Страница 99 из 101
— Не знаю, думаю, это Рамон-тик, — сказал Энцо, смеясь, как гиена, глядя на моего мертвого мужа.
Я фыркнула от смеха, а Николи мрачно усмехнулся.
— Давайте, возвращаемся на берег. Все на борту либо мертвы, либо уже отправляются в загробный мир, — сказал Рокко с диким блеском в глазах.
Николи взял меня за руку, когда они отвернулись, и я вскрикнула, поняв, что он взял меня за руку, порезанную осколком стекла. Он тут же отпустил ее, посмотрел на зазубренный срез на моей ладони, выругался и направился к шкафу Рамона. Он разорвал рубашку на две части, затем перевязал мне руку, после чего схватил пиджак Рамона, в котором тот был на маскараде, и протянул мне, чтобы я его надела. Он был мне тесноват, но я была благодарна за это, когда мы вышли на улицу, и морозный воздух хлестал вокруг нас.
Палуба была мокрой от крови, и мои босые ноги несколько раз поскользнулись на ней, пока мы шли за братьями Николи к скоростному катеру, подвешенному на кране в задней части яхты. Фрэнки разобрался с управлением и спустил ее на воду, пока Энцо и Рокко вместе спускались по лестнице.
— Это нехорошо, — пробормотал Николи.
— Что нехорошо? — спросила я, когда он обхватил меня за плечи.
— Эти двое ушли вместе, — сказал он с ухмылкой.
Мы ждали, пока они вернутся, и я смотрела на кровавую бойню вокруг нас, мое сердце зажглось от того, что Ромеро сделали, чтобы добраться до меня.
— Спасибо, — сказала я Фрэнки, и он одарил меня кривой ухмылкой.
— Ты — семья, Уинтер. А Ромеро сделает все для семьи, — сказал он серьезно.
— Вперед, блядь, вперед, могучие рейнджеры! — крикнул Энцо, когда они с Рокко рванули обратно по лестнице, смеясь во все горло.
Мое сердце заколотилось, и никто из нас не стал спрашивать почему, когда Николи подтолкнул меня к краю перил, с которых к воде спускалась лестница. Я перекинула ногу и посмотрела на четырех мужчин, которые наблюдали за тем, как я спускаюсь, все они были освещены луной, их лица были скрыты тенью, так что я не могла отличить одного от другого. Они были четырьмя частями одного целого, и в этом было что-то до боли прекрасное.
Когда я преодолела несколько перекладин, они последовали за мной, и я поспешила вниз в лодку, опустившись на ее палубу.
Через мгновение ко мне присоединились все четверо, и Николи усадил меня к себе на колени на сиденье сзади, крепко прижав к груди. Он был теплым, несмотря на морозный воздух, и я прижалась к нему с самой счастливой улыбкой на лице.
Рокко завел двигатель, а Энцо стукнул себя кулаками в грудь, в предвкушении глядя на яхту.
— Увози нас, stronzo, — прорычал Фрэнки на Рокко, выглядя обеспокоенным, так как он тоже смотрел на яхту.
Рокко нажал на педаль газа, и яхта рванула по воде на большой скорости.
Я повернула голову, чтобы посмотреть на яхту, покачивающуюся на темном море, как раз в тот момент, когда ее пронзил взрыв, от которого я задохнулась: окна взорвались, и обломки разлетелись во все стороны.
Николи крепко обнял меня, а его братья закричали, и вскоре мы присоединились к ним, радуясь нашей победе, наблюдая, как прекрасная яхта начинает погружаться в волны, а огонь поднимается высоко к небу.
Энцо и Рокко начали возбужденно рассказывать нам о том, как они перерезали топливопроводы в моторном отсеке и использовали веревку, смоченную в газе, чтобы создать фитиль. Я перестала слушать, повернувшись к Николи: его глаза притягивали меня к себе и утверждали меня одним лишь взглядом. Мое сердце выстукивало дикую, новую мелодию, которую я любила чувствовать. Когда мы были вместе, все казалось правильным.
— Остановись здесь, Рокко, давай посмотрим, как это происходит, — нетерпеливо сказал Энцо, и Рокко заглушил мотор, так что лодка замедлила ход и мягко раскачивалась на воде.
Я теснее прижалась к Николи и почувствовала, что в мой бок вдавливается какой-то комок. Я потянулась в карман пиджака Рамона и рассмеялась, обнаружив носок с бриллиантами. Символ жизни, которую я надеялась однажды купить себе. Но в итоге я нашла путь к еще лучшей жизни без них.
