Сновидец Империи

Глава 12 Массаж от княгини

У императора Алексея было всего двое детей. Это сын Андрей и дочка Анастасия. Близнецы. Они в чем-то даже внешне были похожи. Мать их, императрица Есения, умерла от странной и непонятной болезни, через год после их рождения, а сам Алексей тоже долго не протянул. Он быстро состарился и не успел дожить по появления Преображения. Наследником сразу же должен был стать принц Андрей, но когда близнецам исполнилось 12 лет, то они попали в жуткую самолетную катастрофу. Злые языки утверждали, что это был терракт и организовали его никто иные как американские большевики, но доказательств не было, а ответственность на себя так никто не взял. Наследник Андрей погиб в тот день, а вот его сестра Анастасия выжила. Тайный совет был срочно созван, ведь решалась судьба целого рода Романовых. Пусть это был и не самая сильная семья империи, но она имела знаковое значение. По новым законам Анастасия не могла стать императрицей, так что смерть Андрея означала окончание рода и могла стать символом падения самой империи. Поэтому было принято очень тяжелое решение — подменить наследника. С Анастасией пришлось провести очень серьезную психологическую работу, но она всегда была очень смышленой девочкой, а потому быстро приняла новые правила игры. Теперь ее воспитывали как мальчика, а сама она стала носить мужское белье. Также перед ее публичными выступлениями требовалась небольшая работа гримера, но с возрастом и в нем отпала надобность. Анастасия приказала всем перестать называть себя так. Она стала Андреем, и лишь для горстки посвященных в эту ужасную новость было разрешено называть ее Андреа. И эта тайна настолько страшная, что любой кто даже заикается о ней, погибает.

— Вот как, — я сделал глоток шампанского.

— Как ты разглядел в ней женщину? — спросила Ксения, — это твое видение?

— Она слишком грациозна, у нее маленькие плечи. Голос, конечно, грубоватый, но все равно чувствуются женские нотки, — ответил я, — я когда портрет увидел, уже начал сомневаться.

— Как ты уже понял, тебе придется молчать об этом знании. Тайная канцелярия занимается чисткой любых болтунов на эту тему.

— Но вообще у дамы не завидная судьба, — сказал я, — ей уже 24 года же. Как она решает свои половые потребности? Или у нее есть подружка для такого вида утех?

— Нет. Наш император сугубо гетеросексуален, — с улыбкой сказала Ксения, — шесть лет назад, Андреа все-таки умудрилась закрутить роман с одним из графов. Мы следили за этой историей с самого начала.

— Вот даже как. Дай угадаю, все закончилось плохо?

— Да. Граф оказался тем еще болтуном, а сам факт того, что император — женщина буквально выбил его из колеи. Он проболтался по пьяни одному из своих друзей. Ты когда-нибудь пробовал повеситься на дверной ручке?

— Нет, я вообще не любитель таких игр с веревками, — хмуро улыбнулся я, — но я слышал, что подобное очень непросто провернуть без посторонней помощи, так как это медленная смерть от асфиксии и надо иметь стальные яйца, чтобы довершить начатое до конца, особенно когда ты можешь всегда встать на ноги и пойти дальше по своим делам.

— Хорошо, что ты это понимаешь. У меня яйца оказались покрепче, чем у того графа, — в глазах Ксении мелькнула кровожадность.

— Вот даже как. Значит, ты все-таки убийца. Я так и думал.

— А ты нет?

— Конечно. Я тоже убивал людей, — честно ответил я, — но я никогда не делал это из чувства садизма или желания проверить себя. В большинстве случаев — это была самооборона.

— Я тоже, Сергей, тоже. Только я защищала саму Империю, а корона…

— Превыше всего, — кивнул я, — понимаю.

Да, я прекрасно ее понимал. Работа такая. Когда я увидел впервые эту женщину, то сразу понял, что за приятной внешностью прячется тот еще демон. В тайном правительстве простушек типа Леены не держат, хотя уверен, что и у той найдется парочка скелетов в шкафчике.

Мы вернулись в мое поместье, и Ксения тут же приказала заказать еду, а сама потащила меня в спальню.

— Раздевайся, — властно сказала она, указывая мне на кровать.

— Прямо так? — я спокойно снял сюртук и начал расстегивать пуговицы на рубашке.

— Да, прямо так, — женщина внимательно смотрела на этот вынужденный стриптиз, — трусы тоже снимай.

— Да я уже понял, что тебе неймется, — усмехнулся я.

— Еще чего, — Ксения открыла маленький чемоданчик, который был у нее с собой, вынула черные нитриловые перчатки и прибор, похожий на магазинный сканер, — повернись спиной ко мне.

— Сначала будем играть в доктора? Как необычно, — продолжил подкалывать я, и тут же получил хлесткий удар по заднице.

Пальцы Ксении стали проминать мышцы моей спины, а сканер противно пикал.

— Спина забитая, — бормотала женщина, а ее пальцы уже тискали меня за ягодицы, — а тут все хорошо.

— Ого! — раздался удивленный голос Леены, — я не вовремя, да?

— Заходи, не стесняйся, — спокойно отреагировала Ксения, — я провожу осмотр Сергея. Ты же знаешь о моих увлечениях.

— Конечно, госпожа, но только понаслышке.

— Повернись, — попросила Ксения, и я подчинился.

— Ничего себе, какие у него мышцы, — восхитилась Леена, рассматривая мое тело немигающими глазами.

— Да, у обычного человека уходят годы, чтобы добиться такой формы, а наша наука творит чудеса. Причем нигде ничего не перекачано, — руки Ксении больно щипали мой пресс и грудь, — правый сосок все-таки немного смещен.

Женщина недовольно закусила губу.

— Природа не любит симметрию, — заметил я.

— А я люблю, — категорично сказала Ксения, — но уже поздно править.

— Это почти незаметно, княгиня, — сказала Леена, — когда перед тобой стоит мужчина с таким причиндалом, то ты меньше всего думаешь о том, какие у него соски или глаза.

— Тоже верно, хотя и тут без гипертрофии.

Я чувствовал себя как-то странно. Они говорили даже не обо мне, а моем теле. Или все-таки не о моем? Я пока не мог привыкнуть к нему. Я не выбирал его. Мне просто дали тело какого-то красавчика, а я не знал как к этому относиться.

— Яички мелковаты получились, при таком то размере аппарата, — пошутил я, и пальцы Ксении тут же оказались на моей мошонке. Я стиснул зубы от резкой боли.

— А мне не нравятся большие, — с вызовом сказала она, — давай обойдемся без болезненной для нас обоих критики? Поверь, я умею не только сжимать, но и крутить.

— Верю, — процедил я сквозь зубы, и меня отпустили.