Магистр темных дел

Он хорошо помнил строчки дневника, того, настоящего, который Альма вела на обороте секретными чернилами. В нем не было любви — один холодный расчет. Дочери инкуба не составило труда имитировать чувства. Альма была так убедительна! Эти взгляды, мимолетные касания, страсть, желание постоянно находиться рядом, мелкие подарки. Раян никогда не спрашивал, чем она занималась в свободное время. Ректорская должность отнимала много сил, порой он не бывал у нее неделями. Когда разлука слишком затягивалась, Альма приходила к нему сама, и они предавались страсти прямо в его кабинете. Теперь, по прошествии времени, магистр задумался, действительно ли столь сильно желал возлюбленную, или она пользовалась своими чарами?

Главной выгодой Альмы в тех отношениях стала академия. Ее ресурсы, лаборатории, студенты, библиотека. А еще знакомства Раяна, власть его имени. Невесте лорда Энсиса дозволялось все. Ее увлечение магией не вызывало подозрений. Альма легко получала любые книги, пропадала в антикварных лавках, выискивая редкие экземпляры. Она действительно обладала даром, действительно многому научила Ларса и некоторых других студентов, но все же главной ее мечтой была запрещенная наука. Альма бредила некромагией, тайком проводила различные эксперименты. Для чего? В подобные откровения она не пускалась даже сама с собой. Та, другая Альма, оказалась скупа на эмоции, предпочитала им формулы и пугающие отчеты. К примеру: «Отловила бродягу. Работала с мертвецами: мужчина и женщина, свежие, меньше недели. Пересадка сердца провалилась, пробилось всего минуту. Перелила женщине теплую кровь — тоже без толку. Зато удалось сделать вытяжку мозга для эликсира долголетия. Мало, но хоть какой-то успех».

Особым цинизмом отличалась последняя запись: «Они напали на мой след. Надеюсь, этот дурак меня вытащит».

Стянув перчатки, Раян провел пальцем по резьбе ключа.

Он должен выкинуть дневник из головы, сосредоточиться на настоящем.

Прикосновение холодного металла отрезвило.

Стряхнув с плеч невидимый груз прошлого, Раян сосредоточился на рассохшейся двери. С виду хрупкая, пни — развалится, но вряд ли Альма понадеялась только на запор.

— Ты была здесь! — плотоядно оскалился магистр, обрисовав в воздухе контуры защитных плетений.

Тот, кто наложил чары на дверь, хорошо знаком с обратной магией.

— «Темные колокольчики», — озвучил Раян название заклинания. — Чудесное средство от воришек и незваных гостей, но меня, увы, не остановит.

Он не боялся нападения, чувствовал, квартира пуста, поэтому спокойно, не спеша, занялся дезактивацией чар. Со стороны казалось, будто Раян медитирует. Лишь опытный наблюдатель заметил бы филигранную работу пальцев, беззвучное шевеление губ и сине-зеленое облачко, опутавшее замочную скважину.

Но вот с чарами было покончено.

Щурясь на бившее прямо в глаза заходящее солнце, магистр оглянулся: не помешает ли кто? После провернул ключ в замке и толкнул дверь плечом. Недовольно скрипнув, она поддалась, впустив Раяна в темную комнату, служившую одновременно спальней и гостиной. Соседняя дверь, очевидно, вела в кухню.

Магистр принюхался и сокрушенно покачал головой: даже после смерти Альма не изменила своим привычкам. Проверять, над чем именно она трудилась на кухне, он не стал — для этого есть Тайная канцелярия. И так понятно, не еду готовила.

Огонек пламени на ладони вырвал из мрака скудную обстановку: кровать, по факту, тюфяк, брошенный на пол, и самодельную тумбочку из поставленного на попа ящика. В углу темнела вешалка, на которой висела дорогая шуба из чернобурки. С тем же успехом Альма могла раскидать по полу бриллианты.

Однако откуда у нее шуба и, главное, для чего? Убивать в такой несподручно.

Держа ухо востро, магистр прошелся по комнате. Четыре шага в ширину, шесть в длину. Никаких чар, только последние выпуски газет, полупустой флакончик духов и перчатки. Последние заинтересовали Раяна больше всего: они были новыми. А еще длинными, до локтя. Такие, только лайковые, надевали на балы в высшем свете. Зачем они Альме?

Повертев перчатки в руках, Раян положил их на место, точно так, как лежали. Чары он тоже восстановит. У него с Альмой один дар, она не заметит. Вот если бы сюда вломился Дункан Скотт…

— И все же ты одна, или у тебя кто-то есть?

Из головы не шли мужские следы из переулка. Увы, выследить их обладателя Раян не мог: требовалось какая-то личная вещь, хотя бы волосок.

Еще немного покрутившись в логове стригессы, магистр покинул его, не забыв привести входную дверь в первоначальный вид.

Несмотря на потрясшие Ойм убийства, званый ужин у Алесов отменять не стали. Ровно в шесть часов вечера двери их дома гостеприимно распахнулись. Среди гостей сегодня числились сразу три магистра: остановившийся у родни Дункан, Раян и еще один маг. Лика не знала его имени, но сразу почувствовала, как напрягся при виде гостя господин Энсис.

— Вы знакомы? — шепотом спросила она, разглядывая невысокого, напоминавшего ворона человека в просвете двери.

Темные, зачесанные назад волосы, острый нос, быстрая, несколько суетливая жестикуляции.

— Да, — неохотно признался Раян и подтолкнул девушку в спину: — Идите поздоровайтесь, Скотт! Не каждый день выпадает возможность увидеть магистра Гадара Ульбрихта. В последний раз он навещал Ойм семь лет назад.

Семь лет назад, магистр — Лика быстро связала два факта и поняла, чем Раяну неприятен тот мужчина. Однако поздороваться все равно придется. Во-первых, самой Лике Ульбрихт не сделал ничего плохого. Во-вторых, вежливость обязывала. Как-никак, она близкая родня хозяев дома, что о них подумают, если девушка вдруг станет дуться?

Лика не хотела идти на ужин, но Раян настоял.

— Конечно, — добавил он, подбирая галстук к шерстяному темно-серому костюму, — можете остаться и дрожать от голода в пустом доме, но лучше вкусно поесть и послушать умных людей. Глядишь, и на вас снизойдет магическое озарение, потому что пока я крайне недоволен вашими успехами в демонологии. Ларс списывает все на невнимательность, но я склонен винить во всем лень.

И вот она стояла в прихожей тетки, разглядывая свое отражение в большом зеркале. Слишком бледная… словно стригесса.

— Лика?

Встревоженный голос Раяна выдернул ее из воронки кошмара. В нем девушка вновь и вновь сталкивалась с Альмой, ощущала боль от укуса.

Оказалось, она не просто стояла, а прижимала ладонь к шее.

Лика… Он снова назвал ее по имени. К сожалению, его неизменно сменяло холодное официальное «Скотт».

— Что случилось? Какие-то видения?

Воспользовавшись тем, что они были одни, магистр подошел вплотную.