Кажется, я пропала

- Привет, – осторожно.

- Привет, – отстранённо, как когда только познакомились.

- Марианн, – выдыхаю. – Это абсолютно не то что ты подумала.

- О чём ты? – вот её манера – игнорировать всё и всех.

- Давай только без вот этих игр, – хмыкаю. – Со мной не прокатит. Я не знаю, что ты там себе надумала, но всё не так.

- Ну конечно, – иронично. – Всё всегда не так, как кажется. Сначала там девчонок больше чем на парижском показе мод, – знаю, что сейчас закатила глаза. – А потом какая-то девка отвечает на мой звонок, – усмехается. – Конечно всё не так. Ничего не упустила?

- Всё так, но не так, – вырывается нервный смешок. – Здесь помимо мужских футбольных команд, участвуют и женские, – выдыхаю. – Отели у нас разные, но мероприятия одни, и общая комната отдыха. Там то я и оставил телефон, – молчание напрягает, и я даже проверяю, не отключилась ли она. – Я не знаю зачем она ответила на твой вызов и вообще взяла мой телефон. Но я с ней даже не знаком, – стараюсь быть убедительным.

- Зато она с тобой очень даже знакома, – всё так же яростно.

- Блин, Марианн, – бессмысленная ревность начинает раздражать. – Ну я капитан команды, а кэпов обычно представляют. Видимо запомнила. Ну что за глупая ревность? – стараюсь быть спокойнее, нежнее.

- Ага, – с усмешкой. – Как всё просто Тём, – выдыхает. – А теперь представь обратную картинку, – её голос становится тише. – Я в другом городе, – спокойно. – Во круг меня целый стадион парней. На любой вкус и цвет, как говорится, – усмехается. – А потом, когда тебе нужна помощь, на твой звонок отвечает один из них, – голос дрогнул. – Как тебе история?

От картинки который вырисовывает мой мозг где-то внутри закипает кровь, зарождается злость. Сжимаю ладонь в кулак в надежде утихомирить эмоции, но выходит, откровенно говоря, отстойно. Почему ей нужна была помощь? Что могло случится за несколько часов пока мы не разговаривали? Надеюсь, всё не так печально, как наш разговор сейчас.

- Понравилась? – не унимается Марианна. – Что рисует твоё воображение? Тебе всё также кается это глупой ревностью?

- Нет, – откашлялся, так как в горле неожиданно пересохло. – С такой точки рения нет. Что случилось? Почему тебя нужна была помощь?

- А как ты думаешь, с какой точки зрения, это вижу я? – громко выдыхает, игнорируя мои вопросы.

- Марианн, – строго. – Что произошло?

- А смысл Тём? – обреченно вздохнула. – Если я не могу тебе доверять, то кому? – её дыхание участилось, она старалась удержать слёзы.

- Марианн, ну перестань.

- Давай сделаем паузу, – снова жёсткая, чужая.

- Ты сейчас серьёзно? – грубо, не контролируя эмоции, почти крича.

- Да. Прости.

Связь оборвалась, но я ещё некоторое время сидел с телефоном у уха. Ненавижу эмоциональные качели, а эта девчонка устраивает целые американские горки. Её загоны начинают раздражать, но я отчётливо понимаю, что без неё загнусь. Она нужна мне, как воздух. Без неё я как рыба, выброшенная на берег сильной волной этого чертового мира.

Очередная попытка дозвонится успехом не обвенчалась. И я бросил эту затею, написав сообщение: «Пока успокойся, всё обдумай, приеду поговорим».

Тусовки, которые и раньше не приносили никакого восторга, сейчас совсем потеряли смысл.

- Ты чего такой грустны? – подошла та самая нападающая. – Проблемы?

- Никаких, – сухо ответил, стараясь избавится от неё.

- Это из-за того звонка что ли? – цыкает, раздражая меня окончательно.

- Слушай, отвали пожалуйста, – утыкаюсь в телефон, который теперь всегда со мной, и пофиг на тренера. Листаю наши с Лавровой фотки, в груди болезненно ноет, хочу домой, к своей девочке.

- Вай, как грубо, – наиграно ноет, но не сваливает.

Хорошо, я не гордый, уйду сам. Встаю направляюсь в противоположную сторону от дивана, на котором только что сидел. Но видимо для девчонки вообще ничего не понятно, она как собачонка, тащится следом.

