Страница 76 из 122
Константин обвел меня каким-то светлым взглядом, несвойственным ему, и тихо произнес:
— А если бы не было клятвы, шанс был бы у меня.
В этот момент мое тело сотрясло. Я раскрыла глаза и выпрямилась с негодованием:
— Так возьми этот шанс! Мы даем тебе его, к черту клятвы!
— Саша! — Костя ошарашенно вскочил.
— Что «Саша»? Ты же умный парень. — Я укоризненно покачала головой и почувствовала, что начала подниматься. — Хватит себя мучить, что ты вцепился в этот статус!
Мой куратор настороженно прищурился:
— Знаю, чего вы добиваетесь, но этому не бывать.
Мое тело почему-то продолжало тянуться вверх, при этом ноги уже едва касались камня, но инерция движения продолжалась.
— А это мы еще посмотрим, — бросила я. — Несчастный человечек, ты же слабый, тебе чуть больше чувств, и ты уже поплыл.
Неожиданно Костя схватил меня за руку и твердо произнес:
— Александрина, слушай мой голос. Не уходи, борись! Постарайся, будь со мной!
— Скоро все закончится для вас. Для нас же все начнется, — почти прохрипела я, зависнув на носочках, словно меня подвесили на невидимых ремнях.
В этот момент раздался монотонный голос Константина. Удерживая меня за руку, он проговаривал слова, похожие на заклинание, и чем дольше это длилось, тем больше мне не нравилось, потому что пытка сопровождалась стягиванием всех мышц и болевой ломкой. Я закричала, хотя было ощущение раздвоенности и иногда становилось непонятно, кто действует во мне.
— Потерпи Саша, немного потерпи, — шепнул Костя, продолжая четко проговаривать страшные для меня слова. Но я не могла вынести того, что происходило, и начала отчаянно вырываться, продолжая зависать над камнем. Мужская рука крепко держала меня, и от этого было тошно и страшно.
— Хватит! — зарычала я, извиваясь. — Прекрати это! Отпусти!
— Саша, скажи, что слышишь меня, — взмолился Константин. — Держись, прошу!
— Королева тебе не принадлежит, — ответило что-то во мне, и я испугалась. Захотелось крикнуть своему другу, что я слышу его, но мое тело совершенно не подчинялось.
— Я не отпущу тебя, — сквозь зубы процедил Костя. — Буду жечь, сколько захочу, мне плевать на себя, ты знаешь об этом. Сдохну вместе с тобой…
— Давай! — выкрикнула я. — Посмотрим, какой из тебя воин! — Но в этот момент новые слова моего куратора словно сломали все мои кости. Страшное бормотание мучило, душило каким-то дымом, хотелось вырваться и отдалиться от этого кошмара. Я чувствовала себя как бы закованной со всех сторон, но очень хотелось, чтобы Костя знал, что я слышу его, и неимоверным усилием мне удалось прошептать:
— Спаси меня…
Заклинания усилились, и стало еще хуже. На все мои рычания и попытки вырваться куратор отвечал громкими фразами из непонятных слов, которые будто выжигали мои легкие огнем, делая каждый вдох болезненным и трудным.
— Ты хочешь убить ее? — усмехнулся во мне голос. — Разве так любят? Ты клялся ее защищать! Она скоро не выдержит.
— Она выдержит, — твердо произнес Константин. — А вот ты пострадаешь. Гарантирую! — Он рывком ухватил мою вторую руку и крепко сжал, притягивая мое зависшее тело к себе. Тяжелый взгляд темных глаз устремился на мое лицо, вызывая мощный болевой поток, и я снова начала вырываться с криками:
— Что ты делаешь? Невыносимо… Невыносимо!
— Саша, держись! Я тебя слышу! — обратился ко мне Костя и тут же холодно добавил: — Как только ты отпустишь ее — я отпущу тебя, выбирай. Или адское дно засосет тебя навсегда.
Через секунду мое тело обмякло, и я рухнула вниз, но крепкие руки поддержали, не дав разбиться о камни. Задыхаясь, я хватала ртом воздух все еще в страхе удушья, тщетно пытаясь подняться.
— Все. Все прошло. Это закончилось, — успокаивал Константин. — Глубокий вдох, сделай глубокий вдох и медленно выдыхай, через рот медленный выдох.
Я посмотрела на своего друга, стоящего передо мной на коленях, и кинулась к нему, крепко обняв.
— Мне страшно… Не оставляй меня! Мне очень страшно…
— Прости меня, Саша. Прости. — Костя обнял в ответ, обхватив сильными руками. — Знаю, что ты пережила, тебе было очень больно, прости, но иначе я бы не помог.
Так, вцепившись друг в друга, мы просидели долгое время. Глядя на озерную гладь, я понемногу успокоилась, отпуская недавнее событие все дальше.
— Как мне жить без тебя… — с болью произнесла я. — Страшно представить свою жизнь, в которой тебя нет.
Костя помолчал, продолжая держать меня в объятиях, а после твердо ответил:
— Я буду рядом. Не бойся, ничего не бойся.
Когда мне стало намного легче, мы отправились домой, где меня сломил многочасовой сон, и я уснула, сжимая ладонь того, кто теперь был очень дорог.
Константин выскочил из дома и направился на задний двор, где подбежав к глухой стене, принялся неистово бить по ней кулаками. Кровавые отпечатки на кирпичной кладке остановили парня, он присел и закрыл лицо руками. Было очень тяжело спасать ту, которой дорожил, но тяжелее всего было бороться с самим собой. Он боялся грани, после которой случается срыв, и последствия этого — потеря силы, а без силы он станет бесполезным сосудом. Разве для этого были потеряны годы в Тибете, в изматывающих тренировках, в кровавых потах, в отказе от всего мирского? Для этого были даны клятвы отомстить за смерть матери? Ведь в отличие от других, Костя знал, что происходит с мамой, она призналась, тогда еще сыну подростку, в своем трудном положении, и он уговаривал ее не совершать необдуманных шагов. Но ритуал заместительной жертвы все же случился. В тот раз враги победили, но теперь Константин был готов и духовно и физически, и отступать в его план не входило. Даже если для победы придется отдать свою жизнь.