Страница 43 из 70
— И шторы, — он продолжил. — Этаж у нас высокий, в окна не заглянут — дома вокруг пониже будут, но без штор в квартире неуютно. Да и от солнышка прикрыться… Займешься?
— Да, — кивнула Ольга.
— Только денег мало, — Борис вздохнул. — Мебель дорогая, плюс холодильник и стиральная машина… Придется, наверное, продавать «Москвич».
— Не нужно продавать! — заторопилась Ольга. — Нас с тобой возьмут в «Известия», мы будем получать зарплату…
Она рассказала о предложении отца.
— Что ж, я согласен, — кивнул Борис. — И думаю…
Он не договорил — в дверь квартиры постучали. Борис пожал плечами, встал и отправился в прихожую, оставив дверь в кухню приоткрытой.
— Здравствуйте, Борис! — долетел до Ольги девичий голосок. — Вы вчера мне обещали показать аккорды. Вот и зашла.
— Здравствуйте, Татьяна, — сказал Борис. — Проходите. Хотите чаю с тортом?
Через несколько мгновений в кухню вошла девушка — высокая и худощавая. В руке она несла гитару. Лицо довольно миловидное, одета в сарафан и босоножки. Прическа только никакая — хвост на затылке. Увидев Ольгу, девушка встала и посмотрела на Бориса.
— Знакомьтесь! — улыбнулся он. — Татьяна Мезина, соседка по площадке. А это Ольга Ковалева, моя невеста.
Ольга обожгла непрошенную гостью сердитым взглядом. Та смутилась.
— Я, наверное, потом зайду.
Она повернулась и быстро вышла. Хлопнула дверь в квартиру.
— Что это с ней? — Борис пожал плечами.
— Сейчас узнаешь! — разгорячилась Ольга. — Что тут происходит? Кто это такая? Зачем явилась?
— Ну, ты же слышала — соседка, — пояснил Борис. — Я к ним вчера за спичками зашел — забыл купить. А у них застолье — отмечали новоселье. Меня тоже усадили. Там с Татьяной познакомился.
— А ты и рад! Мог бы отказаться выпивать.
— Невозможно было, — вздохнул Борис. — Два генерала за столом. Один — отец Татьяны, другой — его приятель. И вообще, зачем мне ссориться с соседями? Ну, посидели, выпили, поели. У Татьяны гитара оказалась, я им сыграл и спел.
— Пел, значит? — наседала Ольга, подступая.
— Про любовь не пел, — он сделал шаг назад. — Про коней. Ведь про лошадок ведь можно? Они же безобидные.
— Я покажу тебе лошадок! — Ольга замахнулась.
Борис ловко увернулся и, сделав шаг вперед, обнял ее.
— Пусти, развратник!
Она замолотила по его спине.
— Ну, что ты, милая? — забормотал Борис и стал целовать ее лицо и шею. — К кому приревновала? Ты для меня единственная и желанная. Я так тебя люблю!
Она обмякла. Он подхватил ее на руки и унес из кухни в спальню. Не прошло минуты, как их тела слились. Блаженство охватило Ольгу. Затем был взрыв эмоций, крик страсти и истома сладкой неги.
— Все еще сердишься? — спросил Борис, лаская ее грудь.
— Сержусь, — сказала Ольга, пристраивая голову на его руке. — Ты гадкий и противный. Три дня не виделись, а уже другую отыскал. Аккорды показать ей обещался. Не на этой ли кровати?
Он захохотал.
— Ничего смешного! — надулась Ольга.
— Давай никогда не ссориться — никогда, никогда, — пропел он. — Давай еще раз помиримся — навсегда, навсегда.
— Ну, смотри мне! — сказала Ольга. — Увижу еще раз в квартире эту дылду генеральскую… А теперь слушай. Я перееду жить к тебе, сегодня же. Попробуй только отказать! Понял?
— Да, — ответил он и чмокнул ее в щеку. — Поедем за вещами сейчас или чуть погодя?
— Погодя, — сказала Ольга. — Ты еще не до конца вину загладил…
Трель телефона оторвала Ковалева от просмотра подготовленной сотрудниками справки. С досадой посмотрев на аппарат — звонил обычный, не вертушка, он снял трубку.
— Ковалев.
— Привет, папуля, — раздалось в наушнике. — Ты извини, что отвлекаю, но дело важное. Я переехала к Борису.
