Заклинание

– Справлюсь, – я старательно дышал, – дай минуту.

– Виктор, с такой чернотой тебя не пропустят, – ветер волновался. – Ты это понимаешь? Тебя остановят прямо у коридора.

– Понимаю.

Я продолжал медленно вдыхать и выдыхать. Помогало, правда, слабо. Пятно стало совсем чёрным, но хотя бы не росло. Чтобы растворить его, мне надо было успокоиться, а я не мог!

– Чёрт! – выругался я в сердцах, бросив пятидесятую попытку. – Если бы только Таня не спала внутри себя! Если бы она вышла во внешнюю тень, ты смог бы протащить меня туда, и мы поговорили бы хоть две минуты.

– Две минуты… – пожал плечами ветер. – Это ничего не изменит. Сколько можно сказать за это время?

Слова Сафэна сами собой всплыли в моих мыслях. Какой-то способ, опасный для Тани. Что он всё-таки имел в виду?

– Ангел пытался мне что-то подсказать, – я взглянул на ветер, – можно пообщаться, если оказаться в одном слое с Таней, но это не в свободном свете и для неё опасно. Ты знаешь что-нибудь подобное?

Ветер задумался.

– В одном слое и для Тани опасно? – наконец переспросил он.

– Вокруг неё и так одна угроза, – вымученно сказал я. – Что может быть ещё опаснее?

Дени как-то странно покосился на меня, а ветер внезапно ответил:

– Есть кое-что.

– И это?..

– Ты внутри Тани.

Ветер сказал это так спокойно, что в первую секунду я даже не понял, что он имеет в виду, а потом до меня дошло так стремительно, что я подскочил до второго этажа.

Таня – тоже пространство, она матрёшка, а внутри матрёшки тоже слои. Оказаться в одном слое с ней я мог только одним способом – войти прямо в неё, в её душу, в её сознание и подсознание. Но если я это сделаю? Ох! Вот и опасность! Даже здесь – я «губка», не могу подойти так, чтобы не впитать несколько капель её света, а внутри? Внутри я буду качать, как пожарный насос. Минута, две максимум моего присутствия внутри Тани и свет её жизни иссякнет.

Я лихорадочно оценивал все минусы этого варианта. Проигрышный во всех отношениях, если не считать одного неоспоримого плюса – находясь в сознании человека, я стану ощущаем. Это не будут мои голос и тень, это буду я, и я буду править сном. Но как обойти основную проблему?

Ветер не сможет делать всё одновременно – пронести и держать меня внутри, в это же время набирать свет и питать Таню. К тому же он должен куда-то подключиться, чтобы качать свет из мощного источника, но откуда его взять? Позвать ангела? Им некогда. Чёрные ангелы? Эти прибьют, как только я заикнусь про такой способ общения. Ведь Сафэн сказал мне об этом по секрету, чтобы я сделал всё сам. Не заставив никого нарушить правил.

Дени в ожидании смотрел на меня.

– Дени… Вот же!

Ответ лежит напротив меня!

– Зови Дорфа! – крикнул я псу. – И в комнату! Быстро!

Я взмыл в окно. Таня лежала на кровати в той же позе, вся увитая чёрным плющом. Летучие головы наконец добрались до спальни и теперь кружились вокруг неё, присматриваясь к добыче. При виде меня зашипели.

– Заткнитесь! – рявкнул я.

«Чупакабры» смылись мгновенно. Да я лучше «фэн-шуя».

Дверь тихо открылась – её толкнул носом Дорф. Оба пса зашли в комнату.

– Я знаю, как мне поговорить с Таней, – сказал я, – но мне нужна помощь, вернее, ей нужна. Я войду в её сон, но если пробуду там чуть дольше, чем можно, она умрёт. Поэтому ей нужен ваш свет. Я соединю вас, и во время контакта, вы будете её запасными батарейками, согласны?

Дени и Дорф вместо ответа прыгнули на кровать.

– Ветер, – позвал я.

– Я всё понял, – торопливо сказал тот.

– Ты ведь умеешь это делать?

– Да.

Я осторожно запустил руку в Дорфа. Его свет послушно потянулся навстречу. Теперь в грудь Тани – направить и отпустить. Конец светящегося потока ушёл в глубокую тьму под её сердцем. Та же процедура с Дени отняла ещё пару драгоценных секунд. Наконец, все стали связкой. Ветер застыл в ожидании.

