Страница 59 из 72
Согласно одним предположениям, Галича убили агенты КГБ, мстившие ему за антисоветскую деятельность. Но это проще было бы сделать до его выезда за рубеж. Согласно другим — агенты ЦРУ, которые боялись, что мучимый ностальгией Галич, который вовсю клеймил Запад, решит вернуться в Советский Союз и этим подорвет имидж диссидентского движения.
Я-то думал — как-никак заграница, Думал, память, как-никак, сохранится. Оказалось, что они, голодранцы, Понимают так, что мы — иностранцы! И вся жизнь их заграничная — лажа! Даже хуже — извините — чем наша!
Мемориальная доска в Академгородке
Следствие по делу о его гибели длилось девять дней. Однако Ангелина Николаевна не верила, что муж погиб из-за неосторожного обращения с электричеством. Она хотела докопаться до истины. И через некоторое время получила красноречивое предложение: вы не продолжаете расследование и получаете от радио “Свобода” пожизненную ренту, в противном случае денег вам не видать. Вдобавок ей в завуалированной форме угрожали высылкой из Франции. Выбора не было, и она приняла условия ультиматума. За это ее “осчастливили” квартирой в бедном арабском квартале… Она пережила мужа всего на восемь лет и погибла в пожаре, случившемся от непотушенной сигареты».
Деньги на надгробие для поэта собирали всем миром: их дали американские сенаторы, русская эмиграция и даже правительство Израиля. Похоронен Александр Галич на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа. На его надгробии начертано: «Блажен изгнанный за правду». А вот годом рождения вместо 1918-го почему-то указан 1919-й.
Судьба российского поэта
Куда ни бреду я — все против шерсти,
Движения супротив,
И в каждом звуке, и в каждом жесте —
Кому-нибудь на пути. Александр Новиков, «Бурлак»
«На смену», март 1985 года
«К искусству отношения не имеет»
(фрагмент статьи)
Ю. Уральский
Эти песни мы слышим то в автобусах, то в трамваях и электричках, то бывая у своих знакомых. Потертые, не всегда качественные записи Токарева, Новикова и других. Надтреснутые баритоны или фальцеты, баски с хрипотцой, полублатные интонации. Все вроде бы ясно — музыкальный китч, один из пластов псевдокультуры. Но почему столь популярны эти песни?
Что ж, давайте попробуем разобраться. Причины здесь, скорее, не музыкального, а социального порядка. На якобы «смелость» и «правду без прикрас» претендуют исполнители… Что есть, то есть — за последние два десятилетия нам остро не хватало того и другого. Новое с трудом пробивало дорогу к свету и зачастую глохло, исчерпав силы в борьбе. Это сегодня мы раз и навсегда решили — надо говорить правду, необходимо бороться с теми негативными явлениями нашей жизни, которые мешают нам смотреть в день завтрашний, мешают плодотворно работать, творить, создавать.
И это, безусловно, важный шаг по демократизации нашего социалистического строя и обнадеживающий фактор того, что так оно и будет всегда. Мы хотим в это верить. Но есть, очевидно, какой-то камертон, по которому люди проверяют, есть ли сдвиг, можно ли говорить открыто, не боясь преследования за критику, за слишком смелое слово. И вот тут, секрета в этом нет, слух людской иной раз обращается к слову тех, кто путями неисповедимыми стал так или иначе популярен, чьи потертые записи (а вдруг это новый Высоцкий?) стоят в укромных уголках и нет-нет да и проигрываются для интереса знакомым и друзьям. Среди других звучат отдающие ресторанным запашком слезливые песенки Александра Новикова.
Сегодня к ним интерес особый. «Говорят, допелся? А еще демократия… Не всем, видно, и не для всех. За правду пострадал человек…» Эти разговоры уже не один месяц ходят по Свердловску. Невесть откуда берутся и муссируются в различных вариантах какие-то подробности, а попросту говоря — обыкновенные сплетни. Ореол мученика нетленным светом разгорается вокруг головы «музыкального кумира».
«Граждане и товарищи, дамы и господа, для вас поет свои песни Александр Новиков!» Так начинаются все магнитофонные записи его песен. А вот так начинается обвинительное заключение, составленное старшим следователем по особо важным делам УВД Свердлоблисполкома майором милиции Олегом Андреевичем Анищенко:
«Новиков Александр Васильевич, 1953 года рождения, образование среднее, с целью хищения государственных денежных средств путем мошенничества организовал изготовление самодельной электромузыкальной аппаратуры, маскируя ее под изделия зарубежных фирм “Маршалл”, “Пивей”, “Фендер” и других».
Из того же обвинительного заключения: «Обвиняемые по настоящему уголовному делу, используя растущий интерес трудящихся к музыкальной культуре, а также ограниченное поступление в торговую сеть импортной электромузыкальной аппаратуры, преследуя личную корыстную заинтересованность, путем мошенничества и за взятки совершили хищение государственных денежных средств в особо крупных размерах».
Погряз в этих делах Новиков накрепко. Изготовление и сбыт «импортной» аппаратуры, поездки в регионы и поиски покупателей отнимали львиную долю времени. Только в Башкирии им было обеспечено и укомплектовано «импортной» аппаратурой 16 вокально-инструментальных ансамблей.
Следствием было достоверно установлено, что «…на похищенные деньги он купил несколько легковых автомобилей, в том числе “Волгу” ГАЗ-2402, несколько гаражей, моторную лодку, дачу, дорогостоящую звукозаписывающую аппаратуру, большое количество магнитофонной ленты и другие вещи, к искусству не имеющие ни малейшего отношения».
Тщеславие и корысть, корысть и тщеславие… Давайте зададим себе вопрос: какое отношение это имеет к искусству и правде? И то и другое, скорее, здесь пало жертвой спекуляции на них.
Он стал эксплуататором и наших социальных чувств, этот «ресторанный кумир».
А точнее, пройдоха от музыкального китча.
Александр Новиков — солист группы «Рок-Полигон». 1983.
Приведенный выше текст «статьи», а на самом деле грязного пасквиля, как зеркало отражает суть советской идеологии. Это был стандартный прием кагэбэшной пропаганды — высосать из пальца, подтасовать заведомо ложные факты, поставить кавычки «прямой речи» для правдоподобия — и вперед. В связи с этим мне вспоминается заметка из «Литературной газеты» года эдак 1984-го, посвященная эмигрировавшему незадолго до этого в США блестящему комику Савелию Крамарову. Назывался текст «Савелий в джинсах». Помимо ушата помоев, вылитых на «предателя и отщепенца», там на «голубом глазу» утверждалось, что, не найдя себя в Америке как актер, он… торгует в Нью-Йорке сосисками на улице. Ничего общего с реальным положением дел это дурацкое заявление, безусловно, не имело. Просто автор, посмотрев, видимо, на закрытом показе в Доме кино нашумевший голливудский фильм «Москва над Гудзоном», где, к слову сказать, у Крамарова одна из самых заметных ролей, решил выдать сюжет фильма за реальные факты, все равно забитые граждане страны Советов не имели никакой возможности их проверить.
Против Новикова вообще была развернута беспрецедентная по размаху кампания.
Я привел еще относительно нейтральный фрагмент из региональной прессы тех лет, но ведь выходили и огромные (на полосу, почти передовицы) статьи в центральной печати. Например, в «Советской России» (второй после «Правды» газеты в СССР) под броским названием якобы от первого лица: «Да, я хотел дешевой славы». Полнейший бред, закованный в советские штампы, смотрелся идиотично до отвращения. Так коммунисты пытались создать «общественное мнение» — а получили прямо противоположный эффект.