Страница 45 из 111
— Если слыхал, сам должен понимать, — грубовато ответил Харальд. — Жить хотел, потому и ушел.
— А давно?
— Две зимы назад.
— Дар есть?
— Есть, но для хирда без надобности.
Беззащитный заинтересовался.
— А откуда знаешь, что мне надобно, а что нет?
— Так ведь уши-то есть. Вижу, кому отказываешь, а кого оставляешь.
— Не скажешь про свой дар?
— Скажу. Чего ж не сказать? Хакон! — крикнул Харальд.
Мальчишка ловко шмыгнул меж не ожидавшими того Вепрем и Видарссоном и вмиг очутился подле отца.
— Мой сын. Так вот, в бою я слышу его и чувствую, как самого себя. И когда мы вместе, то наша сила крепнет.
Ого, у нас схожие дары, только мой пошире будет.
— Ты с сыном в хирд просишься?
— Да как получится. Могу и на берегу оставить.
— Чего ж ты мальца так рано… Зачем? Еще и две руны.
— Значит, есть зачем, — безразлично ответил Харальд.
— А ты прям всегда его слышишь? Или есть условия?
— В бою всегда, но могу и так, если сильно захочу.
— Если захочешь или…?
Косматый досадливо мотнул головой, и его невообразимый пук волос качнулся.
— Ладно. Не если захочу, а если сильно испугаюсь за него.
— Пап! — возмущенно воскликнул Хакон.
— Я не Йор Жеребец, — протянул Альрик. — И берусь за иные дела. Мы бились с тварями и драуграми, вступали в сражения между ярлами, и мои хирдманы гибнут, хоть и достойной смертью. Ни за одного мне не стыдно перед Фомриром. Скажу прямо: мне интересен твой дар, и я хотел бы взять тебя в хирд. Но я не хочу видеть, как ты или твой сын оплакиваете друг друга.
— Хакон может оставаться на корабле.
— Одного из моих хирдманов сожгли вместе с кораблем в нечестном и неравном бою. И хотя я отомстил и за Арне, и за «Волчару», сейчас у нас есть враг сильнее и коварнее прежнего. Так что поищи другой хирд!
Харальд недоверчиво посмотрел на Альрика.
— Значит, ты отказываешь, не потому что я слаб или неумел, а потому что не желаешь моей смерти? Ты же хёвдинг, а не мнительная баба! Каждый, кто идет в хирдманы, знает, что может помереть. Каждый попадет в дружину Фомрира, рано или поздно!
Беззащитный встал, подошел к Харальду и уже тихо, так что мне пришлось напрячь слух, сказал:
— Я же вижу, как ты следишь за сыном. Он единственный, кто у тебя остался. Потому и дар такой отмерили боги, желая хоть немного унять твой страх потерять его. И несмотря на это, ты всё равно рвешься в бой и тащишь за собой сына. Что тебя гложет? Для чего тебе сила? Ведь ты не смерти ищешь. Так уж не ме́сти ли? Сколько рун тебе нужно? Десять? Пятнадцать? Или больше? А, может, ты надеешься и хирд увлечь за собой? Через месяц-другой поведаешь нам у костра печальную историю и…
— Отец не таков! — перебил хёвдинга Хакон.
— Теперь понял, почему я тебе отказываю? А в храбрости твоей я уверен. Кай труса бы не позвал в хирд.
Вот же старый лис! Значит, он приметил, что Косматого я привел.
Харальд отступил, сошел с корабля, но далеко от причала уходить не стал.
Уже совсем стемнело, когда Альрик договорил со всеми, кто пришел в хирд. И на пристани остались лишь те, которым он сказал обождать. Ну, и тот парнишка в мокрой одежде, с якобы счастливым отцовым ножом.
— А меня? А со мной потолковать? — выкрикнул он, увидав хёвдинга. — Я тоже в хирд хочу!
Альрик вздохнул.
— В хирде прежде не был, рун мало, дара нет и неизвестно будет ли, драться толком не умеешь, оружия нет. Сам сирота. Чего с тобой толковать?
— Эвон как! — восхитился юнец. — Может, ты и имя мое знаешь?
— Знаю. Неви.
— Да ты колдун! Или Мамиров жрец? Как угадал?
— Слышал, как над тобой смеялись. Иди домой, Неви. Мал ты для нас.
А вот я бы его взял. Хотя бы за упрямство, раз уж умом его боги обделили.
Альрик подозвал оставшихся и обратился ко всем сразу:
— Обычно хёвдинги проверяют людей и в бою. Но все мы знаем, что в сражении важно не только умение, но и удача, и отвага, и чувство плеча. Потому проверять вас буду не в детском поединке, а в настоящем бою.
— Это как же? Хускарл против хельта? — спросил кто-то.
— Нет. Это весь хирд против измененного.
— Чего? Против измененного? Нашел дураков! Видать, верно говорят, что ты от драугров хирдманами откупился. Теперь измененному подсунуть хочешь?
— Я никого не держу. Зеваки ушли, так что если уйдете, урону вашему имени не будет.
Несколько человек ушло. Остальные стояли молча.
— Кто не передумает, приходите завтра. Отплываем, как солнце поднимется на ладонь от горизонта. Оружие, доспех с собой, снедь с меня.
— Так куда плывем?
— Я же сказал, на измененного. Ульверов попросили убить измененного, что разоряет земли неподалеку отсюда. Свою долю получит каждый, даже если кого-то я и не возьму в хирд.
— Так это была не проверка? Правда, на измененного идти? Не, я не пойду.
Отобранные Альриком люди постепенно разошлись, и я не был уверен, сколько их вернется утром.
— Вепрь, Булочка, приглядите за «Соколом». Ну что, Кай, пойдем, потолкуем с твоим знакомцем в сторонке. Вижу, что не ушел. Значит, дело есть.
Косматый, в отличие от Неви, не удивился, предложил зайти в ближайший постоялый двор, который выглядел как обычный длинный дом с пристроями. В пристроях широкие лавки без одеял и мехов, каждый укрывался тем, что принес с собой. А в основном доме десяток столов. За некоторыми пили и шумели, за другими тихо переговаривались. Еда на всех столах была одинаковой: грибная похлебка, просяная каша с травами и мясом, лепешки да крупные куски вареной рыбы с луком, а выпить наливали кислое молоко, пиво или медовуху, тут уж у кого на что хватало.
Мы подошли к столу, где сидел всего один карл, Альрик попросил его уйти, сказав, что оплатит ему снедь и три кружки пива. Тот возражать не стал. Мне даже показалось, что карл для того и сидел тут один, ведь пожелай он подсесть к любой шумной компании, вряд ли кто его прогнал бы.
В общем гаме никто не смог бы подслушать нас, если только нет дара, как у слухача Сивого. Потому я спокойно пересказал Альрику историю Харальда. Хёвдинг потарабанил пальцами по столу, покосился на меня, дождался, пока расставят блюда с едой, а потом спросил:
— И чего ты хочешь от Кая? Чтоб он в твой хирд перешел?
— Хотел убедиться, что слухи верны. И объединить силы.
— Сколько у тебя хирдманов?
— Двенадцать, если не считать меня и Хакона.