Я не мог просто войти в Таню, я оказался бы в её теле, а мне надо было в сон, отделённый от управляемого сознания морем мрачных мыслей. Но ветер мог перебросить меня.

– Хорошо, – вздохнул я, внутренне набираясь мужества, – Таня, услышь меня.

* * *

Ветер скользил между деревьями тёмного парка. Ночь или день. В нём не было времени. Сквозь ветки уставших деревьев плыли тонкие белые облака. На траве сидела девушка, водила рукой над пеленой серого тумана, стелющегося по земле, собирала его в ладонь и подкидывала. Кусочки медленно поднимались вверх, долетали до проходящего облака, прилипали и улетали вместе с ним.

– Таня…

Она повернулась на зов. Маленький парк тонул в густом тумане. Очень странно. Раньше в этом сне всё выглядело по-другому. Ни тумана, ни травы под ногами, была лишь голая земля, усыпанная острыми камнями и скрипящие в полном безветрии сухие деревца. А сейчас, тёмная, всегда не подвижная листва, вдруг затрепетала, разбуженная сильным ветром, наполнившим парк.

Рядом засверкала в лунном свете река. Кажется, звали оттуда. Таня поднялась. Тёплый живой ветерок потянул подол её белого платья.

– Таня… – знакомый голос летел под ночным небом сна.

В лунном свете через реку перебросился широкий каменный мост, а сама река поплыла дальше, теряясь за горизонтом, и вот уже стала морем, холодным серым морем. Ступени моста достроились в воздухе и встали на берег. Таня оглянулась. Позади не было ничего, только бесконечное море. Шумящее и пустынное.

Девушка невольно посмотрела под ноги. Оказывается, она уже стояла на ступеньке, а в сантиметре от её босых ног, тёмный камень омывала морская вода.

– Таня… – вздохнул тёплый ветер, разбудивший деревья в парке.

Он обернулся вокруг её ног, и осторожно потянул наверх по ступенькам:

– Пойдём.

Конец моста терялся в кромешной тьме грозовых облаков, накрывших море. С другой стороны кто-то шёл. Тёмные джинсы, белая футболка, кроссовки, как всегда с наполовину завязанными шнурками. Светлые волосы, непослушно спадающие на лоб, широкая улыбка и серо-зелёные, светящиеся в полутьме грозового моря глаза.

Тихий вздох Тани всколыхнул не спокойные волны. Она отступила, не веря. Но Виктор остановился в одном шаге от неё.

– Таня…

Его голос был так похож на голос ветра, сливался с ним и протяжным эхом плыл в пространстве серого океана. Таня вдохнула, но не смогла ничего сказать. Только отчаянно заблестели глаза.

– Я сплю? – прошептала она.

Виктор наклонился к её губам:

– Да.

Таня тяжело дышала.

– Так тепло… Будто ты рядом.

Виктор целовал её, нашёптывая:

– Я рядом.

Таня едва вздохнула сквозь слезы:

– Ты не должен был уходить.

– Я не уходил, – улыбнулся Виктор, – я всё время был с тобой.

Таня прижалась к его груди, наконец согреваясь, впервые за долгое время холода. Небо прекрасного сна мягко синело, на сверкающих волнах моря вспыхнули лунные дорожки.

– Прости меня, – прошептал Виктор. – Я должен был прийти раньше. Не знал, как это сделать. Мне надо кое-что сказать тебе.

– Конечно, я помню, не плакать, – закивала Таня.

– Нет, – Виктор обнял её, – иди сюда.

Из сияющего моря поднялись скалы, деревья и вот уже раскинулся белоснежный пляж, а каменный мост медленно опустился в волны. Ветер нёс снежинки тополиного пуха по тропическому лесу. Над пустынным островом плыли несколько лун.

Виктор посадил Таню на белый песок.

– Я должен уходить, – произнёс он.

– Куда? – она уткнулась в его плечо.

– Это далеко, но я смогу наблюдать за тобой оттуда, – улыбнулся Виктор. – И мне хочется многое увидеть. Как ты выйдешь замуж, как будут расти твои дети и внуки, как ты будешь счастлива.

Таня молчала.

На пляже у самых волн резвились две большие собаки. Совсем не похожие на себя в прозрачном свете затерянного острова. От них исходило сияние, и среди поднятых ими в воздух песчинок вспыхивали искры.

– Ты меня очень напугала, – шептал Тане Виктор. – Из-за твоего отчаяния, сегодня я мог потерять тебя навсегда. Никогда больше так не делай.