Страница 96 из 98
А ещё я видел, как мой сосед Миша попытался убить своих охранников. Через щель в двери, не открывая её до конца. Что ж, будь перед нами обычные хищники, могло бы и прокатить. Придержать дверь ногой, не дать зверям расширить проход головами, как это делают земные собаки и волки…
Однако твари отлично знали, как вскрывать человеческие убежища. Поэтому и сторожили парой. Одна хваталась лапами за край двери, упираясь задними в край дверного проёма — и распрямлялась, как упругий согнутый прут. А вторая — врывалась внутрь.
Миша продержался семь секунд… Но я уже видел: твари прекрасно поняли, что такое дверь, как она работает и как её открыть.
И когда я потянул свою дверь вбок, между ручкой и дверным проёмом была заклинена рукоять недоделанного топора.
Голубоглазые бестии сильно удивились, когда, несмотря на их усилия, проход остался узким. И ещё сильнее удивились, когда умерли…
А следом умерли твари, кинувшиеся на помощь от соседних капсул.
А потом я воспользовался маленьким временным окном, которое подарила мне судьба. Выбрался из капсулы и рванул прочь. А голубоглазые охранники других капсул смотрели мне вслед и выли на все голоса, отчего кровь стыла в жилах.
Особенно, когда со всех сторон пошёл отклик, в виде ответного воя…
Я ещё успел заметить, как стартанула капсула Миши. Из неё вывалились голубоглазые бестии, вместе с вещами и покусанным телом. Вывалились — а затем легко, без малейшего испуга, снова встали на лапы… Они уже знали, что так всё и будет.
А на месте, где стоял наш посёлок, состоялся массовый старт звёздного флота, сука!.. И это наводило на нехорошие мысли, что живых внутри почти не осталось.
Я думал уйти вдоль реки на побережье, но…
В той стороне выли так дружно и так много, что я выбросил эту дурацкую идею из головы. Значит, на этом пути нас ждали. О да! Они нас, сука, там ждали — и ещё как!.. Удобно, что я и сам когда-то занимался организацией облав… Я прямо родственная душа с ними, чтоб их!..
Если бы мне надо было загнать, никого не упустив, толпу бегущих людей, именно так бы я и расположил загонные команды. Ниже по течению реки, со стороны выхода на равнины — основной заслон. Выше по течению реки — заслон поменьше. И ещё перекрыть узкие места.
А в горах пустил бы патрули. В расчёте на то, что туда сунутся лишь самые умные и самые глупые. Глупых поймать было просто, а умным бы я организовал изматывающую погоню. День за днём, неделя за неделей… Загнал бы их в какие-нибудь норы, а потом выкуривал бы оттуда.
Но я-то знал, что умных лучше бы вообще не выпускать!
Мало кто понимает, какая живучая тварь, на самом деле, человек. Если есть, ради чего жить — пересидит облаву в своей норе. Надышится ядами и дымом, отравится, но выживет. Если есть стимул жить — он не сдастся. А умным всегда есть, ради чего жить. Это дураки во всём видят трагедию вселенских масштабов.
И уходил я так, как не хотел бы, чтобы уходили от меня. Выше в горы! Выше по склону! Взбираясь на уступы, пересекая ручьи, перебираясь через глубокие промоины и ущелья. Я сам измотаю сраных голубоглазых бестий!.. И выживу.
Обязательно выживу.
Первой, кого я увидел, была Люда. Веселая хохотушка-лентяйка из нашего посёлка. Теперь она не хохотала. И впервые в жизни, наверно, жалела о своей лени. Дешевые и лёгкие тапочки, которые Люда купила на Алтаре, разваливались чуть ли не на ходу.
Я подумал, а не помочь ли ей… А потом увидел её окровавленные ноги. И только и смог, что, мысленно извинившись, пожелать удачи. Она стала бы обузой, которая в итоге утащит нас обоих на дно. И хоть Люда упорно двигалась вперёд, причём правильным путём, я слышал потом её отчаянные крики. Значит, догнали всё-таки…
Было ли мне стыдно? Да, мать моя женщина, любому мужику будет в такой ситуации стыдно!.. Потому что мать моя была женщина! И я её любил! И в каждой женщине вижу, в том числе, и свою мать! Но это не я покупал Люде дурацкие тапочки. Хотя и предупреждал её у Алтаря: в этом дерьме она далеко не уйдёт. Но тогда Люда никуда и не собиралась…
Следующие, кого я увидел, были Ромка с Кристиной. Двое влюблённых охотников. Друг в друга были влюблены, в охоту, в лук…
Ключевое слово — «были». Я видел, убегая, туши хищников со стрелами в боках и башках. А ещё я видел, что Кристина тащит Романа на себе. Если бы было наоборот, я бы, не задумываясь, помог. Два здоровых мужика утащат хрупкую девушку. Но хрупкая девушка, даже с моей помощью, не может тащить здорового мужика быстрее, чем двигаются хищники.
Страшный, сука, выбор!.. Помочь или нет? Я должен был помочь, но хотел жить. И понимал, что если меня ранят, то Кристина потащит дальше своего Ромку, а я — сдохну. Так что простите меня, Кристина и Рома…
А вот Лёше я пытался помочь. Он бежал почти по моим пятам, когда меня нагнала стая в одиннадцать голов. Точнее, его нагнала стая… А я успел выйти из-под удара.
И попытался помочь ему забраться на отвесный обрыв. Тянул копьё, готовясь вытащить Лёху… Но ему не хватило пяти сантиметров до древка. Несчастных пяти сантиметров…
Голубоглазая бестия вонзила два клыка над подошвой его ботинка. Этого хватило, чтобы Лёха сорвался с обрыва. Он упал прямо в гущу хищников.
Лёха умер молча, забрав с собой двоих врагов, хоть его и рвали на живую... Я вот точно не смогу молчать, когда меня жрать начнут. Буду орать так, как в жизни не орал. Напоследок можно...
Косогор закончился и уткнулся в пятиметровый обрыв. Именно на эту непроходимую стену я и надеялся. Его можно было обогнуть, но для этого пришлось бы идти вдоль русла реки, которая петляла в этих местах, как бешеный заяц, выискивая лазейки среди скал. Расстояние было втрое, а то и вчетверо больше, чем если просто залезть на обрыв.
Два этажа, Коля, ты справишься!
Только нужна минута отдыха. Да, все они на счету, но иначе я потеряю больше. Последний рывок — и свобода!..
Женская фигурка вынырнула из-за валунов внизу склона. И понеслась по косогору вверх, как совсем недавно нёсся я. Она так же цеплялась за сухую траву. И так же упрямо ползла к обрыву. Даже интересно стало, кто это ещё такой догадливый и умный…
Я привстал и чуть не выматерился. Сраные роботы брали в колонисты людей в возрасте от двадцати до тридцати. Но сейчас ко мне бежало тридцатишестилетнее исключение…
Лена! Красивая баба, легко давшая бы фору многим молодым.
Упёртая такая, серьёзная.
Вот сейчас, в шаге от спасения, я бы любую кинул, а её — не мог. Ноги сами понесли меня навстречу Лене. И даже три голубоглазых бестии, появившиеся следом, не остановили.
Вытащу её! Вот вытащу — и плевать. На хрен спасаться, бросив Лену, если потом стыдно будет в зеркало смотреть?!