Страница 64 из 111
Топор высекает искры из его кольчуги, но я не могу прорубить плотные ряды железных колец. Отдергиваю голову, и в бороду мечника втыкается стрела. Он скашивает глаза на нее, хрипит, но не падает. То ли не пробила горло, то ли прошла вскользь. Я подпрыгиваю и ударяю щитом по кончику стрелы. Бездна! Забыл про наконечник копья, торчащего из моего щита. Горло разворочено в мясо. Я бью еще раз, чтоб наверняка.
Оборачиваюсь. Ульверы уже разлетелись по всему лагерю. К тому же добежали хирдманы со стороны залива. Замечаю толстенный пук волос Харальда, из которого торчит три или четыре стрелы. А неплохая защита для спины!
Вот же дерьмо! Воины, что должны были отделить лагерь от кораблей, не справляются. И люди Скирре уже выстроили стену щитов. Я бегу на берег, уворачиваясь от мечей и копий противников. Если они снесут нашу стену, то навалятся на тех, кто сражается в лагере. А наших тут всего-то два десятка. К тому же, с той стороны чую хельта.
Справа от меня встал кто-то из людей Харальда, слева незнакомый хускарл с тряпицей на лице.
Как же так вышло? Неужто скирревы воины на кораблях смогли вырезать всех нападавших? На бортах и песке брызги крови, мертвые тела, лежат и желто-черные пчелиные щиты, и другие, без красок. Может, оттеснили? Нельзя, чтобы они прорвались через нас. И нельзя, чтобы люди из лагеря дошли до кораблей.
Легкий толчок сзади. Оглядываюсь. Стейн! Значит, уже выстраивается второй ряд стены.
— Убить! — орет кто-то из нашей стены.
— Убить! Убить! — отзываемся мы.
Я тяжело дышу в ожидании удара. Самое сложное в стене щитов — первое столкновение. Чувствую, что впереди хускарлы посильнее нас. Восьмая, девятая руны. И хельт где-то правее. Хоть бы в нашем центре стоял кто-то сильный, иначе нас прорвут сразу.
Шаг. Другой. Третий.
Трах! Щиты ударяются друг в друга с громким треском. Я рычу, упираюсь ногами, сзади меня держит Стейн. Острая боль в левой ноге. Сука, мечник пустил оружие понизу щитов. Я поднимаю топор и бью того, кто справа. Лезвие соскальзывает со шлема и врубается ему в плечо. Мы стоим и толкаемся, беспорядочно рубя и коля друг друга. Мне в лицо летит слюна из раззявленного рта врага, по ноге течет кровь. Еще один удар в правого, он валится наземь, и на его место встает другой. Нас давят. И мы делаем шаг назад. Вместе. Не сбить строй! Не разрушить стену!
Под чужими ногами хрипят раненые.
Резкий выпад копья как раз когда я замахнулся топором. Острие цепляется за мой наруч, и напарник слева успевает рубануть по древку.
Не сразу я понимаю, что уже какое-то время слышу стаю. И это сбивает с толку. Ведь я привык, что стая рядом, вокруг меня, бок о бок. А сейчас глаза и уши говорят, что я в стене, мои плечи упираются в плечи союзников, а стайное чувство дает понять, что я один. Лишь три волка в стене, и между нами несколько человек, остальные позади, бьются в лагере. Аднтрудюр залечил рану, получив седьмую руну. Эгиль вспыхивает ярким лучом. Тоже седьмая!
Где-то совсем далеко бьется сердце Тулле. Он жив. И он знает, что мы сражаемся.
Я не успеваю отдернуть голову, и то же копье рассекает мне щеку. Резкий взмах топора, и древко все же переламывается. Наконечник падает мне под ноги.
Но огней так мало! Кого нет? Кто-то умер? Я давлю щитом и ищу, кого же нет. Стоит лишь вглядеться в какой-то огонек, как я понимаю, кто это. Вепрь. Энок. Рысь. Булочка стоит в стене неподалеку от хельта. Дударь тоже здесь, на самом краю. Видарссон. Сварт. Простодушный на другом конце бухты. Альрик? Нет Альрика!
— А-а-а-а!
Рывок вперед, и я отталкиваю противника впереди на один шаг. Тут же бью топором по руке справа. Соратники также не медлят и атакуют через открывшуюся дыру. Один миг, и она закрывается. Но двое из стены напротив отступили ранеными.
Я судорожно ощупываю стаю, пробегаю взглядом по всем огонькам. Его нет! Но так не может быть! Он же не вступил в бой. И он хельт! Как можно так быстро убить хельта? Я же не… Я же не выбросил его из стаи? Это же не Стейн и не Живодер. Это же хёвдинг! Мой брат!
Вспыхнувший огонек сбивает меня с поиска. На этот раз Энок! Кажется, там в лагере идет жестокая битва. И хирд неплохо справляется.
Я вглядываюсь в тьму внутри себя, где есть только огни стаи и биение их сердец. Где он? Где? Растягиваю тьму шире. Как его найти? Вглядываюсь в каждую искру, что мне мерещится.
Бум! Удар молота сотряс левую руку, умбон, кажется, вмялся и теперь давит на пальцы. Ноги дрожат от напряжения. Щит слева соскальзывает с моего. Наш центр прорвали. Я рычу и перехватываю хускарла с молотом, лупил его и щитом, и топором, и даже пинаю по ногам. Он оступается, и топор вонзается ему в основание шеи. Вырываю лезвие, и вслед за ним струей выплескивается кровь. Бью еще и еще, пока он не падает с наполовину отрубленной головой. Вспышка пронзает мое тело, и я не сразу понимаю, что это не руна кого-то из стаи, а моя руна. Моя собственная!
Рядом рубится Стейн. Стены щитов больше нет. И мы теперь бьемся по одному.
Где же безднов Альрик?
Внезапно вспыхивает еще один огонек, вплотную ко мне. Стейн? Он вскидывает окровавленное лицо, и я вижу его сумасшедшую улыбку. Он-таки вернулся в стаю. И сразу стало легче. Теперь мы могли сражаться друг рядом с другом как волки. Как братья.
Но я все еще ищу хёвдинга.
Искра? Хватаю ее и едва не отбрасываю в сторону, ведь она сочится холодом и безумием. Я снова дотянулся до Живодера. Нет, на этот раз он останется в стае. Пусть и паршивый, но все же волк. И издали я чувствую восторг от долетающих до него отголосков битвы и злость, что его не взяли с собой. И вдруг его огонь сдвинулся с места и пополз в нашу сторону. Неужто этот придурок рванул к нам? Бросил корабли на Бритта и Офейга? Да чтоб его морские твари разорвали!
И замираю. Стейн едва успел перехватить мечника.
— Кай! Кай! — кричит он.
Я встряхиваюсь, всеми своими девятью рунами сбиваю мечника с ног, киваю Стейну, мол, добей. И после этого он получает седьмую руну.
Нашел? Я нашел его. Огонь Альрика едва заметен, темно-синие языки пламени не полыхают, а чуть двигаются. Как же так? Хёвдинг же не в бою. Я это слышу. Но он почти пожран Бездной. С кем же мы были в последние дни? С тварью или с человеком?
Сила хирда растет с каждой новой руной, причем не только моей. И я чую стаю еще крепче и плотнее, чем раньше. И всей силой стаи я бью по темному огню.