Страница 1 из 12
Вадим Барташ
Дакия в огне. Часть вторая. Дакийский самодержец
Предисловие
В начале II века новой эры римский орёл наростил и отточил когти и, расправив широко крылья, взмыл на недосягаемую высоту.
Рим с правления Юлия Цезаря изменился. Он достиг зенита своего могущества. А всё потому, что переродился из республики в империю. И вот, во время развязанных им нескольких Дакийских войн, он впервые столкнулся с нашими далёкими предками (тогда они объединялись в племенные союзы венедов, склавинов и карпов), и выступали в качестве союзников царя даков. Эти племена по мнению учёных и являлись праславянами.
И именно об этом эпизоде Всемирной истории и идёт повествование в данном романе.
Но главным героем в этом романе всё же выступает известный римский политик и военачальник, близкий друг и соратник императора Марка Ульпия Траяна, Лузий Квиет, который, по некоторым сведениям, был выходцем из глубинной Африки и являлся сыном вождя одного из негритянских племён.
Судьба у Лузия Квиета складывалась не просто. Она была в своём роде удивительной, и ему многое пришлось испытать. Ещё в малолетстве он попал в руки купцов, занимавшихся работорговлей, потом, повзрослев, стал гладиатором и выступал на арене цирка Флавиев, и уже в зрелом возрасте сделал карьеру на военном поприще. Под конец жизни он дважды занимал должность консула и стал видным военачальником, а ещё он был личным другом императора Траяна. Последний великий римский историк Аммиан Марцеллин, спустя два с половиной века, напишет, что «Лузий Квиет, наряду с Гнеем Домицием Корбулоном, станет недосягаемым образцом воинской чести и доблести».
Ещё одним героем данного романа по праву можно считать царя даков.
Децебал тоже являлся совершенно неординарной, и я бы даже сказал выдающейся личностью. Он прославился на нескольких поприщах, и проявил себя, в том числе, как талантливый военачальник, и поэтому стал достойным соперником Рима и самого Траяна. И не случайно на родине этого царя, в нынешней Румынии, его помнят и преклоняются перед ним, хотя с момента его гибели прошло почти две тысячи лет. Ему ставят там даже памятники.
Ну и, пожалуй, в этом романе следует выделить и третьего героя. Он достоин тоже не меньшего внимания, чем названные выше.
На мой взгляд этим героем по праву можно считать тогдашнего князя уличей.
Звали его предположительно Драговитом, он тоже был неординарной и яркой личностью. И поэтому этот князь сыграет немаловажную роль в противостоянии даков с Римской империей, а затем и в консолидации юго-восточной ветви праславянских племён.
105 год нашей эры.
Область к северу-востоку от Карпских гор (нынешние Карпаты).
Верховья Данастрия (нынешний Днестр).
Земля карпского племени уличей (позднее ставших называться лютичами).
Укреплённое поселение Тамасидава.
Глава первая
Думаю, читатель, что с самого начала необходимо небольшое уточнение. Вернее, короткий экскурс в прошлое. Следует знать, что, хотя о праславянах впервые упоминали такие авторы, как Тацит и Плиний Старший, где-то на рубеже новой эры, но как единая языковая общность, они сформировались гораздо раньше, ещё в середине II тысячелетия до новой эры, отделившись от общего индо-европейского древа.
А в середине I тысячелетия до новой эры они стали организовываться в так называемые союзы племён. И процесс этот растянулся у них на много и много веков.
И ещё, у праславян уже в далёком прошлом была развитая мифология, и в ней имелось достаточно особенностей. Так у них солнце выступало не в одной, а в четырёх божественных ипостасях. Зимнее было Хорсом, весеннее Ярилом, летнее Даждьбогом и осеннее Сварогом.
Сейчас Ярило сменило Хорса…
И вот, побагровевшее весеннее светило уже начало остывать и не так припекало. Краем своим оно зашло за вершину горы, которую называли Чёрной. Несмотря на такое название, вершина этой горы до сих пор сверкала белизной, потому что её покрывал нерастаявший снег.
