Страница 64 из 108
Получилось не так ловко, как у скандинавов, но всё же я взобрался быстро и почти так же тихо. Внизу теплились огоньки. Я нашел широкое светлое пятно нужной нам крыши.
До ворот отсюда метров двести. Там было шумно, но пока это просто шум, не драка.
Витмид и Оспак вернулись и застыли в ожидании команды. Значит, стену они зачистили.
Всё. Последняя пара, Крумисоны, наверху. Вихорёк и Тулб разошлись, чтобы контролировать как можно большее пространство. Как они ухитряются что-то видеть в этой темени?
Пора. Вот-вот наших раскроют, и начнется заварушка. К этому времени я должен вытащить Зарю.
Прыжок в сугроб с полутора саженей – это запросто. Мои посигали со мной. Сугроб для смягчения понадобился только мне.
Выкарабкавшись из снега, я побежал к дому. И едва не наткнулся на человека, выскочившего из дверей.
Слишком далеко, чтобы достать его, прежде чем он заорет.
Я не успевал… Но успела стрела. Человек опрокинулся на спину, а я скользнул в уже открывшуюся дверь. Остальные – за мной.
Внутри было светло и тепло. Пятеро сидели за столом. Двое играли в хнефатафл[7], остальные болели. И так увлеклись, что среагировали на наше появление с фатальным для себя опозданием. Иначе говоря, никто и пикнуть не успел.
Я кинулся в глубину дома, в клеть.
Зари там не было. Только перепуганная до икоты женщина, собравшаяся завизжать, но я вовремя успел зажать ей рот.
– Не ори, и будешь жить, – сказал я по-словенски. – Поняла.
Кивок. Глаза, как плошки.
Я убрал руку.
– Где княжна?
– Ее в большой дом увели, – пискнула женщина. – Снедать. Еще не вернулась.
Не поздновато ли для ужина?
Во мне закопошились нехорошие предчувствия.
– Сидишь тихо, как мышка! – рыкнул я. – Нет, лучше лезь под лавку!
И не дожидаясь исполнения команды, кинулся обратно.
– Она в большом доме! – бросил я своим. – Бегом!
Я чуял, что таймер отсчитывает последние секунды.
И не ошибся. Едва мы вылетели за дверь, как у ворот началась буча. Звон железа, вопли. Отовсюду бежали люди покойного Водимира. Некоторые – с факелами. Даже тесно как-то стало. К счастью, на нас никто не обращал внимания. В темноте и не разберешь, кто чей. Никто не ожидает увидеть врагов среди толпы своих. А человек, как известно, видит то, что хочет. Как правило.
Мы ворвались в большой дом после того, как из него вывалилась очередная пачка бойцов.
Я был в такой ярости, что отшвырнул и опрокинул сразу троих, хотя каждый из них был наверняка крупнее меня.
А потом ко мне пришел Волк, и всё остальное стало неважно.
Кроме Зари, которую двое уродов пытались уволочь куда-то за фигуры домашних идолов. Заря отбивалась, как могла, но уроды были в бронях и раза в полтора крупнее.
Увидев нас, один тут же прижал к ее горлу кинжал и что-то заорал.
Я не понял. Я вообще плохо понимаю слова, когда Волк со мной.
Зато я очень быстро двигаюсь.
Вспрыгнув на стол, я промчался по нему раньше, чем кто-то из врагов сумел среагировать, прямо со стола махнул на помост и хлестнул Вдоводелом по руке урода.
Обрубок руки с кинжалом ударился о черную рожу идола и упал на пол. Туда же повалился и сам урод, когда я разрубил ему рожу. Второй выпустил Зарю и попытался закрыться рукой. Я засмеялся и кольнул его в горло повыше кольчуги.
Потом развернулся и… выдохнул, расслабляясь.
Когда мы вошли в дом, там оставалось примерно с десяток ворогов. Мои уже успели прикончить всех. Парус встал в дверях, готовый рубить любого, кто сунется.
За спиной его устроился Тулб, готовый стрелять в упор, а Вихорёк, с наложенной стрелой (когда они только успели к нам присоединиться?), держал под контролем зал.
– Ты пришел! – взвизгнула Заря и повисла у меня на шее.
И тут я краем глаза увидел, что Вихорёк рвет тетиву и стрела летит прямо в меня.
Я оцепенел, вмиг осознав, что ничего не успею…
Но стрела в меня не попала. Пропела совсем рядом, едва не задев оперением лицо и ухо, и с хрустом вошла в лоб бойца, который, подонок, как раз собрался зарубить. Причем не меня, а Зарю.
Мое сердце пропустило удар. Я осознал, что если бы не сын…
Зарю тоже пробрало. И она вспомнила, что тоже воин, отпустила меня и подхватила с пола чей-то меч.
А снаружи кипел бой.
– Будь здесь! – велел я. – Вихорёк, Тулб! Вы с ней. А мы пойдем порезвимся!
Порезвились мы славно. Вырезали бывшую Водимирову дружину почти в ноль. Из восьмидесяти двух осталось девятнадцать.
Трувор потерял шестерых отроков, и еще человек тридцать были ранены.
Мои вышли из боя целехонькими. Уровень есть уровень.
Трувор был доволен. Заря счастлива, а я… Я продолжал корить себя, что едва не потерял мою девочку из-за собственной глупой беспечности. Если бы не стрела Вихорька…
Трупы сложили штабелем и велели местным готовиться к пиру.
Сурова жизнь простых средневековых смердов. Сначала Водимир по ним проехался, теперь мы.
Народ, однако, зашустрил, изо всех сил надеясь ублажить новых захватчиков. Они только что полюбовались, на что мы способны, и очень боялись испробовать остроту наших мечей.
А мы делили добычу. И добыча – была.
Помимо доспехов, оружия и коней с полной сбруей, нам досталась почти половина займа, который был выделен Водимиру на покорение будущей новгородской земли и прилегающих к ней территорий.
Расщедрившийся Трувор выделил мне десятую часть добычи, и ее совокупная стоимость перекрыла цену взятого нами на капище.
Мои хирдманы сияли едва ли не ярче Зари, невероятно счастливой не только из-за того, что ее вынули из лап похитителей, но и потому, что мы с ее отцом помирились.
– Хорошо ли с тобой обращались? – с отеческой строгостью поинтересовался Трувор, закончив с главным: распределением трофеев.
– Сначала очень плохо! – Заря сделала круглые глазищи. – Напали прямо в опочивальне, завернули в какую-то вонючую парусину! – И тут же похвасталась: – Их было много, и все в бронях, но я всё равно одного достала! Надеюсь, что насмерть.
– Насмерть, насмерть, – порадовал я мою красавицу.
По глазам Трувора я видел, что ему не очень нравится дочь в ипостаси воительницы. Но я бы претензий не принял. Он сам вырастил ее такой. Я лишь отшлифовал драгоценный камень.
И вообще: я теперь ее муж, и мне решать, с какой стороны она будет есть лепешку. Хочет воевать? Пусть воюет. А я прикрою, если что.