Аналогия с убийством

– А еще она ела хот-доги. Разве мусульмане, скажите мне, едят хот-доги? – возбужденно говорила она.

– Спасибо, я все записал. Мы с вами скоро свяжемся. – Полицейский с трудом освободился от назойливой свидетельницы. Разочарованная женщина вошла в магазин и заняла наблюдательный пункт за стеклянной витриной.

– Что у вас? – спросил Тор.

– Даже не знаю. – Сержант поморщил добродушное веснушчатое лицо. – Признаков насильственной смерти нет. Возможно, остановка сердца. Может, конечно, зря тебя дернул. У вас там своей головной боли достаточно. Но я решил, что тебе стоит посмотреть. Ты, помнится, ею интересовался.

– Правильно сделал. – Тор присел на корточки рядом с телом и почувствовал исходивший от трупа сладковатый запах. – Похоже, она мертва не менее двух суток.

– Полицию вызвала сотрудница магазина. Продавщица заметила, что жертва не шевелится, сидит в одной позе. – Холанд кивнул в сторону витрины, за которой по-прежнему маячило круглое женское лицо.

Вязаные вещи, разложенные на газете Афтенпостен12 месячной давности, хотя и выглядели неношеными, были серыми от пыли. – Давно она не обновляла товар, – подумал Тор. – Свидетели есть? – спросил он вслух.

– Мы опросили работников близлежащих заведений и жителей домов. Никто ничего не видел. – Полицейский смущенно переступил с ноги на ногу.

– Неужели никто не поинтересовался, что она делает на улице ночью? Камеры видеонаблюдения?

– Этот участок не попадает в зону обзора ни одной из камер. – Сержант развел руками. – Действительно, хороший наблюдательный пункт. – Он вспомнил давний разговор с Тором.

– Ясно, – кивнул Квиллен. Многочисленные камеры видеонаблюдения, которыми были напичканы улицы города, позволяли полиции не тратить силы на патрулирование и работать дистанционно. Несколько участков, не попадавших в поле обзора камер, до сих пор не вызывали обеспокоенности стражей порядка. – Что о ней известно?

– Фатима Камел, прибыла из Сирии, год назад получила вид на жительство с целью воссоединения с семьей. В Ставангере живет ее брат. Это по документам, а кем она в действительности ему приходится, трудно сказать. Тесты на родство им не делали. Камел имеет разрешение на уличную торговлю вязаными вещами.

– Если ты не против, я поговорю с ее родней, – сказал Квиллен. Он решил не терять время и наведаться в дом покойной, пока туда не нагрянули полицейские из участка.

– Конечно, – обрадовался предложению Холанд. Ему не хотелось первому сообщать родственникам Камел печальную новость. – Только позвони по итогам.

10

Дом, в котором жила Фатима Камел, прилепился между такими же строениями на поднимавшейся по склону горбатой улице. Квиллен нажал нужную кнопку домофона. Гортанный голос из динамика что-то сказал на незнакомом языке.

– Полиция, – ответил Тор по-норвежски.

Последовала короткая молчаливая пауза, и замок домофона щелкнул. Тор вошел в подъезд. Дверь одной из квартир открылась, как только он поднялся на второй этаж. На пороге стояла молодая темноволосая женщина. Свободные серые брюки скрывали широкие бедра, водолазка обтягивала внушительных размеров бюст и тонкую талию. Женщина посмотрела на полицейское удостоверение и настороженно отошла в сторону, пропуская Квиллена внутрь. Просторная светлая гостиная была со вкусом обставлена современной мебелью. О принадлежности жильцов к восточной культуре говорил только большой персидский ковер на полу и пропитавший воздух сладкий фруктовый аромат кальяна. Женщина предусмотрительно прикрыла дверь в одну из спален. В дверной проем Квиллен успел заметить детскую кроватку. Смуглый упитанный мужчина с пышными черными усами, развалившись на диване, курил кальян. Увидев Тора, он встал и вежливо поклонился. Ростом хозяин квартиры едва доходил Квиллену до плеча.

– Прошу вас, – пригласил он гостя занять мягкое кресло и вернулся на диван, после того, как Тор сел.

– Вы говорите на норвежском языке? – уточнил полицейский.

– Лучше на английском, норвежский пока еще мне дается с трудом, – с вежливой улыбкой признался мужчина на хорошем английском. – Раньше я преподавал английский язык в Алеппо.

