Страница 2 из 105
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Буквы назойливо мигают красным, требуя сделать выбор. Что вообще происходит? Где я? Мои последние воспоминания о том, как мы с парнями кидаемся в рукопашную, так как не осталось не единого патрона, а «шакалы» всё пёрли и пёрли. А потом кто-то из них попытался выстрелить в спину моему лучшему другу, и я сознательно встал на пути автоматной очереди, порвавшей все внутренности в труху. Так что не мог я выжить после такого, о чём свидетельствует серая хмарь вокруг и отсутствие следов пулевых ранений на пузе. Голом пузе. Из одежды только боксеры. А буквы всё настойчиво мигали, предлагая получить гражданство.
Ага щаз. Я в России прописан, детка. А учитывая название Эдем. Навевает определённые мысли. Так что нет. Хрясь, кулаком по кнопочке. Размигалась тут. Виртуальная табличка с надписью исчезла. Чтоб буквально через пару секунд вылезла новая.
Нет же сказал. Чего прицепилась? Не хочу ни в какой сад Эдемский. Мне и здесь нормально. Ничего не чешется. И вообще я в Россию домой хочу. Где тут выход? Стукнув ещё раз по отказу, пошлёпал босыми ногами… Хм… Паркет? Ага, нормально. Раз не бетон уже не казематы. Сейчас найду только таможенника и напишу отказ от гражданства. Пускай садят на обратный рейс и отправляют домой.
А упорная табличка всё появлялась: требуя, угрожая, умоляя. Но я просто отмахивался от неё. Даже сам с собой соревноваться начал, насколько быстро смогу ткнуть в красную кнопочку. Сто-о-оп!!! Что за беспредел? Кнопки поменялись местами и цветом. Чуть на «да» не нажал.
— Ну всё, вы попали! — кричу в серое никуда. — За подставу ответите, — и уже тише пообещал: — Дайте только срок, найду кому дать в грызло и сразу дам.
— Кх-м… Молодой человек, — кто-то аккуратно постучал пальцем по плечу.
Ну, я предупреждал.
Эх… такой удар прошёл мимо. Ведь, наверняка бы, свернул морду набок стоящему метрах в двух от меня ангелочку. Ни чё, сейчас исправим, с ноги.
— Стойте, — молодой мужчина, в белом балахоне и с крыльями за спиной, выставил перед собой руки. — Не надо драться, пожалуйста.
— Да я не начинал ещё, — недобро усмехаюсь. — Думаете, можно заставит десантника предать Родину?
— Да кто же говорит о предательстве? — удивился блондинчик. — Вы же сами прибыли на нашу планету, а теперь упираетесь, не желая освобождать пропускной пункт. А у нас перерождения зависли.
— Так в чём проблема, дружище, — ослепительно улыбаюсь и, раскинув руки, пытаюсь обнять субтильную фигуру.
Но тот отскакивает, как ошпаренный, и вновь выставляет перед собой конечности:
— Прощу без рук, пожалуйста. Давайте, просто примите гражданство и всё.
— Да ты чего, болезный, — хмурюсь, — в уши балуешься? Я же сказал, на херу я видел вашу эмиграцию. Давай отправляй меня обратно на родину.
— Да не могу я, — разводит руками, явно прибывая в расстроенных чувствах. — Если вы не хотите входить в Эдем, зачем было преодолевать разделяющие наши планеты пространства и лететь сюда? Все существа как существа — прилетают за бессмертием. А вы упираетесь. Прям русский десантник.
— А я и есть русский десантник, — усмехаюсь.
— Что? — пернатый замахав крыльями, отлетел от меня метров на десять. И от туда прокричал: — Можно было сразу догадаться. Ведь, только что, с одним едва договорился. А уж такого больного человека как Балагур, у нас точно ещё долго помнить будут.
— Балагур? — подскакиваю на месте. — Какой Балагур? И с кем ты там ещё договаривался? А ну птица ходи сюда.
— Ага, всё бросил и полетел, — машет на меня руками. — Мы хоть и бессмертные, но оторванные крылья это больно. Так будем договариваться.
— Лады, — а сам на всякий случай делаю маленький шажок поближе к пернатому, а то вдруг ловить придётся.
— Прошу стойте там, — выставляет перед собой руки и начинает тараторить: — Балагур человек-землянин, — и чуть сбившись, добавил: — Буйный жутко. Устроил у нас тут погром, — и, всхлипнув, пожаловался: — Крыло мне оторвал, всё требовал домой его отправить. А как я его отправлю? Никак. Ну, понятно, что скрутить мы его скрутили, только толку-то? Это же управленческий пласт реальности, тут можно усилием воли перемещаться, так что пришлось договариваться. Ой… Больно. Только не отрывайте крыло!
— Не боись, пернатый, — усмехаюсь. — Слышал выражение: «Язык мой враг твой»?
— А почему ваш язык мой враг? — удивляется ангелок.
— Ну как тебе сказать, — с задумчивым видом расправляю ему крылья. Чисто посмотреть размах. Но пернатый, кажется, решает, что я собираюсь их оторвать.
— Я понял, понял.
— Ладно, — вздыхаю, — Ты не сказал кто второй?
— Тоже русский десантник, — чуть не плачет, — а ведь казался таким интеллигентным человеком. И ник себе выбрал «Тихоня». Но на самом деле тоже буйный. Ну почему всегда в мою смену? — взвыл белугой.
— Ты не ной, — встряхиваю за крыло. — Рассказывай давай.