Страница 74 из 93
Мы сидели и пялились друг на друга с самым серьезным и неприветливым видом. Я нарочно не отводила взгляд. Разозлилась и решила, что я не я буду, если отвернусь первая!
Эльфа мое недовольство вообще не интересовало. В гляделки он со мной играть не желал. Зато лучшего целителя королевства заинтересовало что-то другое. Он вгляделся в один мой глаз, в другой, потом в оба сразу. Свел к брови к переносице, поджал губы, покачал с недоумением головой и, так и не заметив моих попыток переглядеть его, отвернулся к Алаиру.
― Что-то с твоей женой не то, ― заявил мрачно. ― Тело ее считываю свободно, а вот в мысли заглянуть не могу. Они скрыты, туманом затянуты. Ни одного образа в ее памяти не могу углядеть из-за этой завесы, и саму завесу убрать не могу ― не слушается она меня. Будто кто-то намного более сильный, чем я, поработал.
― Более сильный, чем ты? Разве такие есть? ― не поверил своим ушам Алаир. ― Не пугай меня, Тэй! Кому могла понадобиться простая наемница?
― Видать, не такая уж и простая. Однако, в чем там дело, я тебе сказать, к сожалению, не смогу. Не пробиться мне через туманную завесу, которой окутан ее разум.
Муж, выслушав слова Элая Тейшериэля, схватил себя не за лысую голову, а за шею ― сцепил руки чуть ниже затылка, переплетя пальцы. Зажмурился, заскрипел зубами. Слов, чтобы высказать свои чувства, ему явно не хватало.
Эльф встал, поглядел на меня сверху вниз ― пристально, подозрительно, покачал головой и коротко вздохнул. Он тоже был недоволен результатами обследования.
И только верная подруга-музыкантша тихонько, но весьма выразительно хмыкнула из своего угла. Мужчины оба обернулись к ней. Алаир ― с м
― Молчу-молчу! ― поспешила успокоить их Шейма медовым голосом. ― Вы, если закончили, так может, пойдете уже? Нам еще одеться к обеду нужно.
Целитель слегка пожал плечами и направился к выходу. Ему, похоже, и самому не слишком-то хотелось задерживаться в компании наемницы и маг-арта.
Алаир уходить не спешил.
Подошел к моему ложу. Наклонился. Уставился в мои глаза, будто пытаясь прочесть в них ответ на свои вопросы.
Произнес тихо, почти с мольбой:
― Барбра, ты мне ничего не хочешь рассказать?
Я быстро опустила голову, отвернулась, насколько могла, схватилась за поясок халата, которым укрыла меня Шейма.
― Нечего мне рассказывать! ― произнесла чуть более нервно, чем следовало. ― Ты правильно сказал, муж: я ― простая наемница, откуда мне знать, что там за чудеса элай Тейшериэль углядел, и откуда они взялись? Может, это потому, что я на поле боя под Эрпортом магический удар получила и пролежала без памяти с полуночи до рассвета?
― Ах, да! Магический удар! Это могло бы кое-что объяснить. Спутанность потоков… ― раздался от дверей голос эльфа. ― Но это не все, далеко не все. Придется еще подумать над этой загадкой, почитать записи наставников и осмотреть ориссу повторно через некоторое время.
Эльф еще раз окинул меня цепким взглядом, помахал в воздухе пальцами, будто разгоняя мошкару, и все-таки вышел.
Алаир, не разгибаясь, проводил его взглядом, а потом взял и уселся рядом со мной на ложе. Сгреб меня в охапку, усадил к себе на колени, прижал к груди.
― Барбра, поклянись, что ты правда не знаешь, кто поставил на твой разум заслон в виде тумана! ― попросил тихо. ― Клянись моей кровью, которая впиталась в твои жилы!
Тут мне врать не пришлось ― я и в самом деле не знала, могла только предполагать, кто над моей головой поколдовал. Или Дух Нового года, или Всевышний, в которого верят люди этого мира, или Ор, дух степей и отец Орочьего племени. А может, все трое? Кто их знает, вдруг они уже договорились между собой?
― Клянусь! ― уверенно ответила я.
Муж моему ответу не обрадовался.
― Я надеялся, что не услышу этого слова, ― пробормотал он тоскливо. ― Как мне защитить тебя, жена, от того, чего ни я, ни Тэй не знаем и не ведаем?
Ну ничего себе! Получается, Алаир так расстроен по той причине, что не может придумать способа, как меня уберечь? Значит, я ему все-таки нужна, и дело не только в живом клинке? Мне вдруг стало так тепло, что я расплавилась, растаяла изнутри, обвила талию своего любимого трибуна руками, положила голову ему на плечо.
― Люблю тебя, муж, ― прошептала нежно.
Магварр судорожно вздохнул. Потянулся было к моим губам. Но встретился взглядом с Шеймой, вздохнул протяжно, мотнул головой и целовать меня передумал. Вместо этого потребовал еще одной клятвы:
― Можешь хотя бы пообещать, Барбра, что больше таких обмороков не будет?
― Хотела бы, но не могу, ― я ласково провела коготками по щеке трибуна ― такой же гладкой, как его лысина. Сразу видно: не лезвием брился, а магическим составом щетину удалял. ― Ты прости, Алаир, и за то, что обмороком напугала, и что скандал закатила. Это все не со зла.
― Ты тоже прости, любимая. Не подумал, что слова мои неверно поняты быть могут. ― Алаир поймал мои пальцы у своей щеки, поцеловал мимолетно и засобирался. ― Что ж. Наряжайся, жена. Негоже самого короля вынуждать дожидаться нас.
Расплетать объятия и куда-то идти в этот миг нам обоим не хотелось, но пришлось.
Алаир ушел. Мы с Шеймой быстро переоделись, нарядились, как могли. Подруга даже заколола мне волосы парой нарядных невидимок с блестящими камушками ― для красоты. И это было намного лучше, чем рогатый шлем, который мне пришлось носить во время брачного обряда.
― Наконец-то готовы! Идем! ― Шейма первая вышла в большую гостиную, где нас уже дожидались мужчины, тоже нарядные и торжественные.
― А вот и вы! ― озвучил очевидное элай Тейшериэль. Он, как оказалось, решил дождаться нас и отправиться на обед к его величеству Эквиту в нашей компании. ― Хорошо выглядите, Шейма, Барбра.
Ну надо же! Остроухий до комплимента снизошел!
Я вежливо кивнула, уцепилась за подставленный Алаиром локоть, и трибун повел нас по просторным коридорам дворца маршрутом, который явно знал так хорошо, что смог бы пройти по нему с закрытыми глазами.