Волшебный цветок

— Явилась наконец, пропащая! Я уж давно тебя поджидаю.

— Вот и повстречались,— отвечала Черепаха.— Как здоровье? Соседи сказывали, будто ты приболел, будто мать твоя умерла.

— Теперь поправился. Видно, ворованное не пошло мне впрок: несколько дней животом маялся. А ты, хотел бы я знать, собираешься выполнять уговор?

— Какой уговор? А, про мою старушку?

— Разумеется,— кивнул Журавль.— Я очень голоден.

— Собираюсь, собираюсь. Уговор надо выполнять. Того, кто нарушил клятву, скрепленную кровью, ждет кара. Смерть твоей матери — на моей совести, а за доброе угощение я тебе отплачу сторицей, иначе пусть мой панцирь опустеет. Погоди немного, сейчас приволоку припасы своей старухи.

С этими словами Черепаха скрылась из виду и пробралась в тайник, где заранее припрятала много каучука. Взвалила она его на спину и притащила на берег пруда. А Журавль, стоя на одной ноге, уж предвкушает угощение.

Сбросила Черепаха ношу с панциря и говорит:

— Боюсь, братец Журавль, мясо, что любит моя старуха, придется тебе не по вкусу: слишком жесткое. Я и не думала, что она готовит такое постное мясо. Жира на костях — как у меня на панцире. А впрочем, угощайся! Сама-то я не голодна, только что отобедала.

Оголодавший Журавль не стал привередничать и тотчас принялся за щедрое угощение. Наступил одной ногой на кусок каучука, тянет его, тянет, а каучук выскользнул да хлоп его по голове! Заохал Журавль:

— Ну и желудок у твоей старухи!

— Я так и думала, что мясо будет жестковатое,— ухмыльнулась Черепаха.— Да ты не стесняйся, братец Журавль, ешь на здоровье!

Снова Журавль ухватился за каучук, но чем сильнее он его тянул, тем сильнее удары сыпались на его голову. Левый глаз у него совсем заплыл.

— Хватит с меня! — разозлился Журавль.— Ну и старуха! Ну и мясо!

— Попробуй еще,— подбадривает его Черепаха.— Мало-помалу, говорят, и муха съела коровий хвост. А может, и мягкий кусочек попадется на этот раз.

Журавль поддался на уговоры, вцепился в каучук и изо всех сил дернул головой назад. Каучук снова выскользнул, и Журавль получил такой удар, что как подкошенный упал на землю.

— В чем дело? — притворно удивилась Черепаха.— Мясо, ничего не скажешь, жесткое. Наша семья вообще славится жадностью: жесткое мясо дольше лежит в желудке, стало быть, и сытнее. Отведай мясо моей старухи, братец Журавль, вот увидишь, оно тебе понравится.

— Надоело мне твое угощенье! Сама ешь. Больше не притронусь к этой падали.

— Не притронешься? — огорчилась Черепаха.— Ну что ж, мне жаль выбрасывать такое хорошее мясо. Может, со временем оно станет мягче.

И они расстались. Черепаха поволокла свою ношу в одну сторону, а раздосадованный Журавль зашагал в другую, озираясь по сторонам — чем бы поживиться? Идет он, идет, а навстречу ему Попугай. Уселся Попугай на ветку и спрашивает:

— Скажи, королевская птица, с каких пор высокорожденные питаются каучуком?

— Что ты хочешь этим сказать? — удивился Журавль.

— Я видел, как ты пытался оторвать кусочек каучука, а когда ушел, Черепаха сказала — она всегда сама с собой разговаривает: «До чего же глуп этот Журавль! Он думает, что я ограбила свою мать. Ха-ха-ха! Вот дурак!» И хохотала, будто хлебнула лишку.

— А разве у Черепахи все припасы целы?

— Целехоньки,— отвечал Попугай. Я видел старуху Черепаху минуту тому назад, когда пролетал над дуплистым деревом. Она ждет не дождется свое чадо. Как только та прокричит свое условное «ту-но-но-но, а-но-но-но, ун-но-но-но», мать сбросит ей лиану.

— Спасибо тебе, Попугай, на добром слове. Когда знаешь, что говорят за твоей спиной, знаешь, что у других на уме. Ласковые речи Черепахи — как трава, что прикрывает ловушку. До свидания, Попугай. Встретимся в следующий раз, будет что порассказать друг другу.

Назавтра Черепаха увидела, что Журавль направляется к ее дому, и вышла ему навстречу.

— Как поживаешь, братец Журавль?

— Так себе, сестрица Черепаха,— отвечает Журавль.— Плохие новости. Брат с сестрой занедужили, вот иду их навестить.

