Страница 61 из 81
— Давай ты, всё-таки, к Демьян Герасимовичу придёшь в четверг, — ответил мне доктор. — Идите домой.
И пошёл обратно в процедурную.
— До свидания, — попрощалась с доктором бабуля.
— Спасибо, доктор! — хлюпая носом, поблагодарила мама.
Доктор, не оборачиваясь, помахал нам рукой в ответ.
Я решил прояснить ещё один момент, пользуясь случаем.
— Подождите меня тут, пожалуйста, — сказал своим женщинам. — Ещё одну минутку. Сейчас уточню кое-что.
Я побежал вслед за доктором в процедурную. Он, услышав мои шаги, обернулся.
— Что такое, Ивлев? — удивлённо спросил он, останавливаясь на полпути.
— Мне к Марине, — туманно объяснил я, проскакивая мимо него.
Войдя в процедурную, я уверенно подошёл к врачу.
— Доктор Мариночка, — начал я с мольбой в голосе. — Я вчера с этой женщиной травмированной где-то потерял чужой свёрток. Бумажный такой, — показал я руками примерный размер. — Шпагатом перевязан. Случайно, не у Вас где-то оставил?
— Нет. Не видела, — уверенно сказала Марина, взглянув на меня. — Я посмотрю ещё, конечно.
— Можно я вечером завтра загляну? — спросил я. — Вы дома будете?
— Да, завтра вечером дома.
— Спасибо, — поблагодарил я её и попрощался со всеми.
— Какой шустрый малый, — смеясь, сказал мне вслед один из милиционеров.
Я хотел крикнуть из коридора, что всё слышу, но передумал. Какой в этом смысл?
Я бегом вернулся в холл, взял на руки Аришку и мы пошли домой.
Пока шли в больницу, я даже и не думал о том, как там идут за мной мои женщины. Но, поговорив с Мариной и вспомнив, как переломалась вчера, поскользнувшись, незнакомка с Ленина-207, я попросил бабушку держаться за маму, на всякий случай. Добрались мы до дома без приключений.
Пока шли, Аришка заснула у меня на руках. Мама её раздела аккуратно, чтоб не разбудить. Даже укладывать не пришлось. Мы все переволновались и собрались на кухне попить чаю перед сном и немного успокоиться.
— Так ты забыл сходить в больницу сегодня, — начала воспитательную беседу бабуля.
— В школе закрутился, — ответил я. — Ещё собеседование на базе. Про четверг бы не забыть. Напомни, пожалуйста.
— Если сама не забуду, — буркнула бабушка.
— Я перед базой сначала в больницу забегу, — планировал вслух я и, вспомнив про чердак, спросил: — Ба, а мы в этом доме сколько лет живём?
— Так, как приехали в сорок седьмом году, так и живём, — ответила бабуля.
— Это сколько, двадцать четыре года уже? — высчитал я в уме. — А дом дореволюционный?
— Откуда я знаю? — удивилась моим расспросам бабушка. — А что?
— На чердаке полазить хочу, — объяснил я.
— Зачем?
— Может, кроватку Аришке найду, — подмигнул я ей.
Время было уже около часа ночи. Обстановка немного разрядилась, мы допили чай и расползлись по своим койкам.
Я спал как убитый. Даже не снилось ничего.
Проснулся оттого, что бабуля трясла меня за плечо.
— Семь часов, — шепнула она мне, увидев, что я открыл, наконец, глаза.
Я кое-как встал, толком не проснувшись, подошел к умывальнику, плеснул в него ковшиком немного холодной воды из ведра, протер двумя пальцами глаза. Стою и думаю, и что это сейчас было? Как девица красная, честное слово.
— Ба, дай, пожалуйста, трусы чистые и полотенце, — попросил я.
Бабуля в недоумении посмотрела на меня молча, но трусы и полотенце принесла.
Чего уж она там сперва подумала, я не знаю. Но когда я снял майку, взял почти полное ведро и потащил его на улицу, до неё дошло. Она выскочила вслед за мной.
— Ты что придумал?! — закричала она. — Хочешь с пневмонией опять слечь?!
— Я, наоборот, закаляюсь, — ответил я и, пока она не опомнилась, сунул ей в руки полотенце, отошёл подальше от дорожки в сугроб и вылил себе на голову всю воду из ведра.
Обжигающая как кипяток холодная вода слишком быстро с меня стекла. Выброс адреналина оказался слабеньким. Надо следующий раз медленнее лить. Но бодрости заметно прибавилось. Я, довольно улыбаясь, подошел к ошарашенной бабуле, взял у неё полотенце и вытираясь пошел в дом. Переодел трусы, надел майку, и пошёл висеть на турник.
Бабушка притащила за мной пустое ведро. Без воды девок оставил. Надо принести быстренько. Я, не включая свет в гостиной, чтобы в открытую дверь не светить матери с Аришкой, снял с двери вешалку со школьным костюмом, вышел в кухню, оделся. Застегивая рубашку обратил внимание на то, что у неё опять изменился слегка оттенок, стал светлее, чем вчера был. У меня что, со зрением, что ли, что-то не то? Дальтонизм начинается?
Раннее февральское утро. Лёгкий морозец. Я шёл за водой, погружённый в свои грустные мысли об ухудшающемся зрении. Вдруг с противоположной стороны улицы услышал голос:
— Пашка, привет.