- У тебя какие проблемы? – злостно. Бесит меня.

- Мы может хорошо отдохнуть, – играет бровями. – Понимаешь о чём я? – кладёт руку мне на плечо.

- Не можем, – говорю сквозь зубы, с отвращением скидываю её руку. Спиной чувствую пристальный взгляд, и когда оборачиваюсь на источник этого чувства, натыкаюсь на Кузина, который всё это время наблюдал за нами. Его рук что ли дело. – Я не свободен. Отвали.

- Так я никому не скажу, – не унимается.

Ничего не отвечаю, разворачиваюсь и иду дальше, игнорируя прилипалу.

- Чё не удачный день Костров, – с дурацкой ухмылкой окрикивает меня Богдан.

- Да нет, всё отлично, – пожимаю плечами, смотря как с его лица пропадает улыбка.

Наконец-то показуха закончилась, и я спокойно развалился в своём номере. Телефон завибрировал, и я с надеждой подорвался к нему, но звонила мама. Я искренне рад её звонку, но делится с ней проблемами в отношениях не хотел.

- Привет родной, – нежный голос мамы, заставил ещё больше тосковать по дому.

- Привет мам. Как вы?

- Ой, да мы хорошо, скучаем очень, – быстро тараторила. – А ты как? Как у тебя дела?

- Всё хорошо. Скоро домой, – получилось слишком печально.

- Что-то случилось Тём? – обеспокоено. – Я чувствую.

- Да не, всё нормально мам, – успокаиваю, и её, и себя заодно.

- Артём, – более строго.

- Немного поругались с Марианной, но помиримся, – наверное добавляю мысленно.

- Да конечно помиритесь. Всё будет хорошо, – после слов родительницы становится легче.

- Люблю тебя мам, – улыбаюсь.

- И я тебя люблю, – произносит с особой теплотой.

Наш телефонный разговор прерывает стук в дверь. Я быстро прощаюсь с матерью и направляюсь открыть незваным гостям. Каково было моё удивление увидеть там Богдана.

- Я тебе её не отдам, – начал сразу, как открылась дверь. – Я не сдамся. И когда ты ошибешься, а ты ошибешься, я буду рядом.

Я не успел ничего ответить, потому что парень стремительно удалялся от моего номера, оставив меня в растерянности, и накатывающей яростью.

Глава 37.

Марианна.

Как же моя вспыльчивость мешает мне в жизни. Я сама не знаю зачем предложила Артёму это глупую паузу. Что я хотела ею доказать? Что вся такая сильная? Что мне на всё и всех пофиг? Но это же блин не так. Больше нет.

Сколько раз я порывалась набрать ему первая, но каждый раз одёргивала себя. Из-за чего лью слёзы в подушку. Ненавижу себя за это. И его ненавижу. Или люблю? Как же я запуталась.

Но всё же есть небольшой плюс от бессмысленной паузы – мы встретились с Соней. Когда стало всё совсем печально, я написала ей с предложением прогуляться, и она охотно согласилась.

Соня не лезла с расспросами, за что я ей безмерно благодарна, зато сама не замолкала, то и дело веселя меня различными историями.

Каждый день дома – пытка. С отцом практически не вижусь, стараюсь даже не пересекаться с ним, а Светка, видимо со мной. Спасает только верный друг – это мой инструмент, гитара.

Ненавистная дата приближается вместе с датой приезда Кострова. В годовщину мы должны всей семьёй пойти на кладбище, вознести дань памяти. Словно отцу на это не всё равно. Светка тоже попрётся с нами, а то как же СМИ осудят. А их там будет немерено. Слетятся как стервятники к добыче. Я бы очень хотела, чтобы в этот день Артём был со мной, он мне нужен.

С какой-то стати стал снова написывать Кузин. Не знаю, как ему ещё объяснить, что между нами всё, совсем. Сколько раз бы я ему не говорила, он всё равно постоянно маячит где-то неподалеку.

Мы с Павлом стояли на парковке возле вокзала. Бедное кольцо дотёрла до блеска, машинально крутя его. Через тонированное стекло наблюдаю как Артём подходит к родителям и не сдерживаясь обнимает их. Сомневаясь несколько минут, я всё же выхожу из машины, но не спешу разрушать семейную идиллию. Костров сам замечает меня. Что-то поспешно говорит предкам и мчится ко мне.

- Я соскучился, – обнимает меня, будто и не было той ссоры.