Фаворит

– И все-таки я бы попробовал, – твердо сказал Невилл. – А то это напоминает бег в колесе, нужно сделать усилие и выскочить из клятого круга.

– Наутро не забудь свои слова, – хлопнул его по плечу Рональд. – Считай, ты мне благополучно поплакался в жилетку. Довольно болтовни о патриотизме. Пошли за стол. Старина Пьеро уже не справляется.

– А как девушек-то зовут?

– А я помню? Сейчас и познакомишься.

Глава 2. В творческом поиске.

– И, наконец, последнее, но самое важное по значимости. Представляете, что будет твориться в стране, если зеленая гоночная машина первой ворвется в финишный створ? Мы с Вами проснемся героями.

Британский промышленник, директор завода по производству автомобильных запчастей и по совместительству глава автогоночной команды Мартин Каррагер пристально рассматривал сидящего перед ним собеседника. Невилл Рид не отличался богатырским телосложением, был не высок и худощав. Отнюдь не плакатный красавец. Но глубокий взгляд, проницательные глаза, четко очерченные скулы и крепко сжатые губы свидетельствовали о нешуточной силе воли и упрямстве.

– Почему ты пришел именно ко мне? – усмехнулся Каррагер. – В пелотоне еще как минимум две английских конюшни.

– Ваша команда единственная не пропустила ни одного состязания в минувшем сезоне, – коротко ответил Невилл.

– Если ты внимательно изучил результаты, должен знать – мои ребята лишь однажды финишировали в очках.

– Вы отговариваете? – в глазах Невилла мелькнули шутливые огоньки.

– Хочу понять тебя, – бросил Каррагер.

– В Вашем Карнолл исповедуют серьезный подход к гонкам, я чувствую потенциал, а результаты придут, – отчеканил Невилл.

Потенциал смотри-ка. Каррагер покачал головой. Этот парень становился ему симпатичен. Гонщикам, ясное дело, не откажешь в отваге, но вот зрелость в рассуждениях за ними обычно не водится.

– Лестно, что такой сильный пилот как ты обратил взор на мою скромную команду, – произнес Каррагер.

Невилл небрежно дернул плечом, кажется, предлагая перейти к сути вопроса, отставив в стороне любезности.

– Ясно дело, глупо с моей стороны разбрасываться таким предложением, чем бы ты ни руководствовался, – продолжил Каррагер. – Но смотри трезво: о победах тебе придется забыть, пока наш максимум – финиш в пятерке. Спорить с итальянцами – нечего и мечтать.

– Лично я на каждом этапе буду стремиться выиграть.

– Глупость! Даже опередить самую медленную итальянскую машину с никудышным пилотом будет удача.

– Начнем с философии команды – поменяем подход. А там поглядим.

Ох, уж эта молодость – поморщился про себя Каррагер. Некстати стрельнувшая боль в боку дала знать, что он уже далеко не юнец, поджелудочная опять шалит. Хорошо, сердце вновь не беспокоит, таблетки все-таки помогают. Невилл, не подозревая о страданиях будущего шефа, по-прежнему устремил на него ясный, не мигающий взор. Руки он сцепил в замок перед собой. Каррагер знал: при нужде эти тонкие пальцы способны ловко справляться с тяжелым рулем, управляя непокорным железным чудовищем весом почти в целую тонну.

– Да, уход немцев сыграет нам на руку – конкурентом меньше, – рассудил Каррагер.– Но, пойми ты, пропасть в техническом отставании от итальянцев быстро не отыграть.

– Не бывает невыполнимых задач, – пожал плечами Невилл.

– А мне нравится твой запал, – хохотнул Каррагер. – Когда в двадцатых я вложил все средства, заработанные мной в гонках, в производство поршней для цилиндров, многие тоже крутили пальцем у виска… Впрочем, довольно воспоминаний. Отныне ты пилот команды Карнолл. Обсудим условия контракта?

Невилл сухо кивнул. А он не тратит слов попусту.

– Я наслышан – немцы щедро одаривали своих пилотов, – вкрадчиво начал Каррагер. – Но мы не автоконцерн, наши расходы, к сожаленью лимитированы…

Никто не назвал бы Мартина скупердяем, но привычка торговаться прочно вошла в его жизнь уже как лет сорок, когда, вернувшись войны, он неожиданно влюбился в автоспорт – занятие не для бедных. После свистящих пуль, отравляющих газовых атак и танковых обстрелов гонки тогда даже не казались рисковым занятием. Потом, само собой, образумился. Осознал, что бесконечно испытывать судьбу не стоит и сумел вовремя остановиться.

