Страница 47 из 57
— Он сейчас, возможно, сообщит на пост охраны, чтобы вас постарались задержать, но об этом выходе частенько забывают, — спокойным голосом произнесла Людмила, а потом повернулась лицом к девушке и, глядя ей в глаза, начала быстро говорить, — вы можете осуждать меня, но мне пришлось пойти на это. Если вы сказали Антону Сергеевичу правду, что ваш муж сможет навести на фирме порядок, то… вот, — она протянула ту самую папку, что взяла до этого в столе. — Это оригиналы всех операций, которые они проводили, чтобы вывести активы фирмы. Скоро этих документов хватятся, но вы… пожалуйста, сделайте так, чтобы всех посадили, — немного кровожадно произнесла она, мстительно улыбаясь, — думаю, этого будет достаточно. И да… Анна была подставным лицом во всех операциях, поэтому они… И мне…пришлось, простите…, — она запнулась и неожиданно покраснела под внимательным взглядом Лены. — Борис Николаевич всегда хорошо относился ко мне, а я предала его…
Лена сжала ладони Людмилы и постаралась улыбнуться.
— Я не виню. И папа, уверена, тоже. Сделаю, что смогу, обещаю. Даже, если не удастся спасти фирму от окончательного разорения, ты не останешься на улице. И девочке твоей мы поможем, Люда. Спасибо вам…
— Вы же понимаете, — она только кивнула на папку и замолчала.
— Понимаю, — тихо ответила Лена, сознавая, чем грозило секретарю на самом деле, — сделаю все возможное, только дождись.
Людмила только кивнула в ответ, а потом качнула головой в сторону темной лестницы. Лена осторожно приоткрыла дверь, скользнула в полутемный проход, и стала тихо спускаться по лестнице, прижимая к себе папку с драгоценными документами. Несколько томительных минут, пока она, постоянно оглядываясь, спускалась к пожарному выходу, наконец, закончились, и девушка вдохнула чистый, холодный воздух. Натянув на голову капюшон куртки, Лена быстрым шагом, не оборачиваясь, зашагала в сторону многолюдной улицы и растворилась в толпе. Оставалось только предупредить мужа.
* * *
— Вот, выпей, деточка, на тебе совсем нет лица, — обеспокоенно причитала Таисия Марковна, протягивая Лене стакан с водой, — ты же белая вся прибежала. Что там случилось?
— Да, подожди ты, пусть немного отдышится, — шикнула на нее сестра, присаживаясь рядом с девушкой. — Ей, вообще, сейчас нельзя бегать…
Лена от неожиданности ее слов поперхнулась водой и закашлялась. Лицо ее сначала покраснело от того, что она никак не могла вдохнуть спасительный кислород, а вода так и вовсе встала в горле. Затем резко побледнела и перевела растерянный взгляд на Фаину Марковну. Таисия тоже заинтересованно посмотрела сначала на сестру, а потом перевела взгляд на притихшую Лену. Она действительно выглядела неважно в последнее время, плохо спала по ночам и совсем потеряла аппетит. Постоянно отказывалась от еды и с трудом заставляла себя проглотить хоть кусочек, и то только под хмурым взглядом старушек-сестер.
— Марковна, ты о чем? — после надсадного кашля, ее голос звучал хрипло, но Лена не могла не спросить.
— Совсем есть перестала, того и гляди упадешь от истощения, — пожурила Фаина, но всем присутствующим стало понятно, что женщина сказала правду лишь наполовину. Фаина посмотрела на сестру долгим взглядом, который, впрочем, не укрылся от Лены, и та улыбнулась уголками губ. — А теперь рассказывай, что там произошло. На тебе совсем лица нет, — смена темы не укрылась от внимания девушки, но настаивать она не стала, пересказав все, что случилось утром в офисе фирмы отца. А странный разговор она решила оставить до вечера.
