Страница 60 из 65
Что же мы имеем в итоге?
Профессора Ф.Ф. Белоярцева нет в живых. Коллектив, созданный им, за последнее время распался, часть сотрудников ушла из института, часть перешла на другие темы. Я не могу заменить его, так как у меня нет достаточного клинического опыта и широких медицинских знаний, а также нет его авторитета в медицинском мире.
В-третьих, и это самое главное, хотелось бы, чтобы все мы извлекли из истории с "голубой кровью" нравственные уроки. Пора покончить с практикой прибегания к помощи "компетентных органов" при решении научных вопросов.
Когда я слышу возражения, что не академическое это дело заниматься выпуском медицинских препаратов, то у меня возникает недоумение. Если горит дом, то не только вызывают пожарников, но и совместно гасят пожар, чтобы не остаться на руинах. Наша медицина — это горящий дом. Только в прошлом году на дорогах страны погибло 58 тыс. человек и около 280 тыс. получили травмы. Из 58 тыс. не менее половины умирают от черепно-мозговых травм, а наши клиники не имеют элементарных кровезаменяющих препаратов. "Перфторан" нужен не абстрактному человеку, а любому из нас, кто каждый день подвергается риску. Именно этим руководствовались Ф.Ф. Белоярцев и его коллектив, когда брались за проблему.
И, наконец, последнее. О конструктивной части организации работы. Было бы целесообразно академику АМН СССР А.И. Воробьеву, профессорам Г.Н. Хлябичу и Е.Е. Фесенко объединить усилия и все же довести имеющийся в Институте биологической физики АН СССР препарат до массового производства. Что касается меня, то я мог бы, если потребуется, в меру сил принять в этом участие. Кроме того, я просил бы Президиум АН СССР заслушать на своем заседании предложение о не менее важной для медицины и техники комплексной программе по исследованию мозга и нейроинформатике. (Для справки могу сообщить, что по данным Конгресса США 50 млн. американцев в той или иной степени страдают заболеваниями мозга, и американский бюджет теряет от этих заболеваний 305 млрд, долларов в год. У нас из-за плохо поставленной диагностики и статистики достоверных данных по этому вопросу получить не удалось.) В программе могут принять участие 23 института пяти отделений Академии наук СССР, Академии медицинских наук СССР, Минздрава СССР и Гособразования СССР. Целесообразно в качестве одного из разделов включить в эту программу тему: "Использование перфторуглеродных эмульсий и композиций для восстановления мозгового кровообращения после инсультов, коррекции деятельности мозга при нарушениях метаболизма нервной ткани, восстановления деятельности сенсорно-анализаторных систем, в частности, зрения, а также лечения отеков мозга при черепно-мозговых травмах". Опираясь на собственный опыт, могу оказать помощь в организации подобных исследований.
ЛИТЕРАТУРА
1. Clare Lenard С. etc. Polarographic cerebral oxygen availability, fluorocarbon blood levels efficacy of oxygen transport by emulsions // Biomater., Artif. Cells and Artif. Organs. 1988. V. 16. N. 1–3. P. 375–393.
2. Крылов Н.Л., Белоярцев Ф.Ф., Маевский Е.И., Мороз В.В. Возможности и перспективы фторуглеродных эмульсий как заменителей крови на этапах медицинской эвакуации. В сб.: Медико-биологические аспекты применения эмульсий перфторуглеродов. Под ред. проф. Ф.Ф. Белоярцева. Пущино. 1983. С. 48–67.
3. Biomater., Artif. Cells and Artif. Organs. 1988. V. 16. N. 1–3.
4. Перфторированные углероды в биологии и медицине. Под ред Ф.Ф. Белоярцева. Пущино. 1980.
5. Медико-биологические аспекты применения эмульсий перфторуглеродов. Под ред. Ф.Ф. Белоярцева. Пущино 1983.
6. Фторуглеродные газопереносящие среды. Под ред. Ф.Ф. Белоярцева. Пущино. 1984.
7. Tsuda Y., Yamanouchi К. etc. Discussion and considerations for the excretion mechanism of perfluorochemical emulsion II Biomater., Artif. Cells and Artif. Organs, 1988. V. 16. N. 1–3. P. 473–483.