Вечер брал своё и стремительно накидывал непроницаемое покрывало на Землю. Вокруг, до куда дотягивался взгляд, зеленела буйная растительность. Широколиственные леса перемежевались с разросшимся кустарником. Всё вокруг расцветало и благоухало, да так, что начинала кружиться голова.
Весна была на исходе и от того природа окончательно пробуждалась.
Столица уличей не спала. В ней было необычайно шумно.
***
Кажется, в Тамасидаве в эту ночь никто так и не сомкнул глаз…
Несмотря на то, что вечерами ещё было довольно-таки прохладно, но на рыночной площади разожгли костры и меж них поставили десятки длинных столов. Их наспех сколотили, и они предназначались для воинов и уважаемых жителей стольного града, к которым прежде всего причислялись главы семейств и владельцы различных мастерских и торговых рядов. Однако помимо этого зажгли смоляные факелы и в княжеских палатах, и там стало светло как днём.
В палатах князя устроили пир.
И хотя совсем недавно уличи, как и все остальные карпы, отмечали один из главных своих праздников – Велик день, день весеннего равноденствия, но Драговит и на этот пир не поскупился. Устроил он его с размахом.
Впрочем, прежде, ещё до восхода солнца, под руководством верховного жреца Богумила и его помощников уличи совершили обряд на капище Перуна и принесли ему и прочим богам благодарственные жертвы. На этот раз не пленников, а привели для этого на капище и закололи там бычков.
***
Этот пир и обряд были не традиционными. Драговит приурочил их к завершению заседания Совета старейшин и Собрания воинов племенного союза.
С князем в его палатах находилось немного лиц. Здесь сейчас пировали воевода уличей и двадцать старших дружинников, а также присутствовало столько же старших дружинников из других родов и племён, а ещё были и старейшины, кроме нескольких.
Хвалимира и самых рьяных его сторонников не было, и это бросалось в глаза. Но Драговит делал вид, что ничего не случилось. А вот Градибор в Тамасидаве задержался. В отличии от Хвалимира он был изворотливее, и поэтому не хотел раздражать князя и рвать с ним окончательно. У него, впрочем, состоялся неприятный разговор с Драговитом, но они не стали до конца ссориться и выяснять отношения. Он то и удостоился теперь сидеть по правую руку от Драговита. А ещё рядом с Драговитом находился Клондик. Рыжеволосый, шумный и внешне простоватый верзила, с топорными чертами лица.
Клондик уселся по левую руку от князя. Это был вождь одного из бастарнских племён.
Клондик прибыл вчера. С ним прибыло и до ста воинов бастарнов. Они выделялись своим крупным телосложением и оружием. Как и германцы, бастарны предпочитали в сражениях орудовать не мечами, а огромными секирами. Это было их прирождённое оружие.
Бастарны являлись восточной ветвью кельтов и обитали по северным склонам Карпских гор и вплоть до среднего течения Борисфена (нынешнего Днепра). Клондик, как и все кельты и германцы, морщился от вина, но за то обожал пиво, и сейчас налегал исключительно на него. И по нему было видно, что он достаточно опьянел.
А ещё здесь же находился и посланник Децебала. С ним мы познакомились. Это был Скорио, сын одного из ближайших соратников дакийского царя. Скорио больше слушал соседей и лишь односложно отвечал, если кто-то к нему обращался.
Медовуха и греческое вино лились рекой.
Так же гостям предлагали квас и пиво. Слуги разносили яства, по большей части приготовленные на карпский, то есть на склавинский манер. Среди мяса преобладала дичь, а ещё было много солонины и различных блюд из грибов и ягод, причём из ягод как свежих, так и замороженных. Развлекали собравшихся музыканты, игравшие на свирелях и дудках, и бившие в тамбурины и бубны. Ну и тут же крутились нелепо одетые скоморохи, которые дурачились и безудержно кривлялись. Однако всем приглашённым показалось этого мало, и они начали бурно выражать нетерпение.