Страница 65 из 129
Глава 11
…Из кабинета Долгорукого я вышел генеральным инспектором Е.И.В. Канцелярии по работе с засечниками и, по совместительству, начальником одноименного отдела в чине тайного советника. Язва, де-юре уволенная из Конвоя, оказалась в моем подчинении на должности старшего инспектора и стала действительным статским советником, а «Мария Александровна Завадская», соответственно, инспектором и статским советником. Разумом я понимал, что все это — всего лишь попытка Владислава Мстиславовича хоть как-то защитить свою матушку от проблем в выбранном ею варианте жизни, но где-то в глубине души все-таки напрягался. Ибо в моих представлениях третий класс в табели о рангах никак не сочетался с моим возрастом.
Нет, внешне я своего обалдения не показывал: спокойно загрузился в «Тигр» и доехал до «Скифа», обсуждал с напарницами какую-то ерунду весь перелет до абаканского аэропорта и «толком не заметил», как перебрался в арендованный «Mauersegler». Зато после того, как самолетик разогнался по взлетке и набрал высоту, а стюардесса, накрывшая на стол, покинула наш салон, позволил себе расслабиться и вопросительно уставился на Бестию.
— Держался достойно… — заявила она, отрезав кусочек жареной форели и с завистью посмотрев на Язву, уже начавшую есть. — Причем как во время переговоров с Лю Фанем, так и при общении со Славой. Да, моментами чуть перегибал с равнодушием, но не сильно.
— Я старался. Но в данном случае спрашиваю о другом: тебя не смущает сочетание моего возраста и чина?
Она отрицательно помотала головой, попробовала рыбу и аж прикрыла глаза от гастрономического наслаждения. Потом отрезала второй кусочек и, наконец, объяснила, что имела в виду:
— Новые вкладки в наших идентификаторах — не более, чем защита от дуроломов, коих в России традиционно предостаточно, плюс определенный уровень возможностей, упрощающих жизнь, прежде всего, мне. К слову, я почти уверена, что это решение — своего рода просьба присматривать за мной как можно внимательнее…
— Я пришла к тому же выводу… — неожиданно заявила Лариса. — А еще поняла, что твой сын, наконец, вырос.
— Так и есть… — криво усмехнулась Даша. — Он перестал считать мир игрой и переставлять солдатиков из клетки в клетку, начал видеть в фигурах живых людей и научился заботиться не только о себе. Но радоваться этим достижениям пока повременю. Чтобы не разочароваться, если все вернется на круги своя.
— Зря: на мой взгляд, этот порыв стоит поддержать… — заявила Шахова, заметила, что наша венценосная подруга потемнела взглядом, но все-таки закончила свою мысль: — На кого, кроме тебя, он может реально опереться? На Забаву, которая любит одну себя? Или на родственничков Мстислава, озабоченных войной за место у трона? Да, любви от него ты не чувствовала. Но он начал меняться. Причем в лучшую сторону. А значит, нуждается хоть в какой-то моральной поддержке!
Тут Долгорукая поиграла желвакам и очередной раз приятно удивила:
— Ты права, Лар. А во мне говорят старые обиды. Спасибо, солнце: без тебя я бы этого не поняла. И… прости, что разозлилась.
— Прощу. После того, как ты компенсируешь мне моральный ущерб тем кусочком форели, который насажен на вилку!
— То есть, самым вкусным? — притворно ужаснулась Бестия.
— Ага!
Даша грустно посмотрела на «компенсацию» и… протянула ее Ларе: — Ешь, для тебя не жалко!
Трудно сказать, почему, но этот диалог отбил всякое желание говорить о чем-либо серьезном и «помог» уйти в себя сначала Шаховой, а потом и нам с Долгорукой. Но меланхоличное молчание нисколько не напрягало: после того, как с ужином было покончено, мы самостоятельно сдвинули кресла, легли, привалились друг к другу и потерялись в спокойных, светлых и очень комфортных грезах. Причем не на час-полтора, а на все оставшееся время перелета! Поэтому изменение давления в салоне застало врасплох, а первый же взгляд на информационное табло заставил переглянуться.
— Да уж,
— А ты планировала войти в клуб «Десять плюс» в чужом самолете?! — ехидно подколола ее Язва и демонстративно поморщилась: — У-у-у…
— Не-не-не, как ты могла такое подумать?! — возмутилась Даша, начала, было, придумывать какое-то смешное, но логичное объяснение этому ответу, но получила какое-то сообщение и прикипела к экрану комма. После того, как прочитала, набрала и отправила ответ, а затем забралась на меня и от всей души поцеловала Лару в щеку:
— Как говорит Рат, ты у нас чудо!
— Да, я такая! — улыбнулось «чудо» и вопросительно выгнуло бровь.
Государыня щелкнула ее по кончику носа и довольно мурлыкнула:
— Просьбу Славы передвигаться только на бронированных машинах помнишь?
— Конечно!
— Так вот, он счел, что наше согласие развязало ему руки, и дал команду пригнать к ангару этого самолетика такую же «Онегу», как наша, только в оснащении спецмашин Конвоя.
Шахова прищурилась:
— И
Даша мягко улыбнулась и почему-то чмокнула меня:
— Так, как ты и советовала, то есть, очень тепло…
…Как выяснилось после посадки, Долгорукий позаботился не только о броне и оснащении, но и о такой «мелочи», как внешний вид: внедорожник, дожидавшийся нас возле ангара, был точной копией прежнего. Более того, как мне при первой же возможности шепнул водитель-перегонщик, один из трех комплектов сменных номеров, «заряженных» в автоматические кассеты, был тем же самым, что и на прошлой машине. Но больше всего порадовало не это, не техно-артефактная защита, спецсвязь, отключаемые маячки и куча других приблуд, заставивших Шахову сделать стойку, а полное отсутствие «жучков» и система их автоматического обнаружения. В общем, отъехав от ангара следом за старой «Онегой», мы устроили небольшое совещание и, как ни странно, придумали оригинальный способ отблагодарить Владислава Мстиславовича за заботу. Вернее, его придумала Язва — предложила Бестии самостоятельно пожарить все те же отбивные с ананасом с сыром, засунуть в термоконтейнер и отправить во дворец с «нарочной»:
— Поверь на слово: узнав, что это блюдо ты
— Ратибор, поможешь? — спросила Даша, получила ожидаемый ответ, засияла и попросила Шахову выяснить, в котором часу наследник престола прибудет во дворец.