– Не сомневаюсь, Вам, мистер Каррагер, прекрасно известны размеры моего контракта в Рамберт, – вежливо сказал Невилл. – Три четверти от той суммы меня вполне устроят.

Мартин быстро провел нехитрые расчеты в уме, в целом – не разорительно, пусть Невилл обойдется ему и дороже нынешних пилотов вместе взятых. Но, как-никак, восходящая звезда автоспорта. Каррагер порой вкладывался по чуть-чуть в рискованные предприятия, в случае провала – потери не велики, а вот навар может превзойти ожидания. Почему не попробовать?!

– А как будем делить призовые? – лукаво спросил Мартин. – Пополам для справедливости?

За высокие места организаторы гонки платят деньги. Суммы разнятся от этапа к этапу, в зависимости от щедрости устроителей соревнований. Традиционно эти выплаты гонщик и владелец конюшни делят поровну. Правда, некоторые пилоты полагают, успех – исключительно их заслуга, а не команды, и стараются урвать куш побольше. Ну-ка, из какого ты теста?

– Разумеется, – безразлично кивнул Невилл.

– Тогда по рукам?

– Только…

– Что? – обеспокоился Каррагер.

– Половину от своего выигрыша я буду отдавать механикам, – выпалил Невилл.

– С какой стати?

– Пусть ребята порадуются успеху, к тому же деньги – лишний стимул, среди них нет богачей.

– Дело твое, – проворчал Каррагер.

– И, думаю, Ваши сотрудники оценят, если также поступит и владелец команды, – наконец, Невилл за все время разговора улыбнулся.

– А ты не прост, – Каррагер впервые похвалил будущего гонщика. – Надо дождаться еще этих призовых для начала.

– А для этого я хочу, как можно раньше познакомиться с автомобилем.

– Дерзай, пока запал не угас, – махнул рукой Каррагер. – Тесты не за горами.

– Познакомьте меня с конструктором и инженерами, посмотрим, что можно сделать.

– А все-таки, Невилл…

– Да?

– Почему не итальянцы? Это ж почти гарантия титула.

– Я же объяснял, мистер Каррагер, – чуть смутился Невилл.

– Я помню: патриотизм, национальный престиж, британец на зеленой машине, – вздохнул Каррагер. – Не хочешь – не отвечай. Дело твое.

Спустя неделю

Подъезжая к механикам, Невилл не отказал себе в маленькой шалости и затормозил максимально поздно, от чего парни шустро бросились в рассыпную, словно нашкодившие школьники при появлении строго директора. Невилл шустро выбрался из кокпита и похлопал своего железного коня по темно-зеленому крупу.

– Буянишь? – недовольно бросил старший механик Роджер.

– О Вас забочусь, холодно на одном месте стоять, – весело крикнул Невилл.

– А кто не расторопен? – не унимался Роджер.

– Все под контролем, – усмехнулся Невилл, стягивая гоночные очки.

– Хватит нудить, – отодвинул механика второй пилот команды француз Жорж.

Он, как и Невилл за годы выступлений успел поменять разные цвета: сначала патриотично выбрал синий французский, но у тех дела шли откровенно не важно, потом красный итальянский, но с деспотичным Марио Монетти редко кто уживался надолго, а сейчас, преодолев исконную неприязнь, переметнулся к соседям по Ла-Маншу.

– Твое мнение? – с нетерпением спросил Жорж.

– Да, Невилл, что скажешь? – подошел третий гонщик команды – англичанин Лесли Тернер. Он пришел в гонки лишь в двадцать пять лет, но хорошо зарекомендовал себя и подавал неплохие надежды, правда, не всегда ладил с удачей. Они с Жоржем составляли комичную пару: высокий француз с тонким породистым лицом, и маленький щуплый британец с простецкой физиономией.

– Автомобиль тяжел в управлении, в повороте интенсивно приходится работать рулем, – посетовал Невилл. – Рычаг переключения передач очень тугой, теряешь время. На прямых стрелка тахометра слишком рано упирается в ограничитель оборотов.