Женщина поставила на столик рядом с гостем блюдо с фруктами и сладостями. Принесла маленькую чашку крепкого кофе и стакан воды. Она двигалась плавно и бесшумно, а затем незаметно исчезла в соседней комнате.

– Фатима Камел ваша сестра? – Квиллен внутренне поморщился от приторного кальянного аромата.

– Фатима? Да. – Мужчина удивленно посмотрел на полицейского.

– Когда вы ее видели в последний раз?

– В пятницу вечером, когда она вернулась с работы. – Сириец насторожился. – А что случилось?

– А потом? – Квиллен проигнорировал вопрос.

– В субботу утром сестра, как обычно, ушла работать. Она уходит около девяти утра. В это время мы обычно спим. Вечером домой Фатима не возвращалась.

– Сегодня вторник. Вас не насторожило отсутствие сестры в течение трех суток?

– Конечно, я беспокоюсь всегда, когда она не ночует дома.

– Такое часто бывает?

– Такое было несколько раз. – Мужчина замялся, давая понять, что полицейский касается деликатной темы. – Фатима говорила, что ночует у подруги. Я не думаю, что у нее есть подруга, но сестра взрослая женщина и имеет право на личную жизнь.

– В этот раз Фатима предупредила вас о своем отсутствии?

– Нет, кажется, она ничего не говорила. – В голосе сирийца зазвучала тревога. – Полиция в чем-то обвиняет Фатиму?

– Сожалею, Фатима мертва. Тело вашей сестры обнаружили сегодня у набережной на ее рабочем месте, – ответил Тор, внимательно наблюдая за реакцией хозяина квартиры. – Причина ее смерти выясняется.

Сириец замер, осмысливая услышанное, а затем из его глаз как по команде потекли слезы. Из соседней комнаты послышалось протяжное женское завывание.

– Примите мои соболезнования. – Квиллен сделал паузу, давая хозяину квартиры справиться с потрясением, и сказал: – Я хотел бы задать вам несколько вопросов.

Мужчина промокнул рукавом глаза и с готовностью закивал: – Конечно, конечно.

– Фатима страдала какими-либо заболеваниями? Возможно, у нее были проблемами с сердцем?

– Никогда! – Мужчина замахал руками. – Она отличалась прекрасным здоровьем. Я не помню, чтобы сестра когда-нибудь болела даже простудой.

– Чем она занималась?

– Торговала шерстяными вещами.

– Успешно?

– Да, насколько я могу судить. – Сириец тяжело, всхлипывая, вздохнул. Квиллен отметил про себя, что женщина за дверью замолчала.

– Я могу взглянуть на комнату Фатимы?

– Разумеется, пожалуйста. – Мужчина поднялся с дивана. – Когда сестра приехала, мы выделили ей одну из спален. Конечно, нас это сильно стеснило, но что поделать, ради родной сестры ничего не жалко. – Он открыл дверь в тесную каморку без окон, которая, вероятно, раньше служила кладовой. Теперь в ней стояла односпальная кровать и тумбочка, занимавшие почти всю площадь комнатушки.

– Это спальня вашей сестры? – Тор хмуро посмотрел на сирийца.

– Да, – ничуть не смутившись, ответил тот.

– А где ее вещи?

– Фатима все хранит в чемодане под кроватью. Вы можете посмотреть.

Квиллен натянул разовые перчатки и протиснулся в тесное пространство комнатушки. Он нагнулся и не без труда вытащил из-под кровати объемный чемодан.

Внутри лежала одежда на вид такая же, в какой Фатима сидела у пристани.

– Она сама вязала вещи для продажи? – спросил Квиллен.

– Конечно. – Закивал сириец, заглядывая в чемодан из-за плеча полицейского.

– Где же спицы, шерсть? – Среди женских тряпок Квиллен не нашел ни одного мотка шерсти.

– Наверное, Фатима все израсходовала. – Сириец смутился.

– Не советую лгать. Будете говорить или поедем в полицию? – Квиллен встал и посмотрел на мужчину сверху вниз.

– Я действительно не знаю, чем Фатима занималась, – выдавил из себя сириец. – Сестра не рассказывала, а я не расспрашивал. Однажды я случайно увидел, как она разговаривала с каким-то человеком. Норвежцем. Это было вечером, на улице, недалеко от нашего дома. Собеседник Фатимы заметил меня и сразу ушел. Я спросил сестру, кто это был. Она ответила, что просто знакомый.

12

Афтенпостен («Aftenposten») – ежедневная норвежская газета