Страница 122 из 134
МОЛОДНЯК
Годков тому примерно пять Помещик некий в лес заехал погулять. На козлах Филька красовался, Такой-то парень — богатырь! «Вишь, как тут заросло, а был совсем пустырь.— Молодняком помещик любовался.— Как, Филька, думаешь? Хорош молоднячок? Вот розги где растут. Не взять ли нам пучок? В острастку мужикам... на случай своеволья!» «М-да! — Филька промычал, скосивши вбок глаза.— М-да... розги — первый сорт... Молоднячок... Лоза!.. Как в рост пойдут, ведь вот получатся дреколья! Какой же басенке урок? Смешной вопрос. Года все шли да шли,— и молодняк подрос.БОГОМОЛКА
Монаси — чины ангельскии.
У лавры Троицкой, в слободке, Монах повадился ходить к одной молодке. Муж со двора, монах во двор. Зачем? Нескромный разговор. Одначе как-то муж все шашни обнаружил И, сцапав в добрый час духовного отца, Уж так-то, так его утюжил: С того и с этого конца! То видя, всплакалась соседка-богомолка: «Стой, стой, безбожник! Стой! С ума сошел, Миколка! Не тронь священного лица!» «Так я ж накрыл его с женою, шельмеца!» «Накрыл его с женой... Подумаешь — причина! Да ты б еще ценил, что, может, через год Вдруг женка даст тебе приплод,— И от кого приплод, пойми ты, дурачина: От ангельского чина! Вот с богомолкою подобной и толкуй. Не дай господь такой обзавестись хозяйкой! Заладит, что ни день, «Исаия ликуй!» С монахом снюхавшись, с Исайкой!«ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ»
У батюшки Ипата Водилися деньжата. Конечно, дива тут особенного нет: Поп намолил себе монет! Однако же, когда забыли люди бога И стали сундуки трясти у богачей, Взяла попа тревога: «Откроют, ироды, ларек мой без ключей!» Решив добро свое припрятать повернее, Поп, выбрав ночку потемнее, Перетащил с деньгами ларь В алтарь И надпись на ларе искусно вывел мелом: «Сей ларь — с Христовым телом». Но хитрый пономарь, Пронюхав штуку эту И выудивши всю поповскую монету, Прибавил к надписи: «Несть божьих здесь телес! Христос воскрес!» Что пономарь был плут, я соглашусь, не споря, Плут обманул плута — так кто ж тут виноват? Но я боюсь, чтоб поп Ипат Не удавился с горя.КРЕЩЕНИЕ
Дьячок Кирилл да поп Ипат У старенькой купели Под писк ребят Козлами пели. Кто про детей, а батя — про отцов: «Ужотко проучу я этих подлецов: Довольно мне они, злодеи, насолили! Церковный сенокос и поле поделили, На требы таксу завели... Приходится сидеть как раку на мели: Нет ни почету, ни доходу!» С перекосившимся от злой усмешки ртом Поп ребятишек в воду Стал погружать гуртом: «Во имя... отца... и сына... и святого духа... Крещаются младенцы: Голиндуха... Евпл... Хуздазад... Турвон... Лупп... Кирса... Сакердон... Ексакостудиан... Проскудия... Коздоя...» Чрез полчаса В деревне шум стоял от ругани и воя. Ермил накинулся на кума, на Сысоя: «Кого же ты носил крестить: дитё аль пса? Как допустил его назвать ты... Сакердоном?» В другом конце сцепился Клим с Антоном: «Как, ты сказал, зовут мальца?» На куме не было лица. «Эк... сам...— уставился бедняк убитым взглядом На разъяренного отца.— Как бишь его... Кума с попом стояла рядом... Эк... сам...» «Что сам? Крестил аль что? Ты, леший, пьян!» «Я? Пьян? Ни боже мой!» — Кум жалко усмехнулся.— А крестничка зовут: Эк... сам... кустом... Демьян!» «Сам под кустом Демьян?! Ах, братцы! Он рехнулся!» Пров кума своего на все лады честил: «Ты ж где, подлец,— в лесу дитё мне окрестил, Аль у соседского овина? Как, повтори, зовут мальца?» «Ху... Хуздазад!» «Что? Сам ты Хуздазад! Вон со двора, скотина! Неси дитё назад!» «Ай! — Кузькина жена в постели горько билась.— Какого Евпла мне, кума, ты принесла? Евпл!.. Лихоманка б вас до смерти затрясла!» У Сурина Наума За Голиндуху так благодарили кума, Что, не сбежись народ на шум, Крестины век бы помнил кум. «При чем тут кумовья? Опричь попа Ипата,— Мне скажут,— ни одна душа не виновата». Пожалуй, что и так. Хоть есть слушок, что поп, Из кумовей попав кому-то под ослоп, Ссылаться пробовал на святцы, Но... я при этом не был, братцы!СОБОРОВАНИЕ