Я показала Николи, что лежит внутри, и его глаза сверкнули, когда лунный свет заставил их загореться, как небо, полное звезд.
— Ни хрена себе, — засмеялся он, обхватив мою руку. — Ты богата, куколка.
— Это цена моих шрамов, — мрачно сказала я, сжимая пальцы.
— Если ты повторишь ту штуку с «Титаника» с этими бриллиантами, bella, я нырну за ними, как чертовски возбужденный дельфин, — поддразнил Энцо, и я с ухмылкой посмотрела на него через плечо.
Я обернулась к Николи, и он безмятежно улыбнулся мне. — Делай то, что должна, моя дикарка.
Я долго смотрела в темную воду, а затем, приняв решение, засунула бриллианты обратно в карман. — Я заставлю их заплатить за что-то хорошее. За что-то стоящее. На дне океана они никому не нужны.
Руки Николи скользнули под мой пиджак, его пальцы обхватили голую кожу моих бедер. Мои рыжие волосы развевались на ветру, и он наблюдал за мной, как загипнотизированный. — Когда мы вернемся домой, я обработаю твои раны, смою каждую капельку крови с твоей плоти и буду всю ночь клеймить тебя как свою.
— Я уже твоя, — поддразнила я, мое сердце сжалось от блаженства.
— Нам обоим нужно напоминание. — Он ухмыльнулся, и мы повернулись лицом к огню, жар от него доходил до нас, а красный и золотой свет плясал по нашим телам.
Я чувствовала, как последние оковы спадают с моей души, когда яхта погружалась в волны, позволяя мне полностью отдаться Николи. Я была его во всех смыслах, в любой жизни, в любой вселенной.
И когда я наклонилась и поцеловала его, наши души соединились, как две одинокие звезды, которые всегда находились на линии столкновения в небе, мчась навстречу друг другу, никогда не зная, что другая приближается. Но теперь мы были вместе, и огонь вырывался из каждого дюйма наших существ, подпитываемый силой друг друга. Было странно, что я никогда не понимала, что он движется в мою сторону, когда все эти месяцы я была одна в темноте. Но теперь, когда он был здесь, я поняла, что мы связаны так глубоко, что мне больше не нужно бояться его потерять. Куда бы ни пошла его душа, моя последует за ней. И в вечности мы будем вместе, просто два диких существа, которых никогда не удастся загнать в клетку.
Глава 48
Николи
6 месяцев спустя…
Я нес Уинтер на руках, а она смеялась, прижавшись головой к моей шее, в сотый раз спрашивая, куда я ее везу. Это была долгая дорога, и она стоически играла в мою игру, не снимая шелковую повязку с глаз с самого утра, когда я приехал за ней, так что она еще даже не видела меня. Она терпеливо сидела в машине, пока мы говорили обо всем, чего нам не хватало друг в друге, с закрытыми глазами, и даже когда я припарковался и выпустил Тайсона, она все еще сопротивлялась желанию подглядывать, позволив мне вынести ее из машины, чтобы я мог сделать сюрприз именно так, как хотел.
Две недели — слишком долгий срок для нашей разлуки, но я должен был помочь Фрэнки укрепить наши связи с Картелем Сантьяго в Мексике, и я никак не мог взять Уинтер с собой в такое опасное место. Не сейчас, когда они в состоянии войны. И несмотря на ее крепкие ругательства и требования, чтобы я перестал относиться к ней как к леди и позволил ей быть животным рядом со мной, мне удалось уговорить ее остаться. Конечно, она тут же устроилась на работу к Энцо, как только я уехал из страны, что, пожалуй, можно было бы считать более опасным, чем то, чем я занимался.
Несмотря на мои постоянные протесты, Уинтер теперь действительно была частью семейного бизнеса. Папа окрестил ее Красной Вдовой, угрожая ею нашим врагам, и это имя прижилось, циркулируя по городу и произносясь шепотом от страха. Красивая девушка с кроваво-красными волосами, покрытая шрамами и способная убить человека в три раза больше ее размера менее чем за тридцать секунд. Не то чтобы она действительно выполняла для нас какую-то работу в качестве наемной убийцы в городе, но ее шрамы породили бесчисленные слухи и истории об их происхождении. Самой распространенной из них была та, что у нее было по шраму на каждого убитого ею мужчину, что привело сплетников Синнер-Бэй в восторг, после того как летом в сеть просочились фотографии нас двоих на пляже.