Страница 79 из 101
Я отрицательно покачала головой, и его глаза потемнели, превратившись в раскаленный уголь. — Это не просьба, Саша.
При этом имени в моем горле раздался рык.
Его челюсть начала пульсировать. — Есть вопросы, на которые мне нужно получить ответы, прежде чем все вернется на круги своя. Я вызову доктора Экхарта сюда через пару дней. Если ты откажешься позволить ему осмотреть тебя снова, последствия тебе не понравятся. Но, возможно, я смогу избавить тебя от неудобств, если ты будешь откровенна со мной сейчас… — он шагнул ближе, его внушительный рост бросил на меня тень. — Ты трахалась с Николи Ромеро?
По моему позвоночнику пробежал холодок, и я тяжело сглотнула, борясь с желанием отступить. Я не хотела, чтобы он видел мой страх, но он был жестоким охотником и искал его в моих глазах с пугающей интенсивностью. Я не была настолько глупа, чтобы выложить ему всю правду, но это означало заставить его поверить мне. А я не знала, достаточно ли я хорошая актриса для этого.
Я покачала головой и посмотрела на него, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. Он схватил меня за подбородок, и я уперлась ладонями ему в грудь, пытаясь удержать его, но он был непоколебим и смотрел на меня сверху вниз.
— Скажи это словами, — шипел он, и аромат сигар пощипывал мой нос. Я уловила проблеск прошлого, момент, очень похожий на тот, что был сегодня утром. Когда он впервые поднял на меня руку. Я была потрясена, напугана, след от его ладони остался на моей щеке. Я хотела позвонить маме, но он не позволил. Он не разрешал мне говорить с ней после свадьбы, и на полсекунды я увидела ее: длинные рыжие волосы струятся вокруг нее, щеки усеяны веснушками, в глазах слезы, когда она стоит на крыльце большого белого дома. Это был последний раз, когда я видела ее, я была уверена в этом. Но кто она была?
— Говори, — прошипел он, и мое сердце заколотилось. Я должна была сказать ему это, я видела, как это важно. Если я не сделаю этого, я стану жертвой его ярости. Я должна была скрыть правду о нас с Николи. Я должна была сделать так, чтобы у этого опасного ублюдка не было причин обращать свою ненависть на моего горца.
Мне казалось, что мой голос пробивается сквозь острые гвозди и битое стекло, но мне удалось освободить его. — Мы были просто друзьями. Он помог мне, — прохрипела я.
Он недоверчиво посмотрел на меня, затем медленно кивнул, притянул меня к себе и обхватил руками. — Моя милая девочка, ты такое невинное и хрупкое создание. Я всегда буду защищать тебя.
Я не была ни тем, ни другим, но я прикусила язык, стараясь сдержаться, пока не почувствовала вкус крови, оставаясь в его объятиях в надежде задобрить его на достаточное время, чтобы разработать план. Потому что я не собиралась здесь оставаться. Я найду выход, даже если мне придется сжечь этот дом дотла.
Его руки прошлись по моей спине, притягивая меня ближе и прижимаясь ртом к моему виску, стремясь найти мой рот. Я резко повернула голову в знак отказа, и его пальцы впились в мою спину. Он издал гневный звук в горле и переместил свой рот к моему уху. — Как только я поручу хирургу удалить эти шрамы, ты снова начнешь спать в нашей супружеской постели, Саша. Привыкай к этой мысли.
Он отпустил меня, выходя из комнаты, а я смотрела ему вслед, прерывисто дыша. Кипящая, слепящая ненависть заполнила меня до краев. Я умру, прежде чем отдам ему свое тело. И я никогда не откажусь от своих шрамов.
Я дикая и сильная, и я заставлю тебя пожалеть о том, что ты попытался заключить меня в клетку.
***
— Мне нужно, чтобы ты поехала со мной в банк сегодня утром, — сказал Рамон, проходя в мою комнату и раздвигая шторы, чтобы я поморщилась от солнечного света. — Я хочу, чтобы ты была вымыта и одета через пятнадцать минут, — он указал на ванную комнату, и я встала с пола, хмуро глядя на него, прежде чем направиться в ванную. — И спи в своей кровати, ты же не чертово животное, — крикнул он мне вслед, и я захлопнула дверь.
Я сердито оттирала кожу, пока мылась, и вскоре вернулась в комнату, обернув вокруг себя полотенце.