Эти полторы недели она жила у сестер, а несколько дней назад забрала сюда же и отца. Они решили, что пока лучше не показываться в доме, чтобы не привлекать внимания к себе и к тому, что отец находится в плачевном состоянии. Но в прошлый визит Лена обратила внимание на маленький домик, где всегда находилась охрана дома. Он отапливался, и в нем можно было спокойно прожить несколько месяцев, пока дом не отремонтируют. На том и порешили, но теперь, после посещения офиса, куда так неосмотрительно сунулась Елена, вопрос переезда вставал ребром. Старушки решительно настаивали на том, чтобы они и дальше жили здесь, пока никто не знает места, где Лена скрывается, но она отказывалась, стоя на том, что и так стесняет их в собственном доме.
Состояние Бориса Антонова несколько улучшилось, на худом лице стал появляться румянец, а процедуры, прописанные в последнюю неделю врачом дали положительный результат. Да и домашняя еда играла не последнюю роль в его выздоровлении. Потихоньку стала улучшаться речь, но двигательная функция пока не восстановилась. А вот характер отца остался прежним, да и проявлять его он стал намного чаще. Постоянно он выказывал свое неудовольствие, особенно когда Лена отлучалась днем за продуктами.
Вопрос с деньгами стоял настолько остро, что девушке пришлось расстаться со своими украшениями, которых из дома отца она захватила до обидного мало. Да и Анна постаралась, чтобы вынести все ценное, даже те немногие картины, которые покупала или рисовала ее мать, мачеха тоже продала. В своей комнате Лена вскрыла небольшой тайничок, который сделала еще будучи школьницей. Там она прятала от отца письма и подарки матери, которые та передавала через Марковну или своих подруг. В нем Лена нашла небольшую заначку денег, а в сейфе отца немного наличных.
Бумаги решила пока не трогать, рассудив, что ключ от сейфа только один и находится у нее. А ведь его действительно пытались вскрыть, но безуспешно. Наверное, было мало времени, пока Анна тащила из дома все, что плохо лежало, да и сам сейф не смогли оторвать от пола и стен, а то вынесли бы так, а потом разрезали автогеном. На эти деньги они и жили, хотя сестры частенько ворчали, что и сами способны покупать продукты, на что Лена отвечала теплой улыбкой, согласным кивком, а потом отправлялась за продуктами сама. Со своими деньгами, ну не могла она брать деньги Фаины Марковны, хоть та и обижалась и утверждала, что ей их тратить не на что.
Сегодня Лена спешила домой, окрыленная надеждой. Только сейчас она поняла тонкий намек Фаины Марковны, поэтому помимо продуктового магазина заскочила еще и в аптеку. Волнуясь до такой степени, что начала заикаться, она с трепетом выбрала из предложенного фармацевтом ассортимента несколько пачек тестов на беременность. Работница аптеки сначала посмотрела на девушку немного удивленно, а потом и вовсе улыбнулась, когда на лице девушки появилось такое мечтательное выражение, что она не с первой попытки смогла открыть входную дверь. Лена обернулась и хихикнула вместе с фармацевтом, словно они две подружки и их связывает один ма-аленький секрет.
Вбежав в квартиру, Лена не раздеваясь, влетела в санузел, решив не тянуть с проверкой. Ожидая результат, она металась по замкнутому пространству, боясь смотреть на три разных по виду полоски, лежащих на краю ванны. Когда положенное время, по мнению девушки, истекло, она опустила взгляд на полоски. На всех трех четко проступали две ярко-розовых черточки, указывая на положительный результат. Лена дрожащей рукой взяла их с гладкой поверхности и, словно сомнамбула, вышла из ванной комнаты. В коридоре стояли обе взволнованные старушки, которые с надеждой в глазах смотрели на девушку.
— Что?
— Ну как? — они настолько синхронно задали свои вопросы, при этом волнуясь не меньше самой девушки, что Лена не стала их томить. Ее губы растянулись в счастливой улыбке, а она сама смогла только пропищать:
— И-и-и…
— …положительно…
— …гляди, все три, — перебивая и толкаясь, они склонились над протянутой ладошкой Лены, на которой лежали все три теста.
— Девочка моя, поздравляю, я так рада, — прижимая к себе девушку, произнесла Фаина Марковна. — Ты заслужила это! Надо немедленно позвонить твоему мужу, хватит откладывать. Теперь будем за тобой приглядывать в три раза тщательнее…
— Спасибо, Марковна, спасибо, — прошептала Лена, обнимая обеих сестер. — Вы просто не можете представить, насколько я счастлива…