— Ах, ах, вот и у меня брат с сестрой моложе, чем я, а уж такие неженки. Давай сговоримся! — подмигнула она Журавлю.

— Ладно, добрая душа, обдумаю по дороге твое предложение. Завтра утром вернусь, и поговорим о деле.

Расстались они вполне дружелюбно, Черепаха, как обычно, отправилась на пруд купаться, а Журавль пошел дальше — якобы навещать родных.

— Ну, Черепаха, ты мастер на уговоры, но больше ты меня в сети не заманишь, я с тобой расквитаюсь,— прошептал он.

Как только Черепаха отползла подальше, Журавль повернул обратно, подошел к дереву, где жила Черепаха, и прокричал:

— Ту-но-но, а-но-но, у-но-но!

— Это голос моей дочки,— всполошилась старая Черепаха и бросила вниз лиану.

Журавль ухватился за нее и поднялся в гнездо. Старая Черепаха вытянула голову, чтоб поскорей увидеть дочь, но даже не успела поразиться, как та переменилась,— Журавль стукнул ее острым клювом в шею, и старой Черепахе пришел конец. Журавль сбросил ее к подножию дерева и быстро выбрался из гнезда.

В тихом месте за густым кустарником злодей развел костер и кинул в него старую Черепаху. А мясо, припасенное старухой, принес домой и положил тушиться в большой черный горшок.

На следующее утро стоит Журавль на одной ноге у пруда, спрятав голову под крыло, и слышит: ползет по траве Черепаха и горько плачет, приговаривает:

— Ах, моя бедная мать! Убили мою бедную мать! Кто теперь мне поможет!

Журавль, хоть и прикинулся спящим, слышал каждое слово. Черепаха подползла поближе. Тогда он встрепенулся:

— А, это ты, сестрица Черепаха! Как поживаешь? Черепаха опомнилась: она раньше уверяла Журавля, что сама ограбила свою мать, стало быть, его нельзя обвинять в грабеже и убийстве, иначе она, Черепаха, окажется клятвопреступницей. Но в это время из кустов потянуло запахом горелого черепашьего мяса, и она убедилась, что

Журавль обнаружил ее обман и расправился с матерью. Черепаха не выдала себя и как ни в чем не бывало ответила:

— Спасибо, дорогой, неплохо. А как твое семейство?

— Брат с сестрой поправились, добра у них много. Как насчет нового уговора — помнишь, ты предлагала?

— Я готова, братец Журавль, за мной дело не станет. Назначь время.

— Нет времени лучше настоящего. Ступай-ка ты на другой берег, а я приберусь в доме и нагоню тебя.

Черепаха притворилась, что очень рада, и заковыляла по тропинке. Отползла она совсем недалеко и по скверной привычке высказывать мысли вслух забормотала:

— Моя бедная мать! Нет больше моей бедной матери! Злодей, я по запаху догадалась: это ты убил мою мать. Что мне теперь делать?

Подслушал Журавль ее бормотанье, понял, что разоблачен, и стал думать, куда бы перебраться. У Черепахи было много друзей в лесу — зайцы, шакалы, львы, змеи. Если она будет все время лить слезы по матери и причитать, все лесные жители узнают, что он — убийца, и помогут Черепахе разделаться с ним. Думал он, думал и вспомнил про высокое дерево, что росло неподалеку от того, где жила Черепаха. У него был гладкий ствол, на верхушке такого дерева можно свить гнездо и жить себе спокойно. Журавль быстро собрал свои пожитки и перенес их на новое место. На всякий случай он запасся толстыми палками — отбиваться от врагов.

А Черепаха тем временем ползла и громко сетовала на свою судьбу. Выскочил на тропу Кролик. Узнал про черепашье горе, пожалел сироту. А Черепаха повернула дело так, будто уговора между ней и Журавлем и в помине не было, будто Журавль — злодей и убийца и лесные жители должны покарать его.

— Так это Журавль вьет гнездо на высоком дереве неподалеку от твоего дома? — спросил Кролик.

— Гнездо, говоришь, вьет? — встрепенулась Черепаха.— Я ничего не знаю. Мы с ним уговорились встретиться. Значит, он понял, что меня не проведешь, и хочет себя обезопасить. Ты такой умный, Кролик, научи, как мне отомстить за мать.

— Я думаю, есть способ,— поколебавшись, сказал Кролик.— Ступай к горилле Соко. С ним будет нелегко столковаться, но если хорошо заплатишь, он поможет. Соко — самый ловкий из обезьян. Ублажи его, он привяжет лиану к гнезду Журавля. Ты заберешься тайком в пустое гнездо, затаишься и будешь ждать. А вернется Журавль, ты его — хвать!