Сиротка

Работа была несложная, просто стоишь, смотришь строгим взглядом на проходящие караваны. За всю недолгую историю Нерушимого, так назвали город, его никто даже не пытался взять в осаду, некому было, так что на воротах была скука смертная. Одно развлечение, подчинённым мозги вправлять. Вот и сейчас Лойт рычал на одного из молодых стражников, который умудрился уснуть на посту, днём, бездельник.

Появление на дороге небольшого каравана из шести телег никак не насторожили мужчину, прибыл очередной караван, торгаш товары привёз, ничего интересного. Только когда вслед за этим караваном появился всадник, мчавшийся галопом, сотник насторожился и даже обрадовался. Возможно, что около пограничной деревни снова разбойники объявились, об этом он лично доложит барону, попросится самому наказать наглецов, мол, допустил ошибку, готов всё искупить кровью. У мужчины даже настроение от таких мыслей повысилось, и прощение получит и развлечётся.

Улыбка сползла с лица воина, когда он заметил, как всадник, не доезжая до неспешно идущего каравана, свернул в поле и погнал лошадь прямо по посевам, немыслимое дело для крестьянина. Они хорошо знают, как трудно вырастить урожай и сколько в это дело нужно вложить труда и пота.

— Боги, спасите нас от мора, — пробормотал кто-то за спиной Лойта, видно не он один начал подозревать самое страшное.

Караванщики тоже заподозрили неладное, так что остановились и уставились на всадника, тревожно о чём-то переговариваясь. Всадник остановился метрах в тридцати от ворот, с трудом сполз с лошади. Несчастное животное было всё в пене, и едва всадник слез, как она зашаталась и упала, загнал животину.

— Говори! — Крикнул сотник. — Что случилось?!

— Передайте господину барону, что у нас в деревне мор, — пробормотал крестьянин, пошатываясь как пьяный.

Шатался он от усталости, красных пятен на лице пока не было видно, но если в деревне мор, то и этот человек заразен.

— В какой деревне, осёл? — Разозлился сотник.

— Деревня Речная и Озёрная, на счёт других не знаю.

— Понятно, ты обратно добраться сможешь? — Поинтересовался сотник.

— Смогу, господин, только мне бы лошадь.

— Сейчас дадут, отойди подальше от ворот. — Приказа воин. — Скачи обратно, скажи всем, чтобы сидели и не высовывались из деревни, сейчас господин барон мага пришлёт, так что не переживайте.

— Только побыстрее, господин, — взмолился крестьянин. — Старики уже слегли, дети пока держатся, но это ненадолго.

— Поскачет следом за тобой, давай, не мешкай.

Крестьянин умчался, а сотник вскочил на коня и помчался в замок к барону. Да, ему запретили после его проделок замок посещать, пока аристократ опалу не снимет, но какие тут запреты, когда мор в деревнях. Не забыл мужчина разослать гонцов, с приказом подниматься войску конно и оружно, и чтобы у всех были луки или арбалеты.

Ворота города были закрыты, минут через пять открылась неприметная дверь. Из неё вышли два воина с большими заплечными мешками, в руках у них были верёвки с крючьями на конце. Они зацепили ими павшую животину, оттащили в сторону, обложили дровами и подожгли. Тоже самое проделали с тем местом, на котором она лежала. Да, животные не смогут заразить людей, но зачем рисковать-то. После того, как эта неприятная работа была сделана, воины отошли в сторону, в противоположную от каравана, которые тоже замер под стенами, поставили небольшую палатку. Им предстояло тут жить минимум десять дней, пока не убедятся, что не заразны.

Конечно, сотник знал, что у барона мага нет, но нужно было как-то взбодрить крестьян, чтобы не разбежались по округе и не разносили заразу, а потом уже войско подойдёт и не допустит распространения мора.

То что предусмотрительные крестьяне отправили сначала гонца к молодому магу, а только потом в барону, сотник не знал. Пахари справедливо рассудили, что если солдаты приедут раньше, то мага могут не пропустить к ним. К тому же, может быть такое, что мор не только у них, а ещё и в городе, так что помощи они точно не дождутся, про них просто забудут.

Узнав печальные новости, барон помрачнел, а потом приказал немедленно выдвигаться войску, да и гонцов в другие деревни отправили. Приказал всем, чтобы закрывали ворота и никого к себе не впускали и не выпускали. Гонцам строго-настрого запрещалось въезжать в деревни, общаться только на расстоянии.

Через час из города рысью выехал большой отряд в две тысячи мечей и направился в сторону двух больших деревень.

Сотник Лойт встал с частью своих людей на дороге, остальные распределились вокруг деревень, чтобы не выпускать из них людей. Приказ был простой, отправлять всех обратно, а если кто-то попытается прорваться, убивать. Сейчас Лойт стоял и с некоторым удивлением, с пригорка, наблюдал за жизнью в деревне. То, что там мор не было видно, играли дети на улице, да и костров, на которых сжигали трупы, тоже не было видно.

— Ерунда какая-то, — пробормотал десятник, который тоже попал в опалу, только он за свои проказы получил десяток плетей. — Неужели дети ещё не заболели?

— Чёрны полотнища висят, — сказал очевидное сотник.

На самом деле, на частоколе и воротах развивались полотнища, вестники мора, но в самой деревне не было слышно плача и причитаний.

— Гляди, телега и всадник, — указал рукой на ворота десятник. — Сюда едут.

На самом деле, ворота распахнулись и оттуда резво выкатилась телега, рядом с ней ехал всадник. Сразу стало видно, что путники заметили препятствие, скорость не сбавили, но всадник пристроился за телегой, а не ехал впереди.

— Стой! — Поднял руку сотник, когда непонятная пара приблизилась.

Он немного был растерян, на лошади верхом сидел явно крестьянин, а вот телегой управлял кальт. Он в молодости видел этих рубак, но они встречались только на побережье, были мореходами, видно и досюда добрались. Кальта с крестьянином только дурак иди слепой мог перепутать. Добротные доспехи, подобных даже у него нет, меч на поясе, да и секира имелась.

— Дальше ехать нельзя, — заявил Лойт. — В деревнях мор.

— Спасибо что сказал, — грохотнул своим басом воин, причём, с такой издёвкой в голосе, что сотник покраснел от гнева. — Без тебя бы сроду не догадались. Убирай свой сброд с дороги, я господина мага везу.

— Попридержи язык, — не выдержал десятник. — Пока тебе его не отрезали. Тут нет магов.