Рамон оставил для меня на кровати уродливую пару брюк и кремовый свитер с пуговицами. Это было похоже на то, что носила секретарша. И когда я натянула их поверх простого белого белья, мне показалось, что я натягиваю маску — отвратительную маску. Она делала меня похожей на идеальную версию жены Рамона, послушную и скучную.
Я подошла к зеркалу, расчесала волосы и слегка накрасилась, уверенная, что он все равно потребует от меня этого. Я заметила, что одежда скрывает большинство моих шрамов, и я оставила несколько пуговиц расстегнутыми на шее, демонстрируя шрам в форме полумесяца на ключице.
Я направилась к выходу, Рамон натягивал пиджак, аналитически оглядывая меня. Он двинулся вперед, мгновенно застегивая верхнюю пуговицу на моей рубашке, затем прикоснулся к моей щеке и улыбнулся.
— Прелестно, — он взял меня за руку и повел по коридору, при этом каблуки, которые он выбрал для меня, жали пальцы на ногах. — Эта поездка будет быстрой. Туда и обратно. Если ты устроишь сцену или попытаешься убежать, я больше не выведу тебя из дома, и ты будешь наказана. Понятно?
Я кивнула, не глядя на него, моя челюсть сжалась. Если сегодня у меня будет шанс сбежать, то, по его мнению, я им воспользуюсь.
Он усадил меня в свой Роллс-Ройс на подъездной дорожке, и свита охранников последовала за нами на других машинах, пока мы выезжали с территории, направляясь в Синнер-Бэй.
— Доктор Рэмси говорит, что ты не делаешь никаких успехов, — прокомментировал Рамон через некоторое время. — Ты должна стараться изо всех сил. Тогда все вернется на круги своя.
Я продолжала смотреть в окно, игнорируя его.
— Ты обязана помнить некоторые вещи, — сердито пробормотал он. — Например, день, когда я сделал тебе предложение. Я привел тебя в «La Petite Fleur», опустился на одно колено перед всем рестораном. Ты так ярко улыбалась… Я никогда этого не забуду, моя дорогая.
Я поджала губы и пожала плечами, в моей голове не было ни одного воспоминания, и я была рада этому.
— Ради всего святого, — прорычал он.
Мы добрались до центра города, и я смотрела на оживленные улицы, размышляя, что произойдет, если я начну кричать о помощи. Но сегодня мой голос был наглухо заперт, и я не была уверена, что смогу заставить его работать настолько, чтобы говорить с незнакомцами.
Карлос открыл дверь Рамона, чтобы выпустить его, и мой муж потянул меня за собой, держа рядом. Я смотрела на людей на улице, пытаясь поймать чей-нибудь взгляд, но все были в режиме «по делам», направляясь на работу, их глаза были устремлены на свои телефоны или прямо вперед. Когда мимо нас полубегом пробежал мужчина, я открыла рот, но из него вырвался лишь хриплый звук.
— Ты не можешь говорить даже со мной, разумеется, ты не сможешь говорить ни с кем другим, — сказал Рамон низким рыком, потянув меня за собой.
Карлос следовал за мной так близко, что практически дышал мне в затылок, и я бросила на него взгляд через плечо. Он ответил тем же, его карие глаза-бусинки стали еще серьезнее.
Рамон провел меня по ступенькам через вращающуюся стеклянную дверь в банк, и в моей голове промелькнуло какое-то воспоминание. Я уже бывала здесь раньше, я была уверена в этом.
Он подвел меня к стойке регистрации, но не успели мы туда войти, как к нам бросился китаец с распущенными волосами. — Доброе утро, мистер Эрнандес. У нас все подготовлено, следуйте за мной.
Нас провели наверх, в шикарный офис с кожаными креслами и абстрактными картинами на стене. Рамон держал мою руку в своей, когда мы опустились в два кресла напротив мужчины, а Карлос стоял прямо за мной, как дракон, охраняющий свое сокровище.
— Могу я сказать, что мы в банке Сквайра очень, очень рады, что ваша жена найдена целой и невредимой, — сказал он, склонив голову сначала перед Рамоном, потом передо мной.
— Спасибо, Лин, — вежливо ответил Рамон. — Теперь к делу?
— Да, конечно. — Лин взял несколько бумаг из ящика стола и подтолкнул их к Рамону. — Мне нужна только ваша подпись, здесь и здесь, — он указал ручкой. — Тогда средства будут выданы вам.