— Как? — удивился Ковалев. — Ты в Минске?
— Нет, в Москве. Борису дали здесь квартиру — две комнаты в хорошем доме. Он их уже обставил. Не до конца, конечно: нет прихожей, штор, посуды не хватает, но это все мы купим.
Нил Семенович на мгновение задумался. Поступок дочери его не слишком удивил, но тот факт, что у Бориса есть в Москве квартира… О распоряжении Брежнева он не знал, об этом не сообщают руководителям ранга Ковалева. Но он подозревал, что без решения на высшем уровне не обошлось.
— Ты не против, если я навещу вас вечером? — спросил у дочки. — Любопытно посмотреть, как вы устроились. Борис не станет возражать?
— Нет, папуля! — Ольга засмеялась. — Он и предложил, чтоб я поставила тебя в известность. Сказал: «Пригласи отца заехать к нам, чтоб не беспокоился за дочь».
«Интересный парень, — подумал Ковалев. — Даже о таком подумал».
— Диктуй мне адрес…
В этот день с бумагами он разобрался чуть пораньше. Проще говоря, отложил несрочные. Сев в «Волгу», Нил Семенович назвал шоферу адрес. Довольно скоро тот остановил автомобиль у высотного кирпичного дома. Нил Семенович вышел из машины и, велев шоферу ждать, окинул взглядом здание. Дочь говорила правду — дом явно не простой. Он убедился в этом, когда вошел в единственный подъезд — за столиком у входа обнаружился вахтер.
— В квартиру сорок два, — сказал ему Ковалев. — Борис Михайлович Коровка там живет?
— Да, товарищ, — подтвердил вахтер. — Проходите. Шестой этаж.
При этом он привстал. Нил Семенович не удивился. На такой работе дураков не держат. Вахтер мгновенно понял, что перед ним большой начальник — тут и вид, и выражение лица, и служебный номер на «Волге». На лифте Ковалев поднялся на шестой этаж, где отыскал нужную квартиру с написанным на двери белой краской номером. Звонка не было, он постучал. Дверь открыла Ольга. Ковалев с удивлением заметил на ней передник.
— Добрый вечер, папа! — улыбнулась дочка. — Проходи. Мы тут с Борисом ужин приготовили. Накормим.
«Дела!» — подумал Ковалев. Чтобы дочка занялась готовкой… Нет, не сказать, что не умеет, но заниматься этим прежде не любила. Он прошел на кухню, где увидел будущего зятя. Тот возился у плиты, помешивая что-то в сковородке.
— Здравствуйте, Нил Семенович! — он улыбнулся гостю. — Присаживайтесь. Картошка будет счас готова. Через минуту отключу конфорку, под крышкой до готовности сама дойдет.
Ковалев устроился на стуле и окинул взглядом кухню. А ничего — просторная, и гарнитур неплох. Угловой диванчик, стол, два стула. Есть шкафчики между плитой и холодильником — напольные и на стене. Понятно, ширпотреб, но явно импортный.
Борис тем временем завершил с картошкой и подошел к нему.
— Приятно познакомиться, Нил Семенович, — сказал, протягивая руку. — Мне Ольга много о вас говорила.
— А мне — о вас, — ответил Ковалев, и оба рассмеялись.
«Приятный парень, симпатичный, — подумал Ковалев. — Такому сразу веришь…»
— По рюмке коньяка за встречу? — предложил Борис…
Ковалева накормили. Все было вкусно: отбивная, картошка и салат из свежих овощей. Колбасная нарезка…
— Кто готовил? — поинтересовался Нил Семенович.
— Борис, — сказала дочка.
— Но Ольга помогала, — поспешил Коровка. — Салат нарезала, картошку чистила.
Дочь благодарно улыбнулась парню.
— Посмотришь, как мы тут устроились? — предложила Ольга.
Прошлись по комнатам. Квартира Ковалева впечатлила. Генеральское жилье, что Борис и подтвердил, поведав о соседе.[57] Заодно рассказал, как получил его. Нил Семенович снова убедился, что Ольга не ошиблась с выбором. У Геннадия, с которым дочка порвала, такой квартиры не имелось. Нет, родители что-то выбили бы, но не такую и не в этом доме, да и то не сразу. Не говоря о прочем. Участие в судьбе Бориса принял лично Брежнев! Отвергнутый жених о таком и мечтать не мог. Завершив осмотр, они расселись за столом в гостиной.