Страница 101 из 134
Утром хан посмотрел со своей башни и у подножия черной башни заметил человека. Хан приказал выставить труп без головы на перекрестке семи дорог и приставил к нему охрану из двенадцати всадников. Молва об этом распространилась среди людей.
Когда вор-ногаец узнал об этом, он приготовил араки, погрузил ее на ослицу, у которой был осленок, и, оставив осленка дома, выехал туда, где на перекрестке семи дорог было выставлено напоказ тело его друга. Он добрался туда к вечеру и обращается к всадникам-охранникам:
— Добрый вечер, добрые люди!
— Да будет дело твое правое, здравствуй, — ответили, обрадовавшись ему, всадники-охранники.
Они поговорили между собой; всадники-охранники стали просить его остаться тут.
— Оставайся здесь! Куда ты идешь на ночь глядя?
— Нет. У меня пет времени, — стал он притворно отказываться.
Они его все-таки задержали у себя. Через некоторое время он им говорит:
— Ваш покойник что-то походит на вора: как бы он не украл у меня мою ослицу.
— Не беспокойся, — отвечают они. — А если ослица твоя пропадет, мы отдадим тебе двенадцать верховых лошадей с седлами. — Такое они ему дали слово.
Вор-ногаец не стал долго раздумывать. Он напоил их аракой, привел в веселое настроение, а потом говорит:
— Я устал и посплю немножко, а вы больше не пейте моей араки.
С этими словами он притворился, будто уже заснул и спит.
А караульщики взяли и выпили всю его араку. От чрезмерного опьянения все они позасыпали. (Сон пьяного обычно бывает крепкий.) Когда они заснули, вор-ногаец вскочил и быстро взвалил тело вора-грузина на ослицу; затем он ударами направил ее домой, а сам быстро лег опять спать. Через час он вскочил и, обращаясь к караульщикам, спрашивает их:
— Куда девалась моя ослица? Кажется, вы ее спрятали?
Караульщики быстро проснулись, повскакали со своих мест, озираются кругом и видят: тело мертвеца и ослица исчезли.
— Ну, вот видите: разве ваш покойник не украл мою ослицу? Теперь быстро давайте мне своих лошадей!
Так он заорал на караульщиков и, согласно уговору, привел домой двенадцать лошадей.
Весть об этом дошла до хана, и решил он посоветоваться со знахаркой.
— Кто же это мог увести лошадей моих караульщиков? — спрашивает он ее.
Знахарка ему посоветовала:
— Выпусти сегодня ночью своих буйволиц из дому, и, в чей двор они войдут, тот и увел лошадей твоих караульщиков.
Хан выпустил со двора своих буйволиц по свежему снегу, и они зашли во двор вора-ногайца. А вор был вещим; он погнал буйволиц впереди себя, загонял их в каждый двор, и затем пригнал их к себе и зарезал.
Как бы то ни было, а хан утром вышел из дому и видит, что следы от его буйволиц есть в каждом дворе. Бросил он поиски своих лошадей и принялся искать своих буйволиц.
Знахарка опять наставила его:
— Пошли свою жену, будто ты болен и требуешь буйволиного мяса. И вором будет тот, от кого она принесет буйволиное мясо.
А почему нет? Хан послал свою жену на поиски буйволиного мяса, и она попала в дом вора-ногайца. Самого вора дома не было, но жена его дала ей немного буйволиного мяса. В тот же миг явился домой и вор и в необычайном удивлении говорит:
— Почему ты дала ей так мало? Ведь у нас есть мясо двенадцати зарезанных буйволиц!
С этими словами он вернул ханскую жену обратно в дом, завел ее в комнату, и она осталась там с плачем.
Хан стал разыскивать теперь уже свою жену, и, так как найти ее не мог, он распустил такой слух:
— Тому, кто укажет мне, где находится жена моя, лошади мои и буйволицы, я подарю пленницу-рабыню.
Люди не верили хану, боялись, что он обманет. Тогда хан, вывел свою дочь к людям, и от ее красоты мир озарился светом. Вор-ногаец был пленен дочерью хана. Недолго думая, он заходит к хану и спрашивает у него:
— Если я тебе возвращу все, что у тебя пропало, то что ты мне за это дашь?