8. В мире науки. 1986. № 12. С. 57.
Часть седьмая
(август 1993 — март 1994)
Много воды утекло. "Дело” Генеральной прокуратуры СССР закрылось само собой. Исчезла Прокуратура СССР. Но по-прежнему:
В России горе от ума
И гибель от чиновников,
Опять пустые закрома
И не найдешь виновников
Михаил Дудин
33. Россия болеет малокровием
Александр Лосото
(Газета "Московские новости", № 11,13–20 марта 1994 г.)
В Москве не хватает донорской крови. На днях столичный Красный Крест призвал москвичей срочно прийти на городскую станцию переливания крови или принять участие в днях донора, организуемых на предприятиях. Стоимость 100 мл крови — 3 тысячи рублей. Повсеместно гарантируется применение одноразовых систем для забора крови.
В СССР многие годы запасы крови пополняли безвозмездные доноры. Помню, в институтские годы сам выстаивал в очереди часа по три, дожидаясь, пока мне проколют локтевую вену, накормят бесплатно и освободят от постылой учебы на пару дней. Такое вознаграждение представлялось если не царским, то вполне приемлемым.
Нынче отношение общества к бескорыстным порывам души изменилось. Пункты сдачи крови больше не осаждают. Кого сегодня прельстит дармовой обед? Существенен и другой нюанс: если раньше доноров морально поощряли, обязательно освобождали от работы, то теперь не все начальники приветствуют "блаж" подчиненных. И наконец, люди боятся, что их заразят СПИДом. Хотя медики и пользуются лишь одноразовыми системами, веры им нет никакой.
Сегодня подвигнуть народ на массовую сдачу крови способны только исключительные, трагические события, такие, свидетелями которых мы стали минувшей осенью. Слава Богу, недостатка доноров тогда не ощущалось.
Но и заготовленная кровь используется не вся. Ужесточаются — веление времени — методы ее проверки. Кроме тестов на сифилис, СПИД, гепатит-В, с 1994 года введена обязательная проверка на антитела к вирусу гепатита-С, которым, по некоторым данным, в России заражены более десяти миллионов человек. На московской станции переливания крови барьер распространению инфекции поставили уже в марте 1993 года, начав поиск вируса задолго до выхода приказа Минздрава РФ. Оперативность, конечно, похвальная, но 2 процента доноров оказались вирусоносителями, и их кровь пришлось забраковать.
Доноры у нас не только добровольные. Кровь "сдают" даже трупы. При внезапной смерти, скажем, от острой сердечно-сосудистой недостаточности в кровеносное русло выбрасываются вещества, препятствующие ее свертыванию. Этот феномен назван фибринолизом. Во многих крупных городах России функционируют лаборатории, изымающие кровь у трупов. Московская лаборатория при НИИ скорой помощи имени Склифосовского в год заготавливает около тонны такой крови. По существующим нормам, родственников усопшего о проведении манипуляции в известность не ставят. Больной, получивший подобную помощь, также не знает ничего лишнего. Не касаясь этической стороны дела, замечу, что переливают трупную кровь лишь в нашей стране.
У нас ничего не пропадает без пользы. Кроме трупной, собирают и кровь плацентарную, которую берут от здоровых рожениц. А вот утильная кровь, получаемая при лечебных кровопусканиях, применяется ограниченно. Медицина все-таки идет вперед, это медики времен царя Гороха лечили кровопусканием все болезни…
Тем не менее натуральная донорская кровь остается единственной и неповторимой. Долгие годы ученые пытаются создать кровь искусственную. Но, боюсь, вряд ли стоит ждать ее скорого появления. Лучшее тому подтверждение — история с "голубой кровью", перфтораном, созданным в пущинском биологическом центре Российской академии наук больше десяти лет назад. С его помощью спасли тогда не одного "афганца", но околонаучные дрязги привели к тому, что биологов обвинили в экспериментах на людях, завели уголовные дела. Один из авторов покончил с собой… Конечно, в то время перфторан был далек от совершенства, но приоритет СССР был очевиден. Сегодня мы его потеряли.