Страница 18 из 161
— Мистер Стилли. Это не тот ли воришка с вокзала? Рыжий, с торчащими передними зубами?
— Он самый, сэр, — усмехнулся мистер Бо.
— А как вы думаете, где он взял тот ящик?
— Ну, видать, по почте получил… — рассмеялся старьевщик, считая шутку остроумной. — Там, на ящике том, было множество штемпелей, которые на посылки ставят или на багаж.
— А у вас еще остался этот ящик?
— Я его порубил и в топочку. Холодная ночь была в туманный шквал.
— Холодная, верно. Вы не припомните, какие штемпели там стояли?
— Не-а. Но там было много указаний, что внутри содержится что-то очень хрупкое. Так ведь речь о куколках шла! Конечно, хрупкие. Ой… снова не то, — проворчал старик, откладывая очередную книгу: он искренне переживал, изучая взглядом корешок с очередным неудачным названием.
— Никаких адресов на ящике не было? Может, был адрес получателя? — спросил доктор Доу, и Джаспер округлил глаза, посмотрев на дядюшку, — мол, старик вот-вот почувствует, что его допрашивают.
— Не припомню, мистер. Я ж не особо вглядывался… Да где же этот справочник вредительский-то?! — в сердцах воскликнул мистер Бо и судорожно закашлялся. Достал платок, высморкался и продолжил поиск.
— Итого пять кукол… — негромко проговорил доктор Доу, словно записывая новые сведения в свой внутренний блокнот. — А кому вы продали тех кукол?
Его вопросы действительно могли бы показаться подозрительными, но мистер Бо не ожидал подвоха от друга мистера Клокворка, к тому же он был слишком занят поиском книги за целых пять фунтов.
— Одну купила мадам Леру, которая живет здесь неподалеку, заплатница и очень добродушная особа, — сказал старьевщик. — Еще одна досталась миссис Уигли из Странных Окон — она купила ее для своей дочурки Милли. Еще одну куколку я продал старушке, от которой сильно пахло кошками, еще одну — пригожей молодой мисс у Рынка-в-сером-колодце. А последнюю забрал неприятный мистер в зеленом пальто. Я направлялся в харчевню «Подметка Труффо» — это на мосту Ржавых Скрепок, известное место, — когда он остановил меня на трамвайной станции, заинтересовавшись куклой в моей тележке. Их было двое, и другой мистер, печальный человек в длинном полосатом шарфе, спросил, зачем ему понадобилась эта кукла. На что мистер Зеленое Пальто ответил, что это подарочек для их босса… — старьевщик на мгновение замер, обернулся и испуганно проговорил, — Брекенбока.
В том, что мистер Бо боится произносить это имя, не было ничего удивительного, поскольку принадлежало оно весьма жуткой персоне из Фли, хозяину уличного театра и просто крайне неприятной в общении личности, Талли Брекенбоку, о котором даже в Саквояжном районе ходило множество мрачных слухов. И хоть Брекенбок редко покидал Блошиный район, раскинувшийся по ту сторону канала, эти слухи даже здесь создавали ему репутацию человека, с которым лучше не связываться.
Что касается доктора Доу, то одно лишь упоминание Брекенбока заставило его поморщиться, словно ему под нос сунули нечто тухлое. У него с хозяином балагана из Фли были свои старые счеты. И ему очень не хотелось писать этому злыдню и уточнять по поводу доставшейся ему куклы. Но, видимо, придется.
— О! Я нашел! — счастливо воскликнул старик. — Нашел вашу книжку! Пять фунтов мои! Пять фунтов мои!
Часть I. Глава 3. В апартаментах Доббль
Говорят, ресторан госпожи Примм, располагающийся на Чемоданной площади и выходящий своими окнами на здание вокзала, является одним из лучших ресторанов как Тремпл-Толл, так и Габена в целом. И быть может, когда-то так и было, но сейчас там заправляла уже правнучка основательницы, а за три поколения жизнь в Саквояжном районе сильно изменилась, что отразилось и на старом ресторане.
Одряхление Тремпл-Толл, обветшание Фли, ухудшение условий труда в Гари и тому подобное повлекли за собой падение нравственности, презрительность в умах, безразличие и потаенную радость, когда беда настигает ближнего. Многие дела в некогда гостеприимном Тремпл-Толл отныне делались под девизами: «Обмани, или будешь обманут!», «Выцарапай сегодня, ведь завтра может не выйти!», «Все средства хороши!».
