Игра в любовь

От его превнимательного и цепкого взгляда вновь стало не по себе и волной хлынуло раздражение. С ним всегда было так. Этот Бесфорт как никто другой умел выводить меня из себя за считанные секунды. Все мое благоразумие, уравновешенность, которыми я так гордилась, летели за Изнанку, стоило ему появиться на горизонте.

Сдается мне, он специально меня доводил и провоцировал, испытывая от этого какое-то извращенное удовольствие.

— Твоего мнения не спросила, — фыркнула я, старательно изображая равнодушие, спокойствие и все остальное.

Нельзя показывать Бесфорту свою слабость — затопчет, раздавит, уничтожит. А я сейчас не в том состоянии, чтобы бороться с ним.

— А зря, я бы мог тебе что-нибудь посоветовать, Кэрри, — отозвался Стэн, продолжая насмешливо улыбаться.

— Спасибо, но у меня все отлично! Просто прекрасно. И мне от тебя точно ничего не надо! — выпалила я на одном дыхании, вскакивая и поправляя подол своей юбки.

Почему-то воспоминание о юбке задело больше всего. Я ведь надела ее специально для Патрика.

Так, в обычной жизни, я практически не ношу юбки и платья. Мне намного удобнее в брюках. Особенно на работе, на которой я провожу большую часть своего времени. Для дома у меня есть спортивный костюм, мягкий и пушистый, в который так приятно кутаться после тяжелого дня.

И вот сегодня я решила сделать Патрику сюрприз — надела юбку, топ, распустила волосы. Даже макияж сделала и духами побрызгалась. А он… он собрался жениться на этой идиотке Мэри Тэлбот!

Слезы вдруг неожиданно брызнули из глаз, а с губ сорвался жалкий всхлип! А потом я самым позорным образом разревелась на глазах своего давнего врага.

Последнее, что я увидела, прежде чем опять плюхнулась на скамейку, пряча лицо в ладонях — его ошарашенно-удивленное выражение. Бесфорт явно не ожидал от меня подобного.

Правда, радоваться я не спешила, жалко всхлипывая и пытаясь на ощупь найти в сумочке платок.

— Держи, — вдруг тихо произнес он, присаживаясь рядом и протягивая мне свой.

— Сп-пасибо, — буркнула я, вытирая слезы и громко сморкаясь. — Я потом… постираю и отдам.

— Не бери в голову.

— Если ты… кому-нибудь хоть слово… — выдохнула я, поднимая на него взгляд.

Но угрозы застряли в горле, так и оставшись не высказанными.

Я просто растерялась. Бесфорт оказался слишком близко. И еще эти глаза… недопустимого бирюзового оттенка. Такого оттенка просто не могло существовать в природе, но он был и достался этому… недоразумению!

— Я могила, — тут же отозвался Стэн. — Если хочешь, могу магическую клятву дать о неразглашении.

— Не надо, — милостиво отозвалась я, продолжая мять его платок в руках. — Все равно тебе никто не поверит. Я не плачу. Это просто… Просто…

— Соринка, — тут же подсказал он.

— Да.

— По имени Патрик Даор, — тут же насмешливо добавил молодой мужчина.

— Прекрати, — тут же насупилась я, шмыгнув носом.

— Хочешь честное мнение со стороны?

— Нет.

Как будто это его остановило.

— У тебя не было ни единого шанса, — откидываясь на спинку скамейки, которая протяжно заскрипела от напора, самодовольно отозвался Стэн.

— Это в каком смысле? — тут же зацепилась я.

— Вот столько вы дружите с Даором?

— Столько, сколько тебе не снилось, — гордо ответила ему.

— Вот именно. Он давно перестал видеть, если вообще видел, в тебе девушку. Ты для него лучший друг, напарник, коллега. Кто угодно, но только не девушка. В этом вся и проблема.

А ведь какой-то смысл в его словах был.

— И что же я должна сделать, чтобы Патрик увидел во мне девушку?

— А ты действительно этого хочешь?

Думала я недолго, выдав:

— Мне просто любопытно.

Стэн хмыкнул, но ничего не ответил. Хотя и не поверил моим словам.

— Для начала заставь его ревновать. Пусть увидит, что ты желанна и кому-то нужна. У тебя вообще был парень хоть когда-нибудь?

Я обиженно насупилась.

— Не твое дело!

— Понял, — недоверчиво хмыкнул он, покачав головой. — С твоими данными ты могла менять парней как перчатки, а не ждать, когда этот слизняк обратит на тебя внимание.

— Не называй его так! Патрик замечательный, добрый, умный, ответственный, целеустремленный, практичный.

— И скучный до зубовного скрежета, — тут же вставил Бесфорт. — Но я понял. Даор — твой идеал мужчины, и другого тебе не надо.

— Но ты думаешь, что появление в моей жизни парня заставит Патрика посмотреть на меня иначе?

— Гарантировать не могу. Но мужчины обожают недоступных девушек. Это пробуждает в нас инстинкт охотника. Хотя сомневаюсь, что в Даоре есть хотя бы его зачатки. Кстати, гардероб тебе тоже не мешает поменять, — неожиданно добавил Стэн. — Слишком он… обычный. Влюбленная и желанная девушка так не одевается.

— И что ты предлагаешь? Косуху и мини? — фыркнула я. — Вызывающий макияж и сплошные вырезы?

— Тебе пойдет.

— Издеваешься, — подытожила я, поднимаясь.

— Я сама искренность, — улыбнулся он.

— За совет спасибо. О произошедшем… — я многозначительно на него посмотрела.

— Буду молчать.

И даже изобразил какой-то огненный знак в воздухе. Он несколько секунд сверкал между нами, а потом вспыхнул пламенем и осыпался пеплом на пол.

Вот с Бесфортом всегда так — все превращается в пепел!

Быстро стуча каблучками по ступенькам, я сбежала вниз и поспешила прочь из беседки в сторону нашего дома, где шумел огромный праздник по случаю юбилея деда.

Собралась уйма гостей и родственников, которые веселились и гуляли.

Большой внутренний дворик был увешан гирляндами, которые освещали длинные столы со множеством вкусностей и танцевальную площадку, где под волшебные инструменты можно было кружиться в танце.

Именно на площадке я и увидела обнимающихся Патрика и Мэри, которые медленно танцевали, тесно прижимаясь друг к другу, совершенно не скрывая своих чувств.

Сглотнув противный ком у горла, я решительно прошла вперед.

Сначала мимо детворы, которую дядя Асад веселил тем, что запускал крохотные салюты в воздух, что взрывались десятком разноцветных бабочек. Они потом некоторое время кружили вокруг, пока не рассыпались разноцветной пыльцой на траву.

Потом на мгновение остановилась рядом с бабушкой, которая о чем-то оживленно болтала с пожилыми соседками.

Увидев меня, они тут же замолчали, нацепив на лица виноватые выражения.

Все ясно. Меня обсуждали. Меня и Патрика. А также тот факт, что я осталась совсем одна, совершенно никому не нужная.

— Как дела, бабуля? — поцеловав ее в щеку, улыбнулась я.

— Хорошо. А ты как?