Миллионер из Азии

«Не скажу, – уже про себя повторил Парвиз. – Я не стану прятаться по углам. Я не буду так жить».

«Никогда не стану прятаться по углам. Так жить нельзя».

Он осмотрел распухшую лодыжку, поднялся с остывающей почвы, отряхнул одежду, выпрямил плечи и побрел вдоль гаражей. Скоро Шарипов вышел к тротуару, ведущему к остановке. Прохожие смотрели на избитого парня, бросали мимолетные взгляды и шли дальше. Парвиз не замечал их. Парень видел перед собой дорогу и знал, что больше с нее не свернет.

Комментарий эксперта:

В каком-то возрасте мне, как и автору книги, тоже пришлось научиться драться. Когда я был в 5 классе, в школы начинала проникать своеобразная бандитская «культура», соответствующая духу того времени. Я тогда записался в секцию рукопашного боя и долго там занимался, потому что понимал, что должен уметь постоять за себя.

Мальчишки-одноклассники и те, кто учился в параллельных потоках, после очередных летних каникул как-то странно стали себя вести. Из вчерашних детей они превращались в диких ребят, которые в любой момент готовы атаковать. Начались драки: злобные, агрессивные, часто просто ради того, чтобы показать, кто главнее.

Мне было странно наблюдать за этим, и тем более ― участвовать. Я видел в глазах своих товарищей прежнюю доброту и живой ум и не понимал, почему вместо них они используют кулаки.

Однажды ко мне пристали двое. Они были старше и выше на полголовы. Тогда, не особо задумываясь, я вытащил на днях подаренный мне на день рождения ножик и начал обороняться. Обоим оставил легкие порезы на руках, они быстро ретировались, а я остался стоять ошарашенный. Это был мой первый раз, когда я прочувствовал на себе, что такое мальчишеская драка.

После этого осталось смешанное чувство. С одной стороны, я не осознал до конца, как, зачем и почему я причинил вред другим людям, ведь во мне никогда не было такого желания. А с другой стороны, я понял, что зло в регулируемых масштабах иногда ― жизненно необходимо. Я дал противникам достойный отпор, после которого меня зауважали.

А. Высоцкий, основатель Visotsky Consulting

Глава 2

Нельзя быть одному

Будильник прозвенел в пять утра. Парвиз, не открывая глаз, пошарил рукой по тумбочке, нашел захлебывающиеся громким звоном часы и нажал на кнопку. Полежал с минуту и, открыв глаза, поднялся. Каждый летний день пятнадцатилетнего подростка начинался затемно, когда в окнах еще вовсю плескалась ночь.

Наспех позавтракав, Парвиз стал собираться: удобная спортивная одежда, кроссовки, кошелек, крепившийся плотным ремнем на поясе. У входной двери подростка ждали два пустых легких пластиковых ящика, которые он достал где-то на рынке, и ― кусок фанеры.

Парвиз привычным уже, ловким движением аккуратно перехватил их одной рукой, а второй ― закинул на плечо огромную клетчатую сумку с товаром, нераспроданным накануне.

До оптовой базы подросток добирался пешком. Общественный транспорт начинал работу только через час после выхода парня из дома.

Вдоль многочисленных складов небольшой оптовой базы стояли выставочные стенды-короба, сколоченные из фанеры. Подросток прошел мимо самодельных витрин с бытовой химией и оказался у продуктовых. Его не интересовали ни бакалея, ни мясные продукты. Парвизу нужны были шоколад, чипсы, вода, печенье в компактной упаковке – все, чем можно было перекусить на ходу. И обязательно «кола», жвачка и сигареты.

Забив полиэтиленовую «челночную» сумку до отказа, юноша поспешил к остановке – впереди был путь от оптовой базы до точки, где он торговал. От автобусной стоянки возле редкого перелеска ходил автобус, доезжавший до одной из окраин. По пути между остановками можно было, пристроив большую ношу в углу, полюбоваться в окно на город – со стороны его улицы и аллеи, залитые ярким солнцем, казались спокойными и радушными. Словно и не было никакой войны.

Доехав до конечной станции, Парвиз продолжил путь пешком, вдоль по трассе, пересекая табличку с названием их города. Нужно было пройти пару километров по пыльной обочине, на которой почти не было ни зелени, ни кустарников, прежде чем он добрался до крутого изгиба трассы.