И ресторан госпожи Примм был как раз таки местом, где подобные девизы разве что не висели над главным входом. Местом, где вас видят лишь в качестве кошелька на ножках: чем сильнее тряхнешь кошелек, тем больше из него высыпется. Пыль в глаза, сжатые за почтительными улыбками зубы и непомерные счета — жители Тремпл-Толл знали, что в ресторан госпожи Примм лучше не соваться. Мало того, что цены там были слишком уж завышенными, так еще и повара госпожи Примм для того, чтобы придать еде больший объем и более соблазнительный вид, шли на различные ухищрения, вроде подкрашивания и лакирования блюд. Поев там, вы сперва ничего не замечаете, но последствия до вас непременно доберутся. Изжога, несварение, отравление, иногда смерть.
При этом ресторан госпожи Примм почти всегда забит — свободный столик не найти, а обслуга, состоящая сплошь из автоматонов, колесит по большому полутемному залу с дымящимися от перегрузки головами. Посетители в основном состоят из приезжих, поддавшихся уговорам проводников и назойливым сообщениям из вокзальных рупоров-вещателей о том, что «Расчудесный, невероятный, изумительный ресторан госпожи Примм ждет вас! Там вы можете отдохнуть с дороги, сытно поесть и насладиться обслуживанием, которого вы достойны! Блюдо дня: прекрасный суп с потрохами!».
Кто же от такого откажется? Особенно после многочасовой тряски по шпалам и грубиянов из вагон-ресторанов. Особенно, когда десятки указателей, расставленных и развешанных по всему вокзалу, навязчиво толкают вас туда. «Почувствуйте Габен на вкус!», «Небольшая передышка перед погружением в пучину городской суеты!», «Не упустите возможность поесть в лучшем ресторане города! (Действуют скидки, если вы прибываете к завтраку, а покидаете нас после ужина)». Ловушка, сети, скользкие пальцы господина управляющего, тянущиеся к вам за шиворот. Что ж, ресторан госпожи Примм являлся довольно яркой и предельно точной иллюстрацией Габена.
Натаниэль Френсис Доу обо всем этом был прекрасно осведомлен, и поэтому, оказавшись на Чемоданной площади, он прошел мимо ресторана госпожи Примм, даже не окинув его взглядом.
— Почему мы туда никогда не ходим? — спросил Джаспер, шумно глотая слюни и заглядывая в большущие окна, за которыми сидели счастливые джентльмены и дамы с вилками и ножами в руках. — Всегда хотел там побывать!
— Не хотел, — лаконично ответил доктор Доу.
— Как это? — удивился мальчик.
— Госпожа Примм пользуется услугами месмеристов и профессиональных лжецов из афишного дела — их работа убедить тебя в том, что ты всегда хотел там побывать.
Они свернули на Твидовую улицу. И стоило ресторану на площади скрыться из виду, как Джаспер действительно ощутил, что он не так уж и голоден. Он вообще почти позабыл о его существовании.
Мимо прогрохотал трамвай, забитый, словно новый спичечный коробок. Прохожие, нервные и суетливые (в окрестностях вокзала они всегда такие), спешили по своим делам. Но сильнее прочих торопился толстый констебль на темно-синем самокате, несущийся вниз по Твидовой в сторону Чемоданной площади. Он неистово гудел в клаксон и грубо прибавлял от себя:
— Дорогу! Полиция едет! Дорогу, сонные улитки!
Полицейский едва не сбил какую-то старушку, но даже не заметил этого. Как не заметил он и доктора Доу и его племянника.
— Интересно, куда это он так торопится? — Джаспер задумчиво уставился вслед шумному полицейскому.
— Надеюсь, на поезд, чтобы навсегда покинуть Габен, — холодно произнес Натаниэль Доу. К мистеру Бэнксу он относился с крайним презрением, считал его глупым, невежественным и утомительным человеком. Они с напарником, мистером Хоппером, доктор был убежден, являлись худшими представителями Дома-с-синей-крышей.
— Это вряд ли, — усмехнулся Джаспер. — Может, он спешит по какому-то срочному полицейскому делу?