родителей правды не дождешься.

— Это действительно вкусно, — отправляю еще один мини-кекс в рот и несколько мгновений жую в блаженстве.

Завтра обязательно побеспокоюсь, что могу набрать пару килограмм. А сегодня я собираюсь попробовать все, что только увидят глаза, и никто мне не помешает.

Я забралась на высокий барный стул, давая отдохнуть ноющим ногам. Удивляюсь тому, насколько комфортно мне было с семьей Тимура. Как только неловкость первого знакомства прошла, семейство Энгберг приняли меня и, несмотря на мои прежние опасения, я полностью наслаждалась днем. Чувствовала себя непринужденно. Братья бесконечно дразнили Тимура, а он храбро принимал их подколки и также отвечал. Было приятно наблюдать, каким расслабленным он стал в компании своей семьи.

Звук мужского смеха было слышно сквозь открытые окна, выходящие в сад. Поддаюсь вперед, с нетерпением разглядывая гостей. Глаза проследили за источником смеха, где мужская часть семьи собралась рядом с одним из столиков. Легко нахожу Тимура. Он стоит лицом ко мне. Мужчина снял свой блейзер, подвернул рукава белой рубашки и расстегнул пару верхних пуговиц, открывая вид на загорелую кожу. Ладони потеют и покалывают от желания провести по крепким плечам и поцеловать плавный изгиб.

Тимур как будто слышит мои похотливые мысли и понимает глаза, впиваясь в меня взглядом. Охаю и чуть не валюсь со стула. Нервно поправляю волосы и делаю глубокий вдох, успокаивая себя.

О боже! Мне нужно взять себя в руки и перестать пускать слюни на мужчину, который расшатывал мои нервы каждый раз, хотя делать это становилось все труднее и труднее. Особенно теперь, когда я увидела совершенно другую сторону Тимура, которого всегда считала жестким, совершенно не умеющим чувствовать и относится тепло к людям. Вокруг него сложился образ безжалостного бизнесмена и с каждым днем он рушился в моих глазах.

Эмма деликатно откашливается, и я возвращаюсь из своих мыслей. Краснею, смущенная тем, что меня застали пожирающей Тимура.

Что ж, кажется, самое время вернуться в сад. Хватаю тарелку с кексами и собираюсь соскользнуть со стула.

— Нет необходимости убегать только потому, что я знаю, что ты неравнодушна к Тимуру, — Эмма цокает, доставая из духовки очередную порцию печенья. — На самом деле, я волновалась больше, если бы ты не пускала слюни на него каждый раз, когда видела его.

Черт! Из всех неловких моментов этот заслуживает первое место!

— Я не… — начала я, но Эмма прервала меня взмахом руки.

— О, не трудись отрицать это, Ева. И мой брат иногда бывает упрямым ослом. Но могу сказать, что ты ему тоже нравишься, и это хорошо.

Прикусываю губу и бормочу:

— Вижу, ты не против, что Тимур сейчас с двоюродной сестрой бывшей девушки?

— Вовсе нет, — Эмма качает головой и присаживается рядом, — сразу видно, что ты отличаешься от Софии. Когда Тимур впервые представил мне ее, я вроде как знала, что они долго не протянут как пара. Их отношения были… какими-то неправильными, понимаешь? Без обид, конечно.

— Никаких обид, — вздыхаю, лениво барабаня пальцами по гладкому мрамору. — По правде говоря, я чувствовала то же самое, когда ужинала с ними много лет назад.

Не могу сдержать небольшой укол вины. Хоть я и не была непосредственно ответственна за разрыв, мой разговор с Софи той ночью определенно изменил ситуацию.

— Не уверена, что и у нас сложатся отношения, — признаюсь, пожимая плечами.

— А почему бы и нет?

— Ну-у, во-первых, он ненавидит меня до глубины души, — тихо смеюсь, получается глухо и безрадостно. — И в разрыве с Софи он винит именно меня.

Эмма недоверчиво усмехается:

— Это сама нелепая вещь, которую я слышала. Тимур не ненавидит тебя. Я бы даже сказала, что он весь день не сводит с тебя глаз, как будто ты его любимая сладость, и он бы с удовольствием…

— Ладно-ладно, — хмыкаю, — это слишком странно.

— Что? — глаза Эммы расширяются в притворной невинности. — Почему это странно?

— Думаю, это было довольно хорошее объяснение.

Во второй раз за этот день я чуть не падаю со стула. Резко поднимаю глаза, обнаружив Тимура, прислонившегося к дверному проему. Руки скрещены на груди, рот изогнут в ухмылке. Лицо вспыхивает от унижения, неизвестно долго ли он там стоит и как много услышал. Во рту пересыхает, когда наши взгляды встречаются. Тлеющее желание в этих голубых глазах угрожает поглотить меня.

— Как тебе не стыдно, Тимур, — ругается Эмма, нисколько не смущенная тем, что нас поймали. — Тебе не следует подслушивать чужой разговор.

Тимур усмехается и проходит по кухне, не отрывая от меня глаз.

— Ты что, забыла? У меня нет стыда.

Открываю рот, чтобы что-то сказать, что угодно, но выходит только тихий писк. Если бы я могла раствориться в воздухе или найти другой способ сбежать. Вот только источник моего смущения остановился рядом со мной, эффективно блокируя любую надежду на побег.

— О, точно, забыла, — отвечает Эмма с сарказмом. — Что ты вообще здесь делаешь? Я думала, мама отправила тебя собрать чеки.

— Я проголодался. И, кстати, о сладостях… — его дыхание касается оголенной шеи, когда Тимур наклоняется вперед.

Мужская рука тянется, словно желая коснуться меня, но Тимур просто хватает кекс с тарелки и одаривает меня дьявольской улыбкой. Он отлично понимает, какой эффект производит на меня.

— Кексик, — Тимур поднимает сладость в притворном тосте и ухмыляется, увидев мой взгляд полный неприкрытого отвращения.