Шарипов опустил на землю сумку, ящики с фанерным листом и постоял немного, пытаясь унять дрожь в руках. Размял ладони и повел затекшими плечами.

Отдохнув с минуту, юноша принялся за установку «лотка»: ящики из-под стеклотары превращались в опоры, а кусок фанеры ― в столешницу. Часть товара он выкладывал на самодельный прилавок, а бутылки с напитками отправлял в «холодильник», которым служил арык: бетонный желоб, по которому текла прохладная вода. Внутри него всегда была спасительная тень, в которой бутылки с напитками почти не нагревались.

Шум колес от проезжающих машин глушил все остальные звуки. Парень знал, что к обеду поток автомобилей поднимет пыль и в горячем летнем воздухе повиснет мелкая колючая взвесь.

Из машины, остановившейся возле него, вышел мужчина и, осмотрев товар, спросил:

– Вода есть?

– Есть, – с готовностью откликнулся Парвиз. – Есть газированная, есть без газа. В «чебурашках»[1] есть, есть в больших бутылках. «Кола» есть.

– «Колу» не надо. От нее сильнее пить хочешь. Давай две маленькие бутылки воды с газом и печенье вот это, – незнакомец указал на цветастую упаковку.

Парвиз быстро достал требуемый товар, положил на край лотка. Мужчина, порывшись в кошельке, достал несколько купюр и протянул Парвизу, тот отсчитал сдачу и, пожелав удачной дороги первому покупателю, сложил деньги в портмоне.

Это портмоне ему подарил Изат: кожаное, вместительное, с плотным и широким ремнем. Через несколько недель кожа на выпуклостях потерлась, пошла мелкими трещинами на складках. Эти несовершенства наполняли бумажник своеобразным очарованием родной вещи. Парень относился к нему как к верному товарищу, вместе с которым приходилось выносить все тяготы нелегкой работы.

Еще весной Парвиз твердо решил, что во время летних каникул он будет работать. Не хотелось тратить такой большой период времени впустую. К тому же у парня была цель – заработать за лето на велосипед «Кама». Пока о высоком и быстром «Урале» он даже не мечтал, понимал, что всех его доходов на такую покупку не хватит.

Парень долго думал, где он сможет подрабатывать. На стройку в силу возраста не взяли бы. Можно было попроситься к кому-нибудь продавцом, и он почти решил устроиться к одному знакомому. Но во время учебной экскурсии на птицефабрику, которая состоялась аккурат перед летними каникулами, подросток обратил внимание на лотки с разной мелочевкой у дороги. Один стоял недалеко от въезда в город. А чуть дальше был второй лоток. В голове словно рассеялась пелена. Он понял, как будет зарабатывать этим летом, хоть и не был уверен в успехе.

А дальше все получилось быстро и просто: Парвиз нашел ближайшую оптовую базу и приметил место у дороги, где можно было встать. Купил сумку, достал в магазине ненужные ящики и кусок фанеры. Первый товар он приобрел на рынке, потратив месячную стипендию.

Самыми сложными для Парвиза были первые недели работы. Ежедневная утренняя дорога и долгий день у обочины в первые дни выжимали из тела все силы. Но уже через месяц тяжелый труд вошел в привычку.

Очередной июльский день выкатился из-за синих гор на горизонте, обдавая мир палящими лучами солнца.

Горячий исполин разошелся не на шутку, уже к десяти утра духота окутывала своей непроницаемой вездесущей пеленой, до пяти-шести вечера дышать из-за нее было трудно. Парвиз достал из сумки бутылку с водой, сделал несколько глотков, набрал в ладони и ополоснул лицо.

– Привет! – донеслось сзади. Парвиз обернулся, по обочине к нему шел Анзур. Он жил в одном дворе с Парвизом и был на пару лет младше.

1

«Чебурашка» – давнее народное прозвище бутылки из прозрачного или цветного стекла, массой 370 граммов, объемом 0,5 литра, в которую в СССР сначала разливался одноименный лимонад, а потом другие лимонады и газированная вода. Когда водку стали разливать не только в высокие водочные бутылки, но и в «чебурашки», название перешло и к такой водке.