Страница 23 из 33
За сестрой подошел Ян, он с вызовом оглядел Томаса, как бы показывая свое превосходство, и проделал то же самое. Леон хмуро взглянул на потенциального элегантного соперника, видимо, от ревности к Стефании, и повторил все действия. Николь проходила процедуру посвящения напряженная, как струна, и все время поглядывала на меня, будто искала защиты. Мия приняла это как неизбежность. Она бросила в мою сторону совершенно бесцветный взгляд и подошла к столу. Наблюдая на ней, Валентин напряженно подался вперед, и когда Мия закончила свое вступление, он ожидающе направил темные глаза на меня и осторожно заметил:
— Твоя очередь.
Я медленно приблизился, не в силах оторваться от взгляда хозяина ситуации. Он будто сковал меня по рукам и ногам, и от этого бессилия я себя ненавидел.
— Присоединяйся к нам, — раздалось вокруг, словно эхо голосов тех, кого пока не было видно. — Мы ждем тебя.
Шагнув еще ближе, я остановился перед Валентином и вдруг настороженно спросил:
— Сколько вас? Какое число твоих помощников?
Таинственный руководитель улыбнулся, почему-то показавшись мне в этот момент знакомым, и указал на поднос:
— Сначала ты.
Пришлось собрать силы и выполнить условие.
Я медленно опустил ладонь на книгу. Ее обложка оказалась холодной и какой-то живой, будто кожа рептилии.
— Вступаю, — твердо произнес я и поднес к губам странную чашу, в которой увидел огненную жидкость. Содержимое было весьма приятным на вкус, но почему-то внутри стало горько и больно.
Валентин восхищенно раскрыл глаза после моего вступления и оглядел нас с торжественной речью:
— Приветствую вас, мои соратники! Да будем едины в нашей цели! Вместе мы изменим мир! Выйдите, братья мои, покажитесь новобранцам.
В этот момент огонь в чаше вспыхнул ярким пламенем, озаряя лица всех, кто находился в зале, а из темных сторон помещения вышли остальные совладельцы, которых до этого времени не было видно.
В каком-то страхе я пытался пересчитать общее число помощников Валентина, но все время сбивался. Выпитый глоток из чаши разлился во мне и проник в каждую клетку, отравляя горечью и болью. «Три, четыре, семь… десять…» — лихорадочно считал я, стараясь быстрее охватить массу уже знакомых и незнакомых лиц, но изображение почему-то плыло, сокращаясь темными кругами.
— Дорогой мой брат, — обратился ко мне Валентин, — могу помочь тебе. Ты просил ответить, сколько нас, но, вижу, сосчитать не в силах. Так слушай: число наше большое, а здесь, со мной, мои верные помощники. Их тринадцать.
У меня потемнело в глазах. Я попятился назад, хватаясь за воротник со словами:
— Что со мной…? Что ты дал выпить? Почему мне так плохо…
— Брат, ты получил знания, — улыбнулся Валентин, наблюдая, как меня подхватили Серафим с Леоном. — Много знаний.
— Я тебе не брат… — эти слова дались мне уже с трудом.
— Побереги силы, дорогой Марк…
Больше я ничего не услышал и не увидел, потому что занавес моего сознания опустился.
Тринадцать. Их здесь тринадцать. Это началось. Несомненно, это оно, то, что я старательно прятал глубоко в памяти, о чем предупреждал отец. Как мне быть? Как жить теперь? При всех знаниях я не был готов к такому повороту. Меня вырвали из жизни, похитив на пути к дому. Я возвращался домой, к мягкому пледу на диване, к уютному уголку с торшером и кружкой чая, к раннему рассвету и прохладной ночи. Я ехал домой. Но очнулся в том контейнере, с которого начался отсчет другой жизни. Теперь место моего пребывания — заброшенный остров, странный институт и чужая кровать.
Я подписал договор. Что на самом деле я сделал? Кем теперь буду? Кто от меня зависит? Со мной еще семь человек, они так же растерянны. Только я имею представление о происходящем, а они нет.
Услышав шорохи, я поднял голову и огляделся: незнакомая комната, где меня уложили на кровать, тусклый свет через матовое стекло боковых бра, прямо передо мной кресло, на котором сидит Валентин. Он смотрит на меня серьезно и безотрывно, и от этого мне не по себе.
— Где все? — сконфуженно спросил я и поднялся.
— Отдыхают, — спокойно ответил хозяин положения.
— Что это за комната?
— Ты у меня. Эмоции свалили с ног. — Валентин выдержал паузу. — Тебе лучше?
— Да. Мне нужно к ребятам…
— Марк, как долго ты будешь от меня бегать?
Я осекся и посмотрел на неподвижную фигуру, не зная, что ответить.
— Теперь мы связаны более, чем до этого, — добавил Валентин. — Рад тебя видеть, и хотел бы взаимности в процессе работы.
— Что со мной случилось? — спросил я, пытаясь не показывать своего состояния. — Почему другие приняли все спокойно?
— Другие — не ты. В тебе столкнулись две силы, это нормально. Скоро ты разберешься в себе и привыкнешь к новым ощущениям.
Я оглядел серьезное лицо Валентина. Теперь мне казалось, что в нем есть что-то знакомое, но все же образ в целом отпугивал и вызывал напряжение.
— Когда нас проинформируют по работе? Договор подписан, все случилось, как ты хотел.
Валентин улыбнулся.
— Да, я этого хотел, ты прав. Так давно. Очень давно.
В этот момент по ту сторону комнаты что-то громыхнуло, и дверь с треском распахнулась, открывая взору входящую Мию. Вслед за ней забежал мужчина, извиняясь перед хозяином за вторжение, которому он не смог помешать.
Жестом отпустив охранника, Валентин качнул головой:
— Я всегда рад тебе, дорогая. Можешь обращаться в любое время.
Мия перевела взгляд на меня и спросила:
— Ты в порядке? Я за тобой.
Вместо меня ответил Валентин:
— Да, мы как раз говорили об условиях работы. Завтра вы начнете проходить подготовительный курс, где узнаете все подробности вашей деятельности.
— Понял, — сухо ответил я, поднимаясь с кровати и поправляя одежду.
Уже на пороге Валентин окликнул нас, и когда мы остановились, завороженно произнес:
— Мия, тебе нет равных.
Через секунду мы шагнули по ту сторону комнаты и отправились в свой корпус.
— Спасибо, что пришла за мной.
— Мы теперь у них на привязи, нужно следить друг за другом.
— Мне кажется, это конец, — отчаянно выдохнул я. — Моя память открыла замки и выходит наружу, и воспоминания просто ужасают.
— Мне легче, — Мия грустно пожала плечами, — есть причина бороться. И жизнь такая, если честно, опостылела. Поэтому пребывание здесь принимаю как возможность расплатиться с обидчиками.