— Я выдам за тебя вот эту свою дочь, а кроме того, одарю тебя имуществом, потому что, если я их не найду и умру, на том свете мне предстоит умереть второй раз.
Хан дал ему твердое слово. Вор-ногаец поверил ему и сперва вернул ему его жену, потом лошадей, а относительно его буйволиц он сказал:
— А их я зарезал.
Хан выдал за него свою дочь и одарил большим богатством. И до сих пор они живут и поживают.
Как из всего того ты ничего не видел, так да не посетят тебя никакие болезни, никакие напасти.
99. Баев Кази
Я женился, и был у меня шафер. Когда я в первую ночь входил в свою спальню, шафер мой ударил меня войлочной плетью, и я превратился в серого быка. Той же ночью он поехал на мне за солью и привез ее на мне. Когда я вернулся обратно, то стал опять таким, каким был.
Во вторую ночь, когда я входил в дверь, он превратил меня в серую лошадь и за ночь заставил сделать по небосводу три круга. Когда же утром я вернулся, то опять превратился в человека.
А на третью ночь я вошел с кинжалом в руке и присел рядом со своей женой. Снаружи кто-то поднял тревогу:
— Тревога, Кази, выйди наружу, люди перебили друг друга!
Я выскочил из комнаты, а он опять ударил меня войлочной плетью, и я превратился в серую породистую собаку. Я понимал, что ум мой при мне, но лишился речи. Со мной обходились, как с собакой: и один меня бил, и другой.
Через какое-то время в местность Дедената заявился какой-то алдар проведать своих лошадей. Я подался туда; табунщики задержали меня у себя и сделали сторожевой собакой. Каждую неделю по приказу алдара они резали жеребенка и кормили меня вареным мясом: сырого мяса я не ел. В течение пяти лет я не допустил до коней ни волков, ни воров.
Затем прибыл туда другой алдар, у которого волки беспощадно истребляли в большом количестве овец и баранов. Хозяин, у которого я охранял коней, уступил меня этому алдару, но предупредил его, чтобы каждую ночь он резал для меня овцу или барана, чтобы кормил и содержал меня очень хорошо. Алдар обрадовался и кормил меня очень хорошо, а я в свою очередь не дал волкам утащить даже одного козленка.
Затем мой первый хозяин уступил меня третьему алдару, у которого волк уничтожал его скотину. Хозяин и его предупредил:
— Я обходился с ним бережно, кормил и содержал его хорошо, ты тоже обходись с ним и корми его хорошо, иначе плохо будет.
Тот надел мне на шею шелковую веревку и отвел меня к своим чабанам. Старшему чабану он наказал:
— Вот этой собаке ты каждый вечер на ночь режь овцу или барана, предоставь ее собственной воле, обходись с ней хорошо, и она разделается с волками.
Старший чабан в тот же вечер зарезал для меня барана, но мясо он съел вместе с другими чабанами, а мне кинул одни только кости. И тогда я обратился с мольбой к богу:
— Боже, напусти такую непогоду, чтобы небо и земля, как говорится, избивали друг друга!
Пошел проливной дождь, и один волк стал воем созывать других волков:
— Пойдемте, утащим у этого чабана по одному барану!
А другой волк воем же отвечает ему:
— Там — Баев Кази, он нас перебьет. Если мы нападем на отару, то он круто расправится с нами.
Я воем своим сообщил им:
— Заверяю вас честным словом, что не причиню вам никакого вреда; нападайте, я тоже буду помогать вам!
Я выпустил овец, волки напали на них и в один час истребили их. Сам я бежал и пришел на старое место Нальчика. Я умирал с голоду. Два мальчика сидели возле костра, а в золе у них были один чурек и одна лепешка. Я съел их, потому что умирал с голоду.
— Вот собака съела наш чурек! — заплакали дети.
Тем временем пришла к ним мать их и сразу же мне говорит:
— Здравствуй, Кази, здравствуй! Где ты был? Ты перенес столько испытаний! Почему же ты до сих пор не обратился ко мне?
Я лишен был языка, не мог говорить, но помахивал ей в ответ хвостом.
— Подойди, — продолжала она, — съешь еще вот этот чурек и, не оглядываясь назад, отправляйся домой. Твой шафер совершил неслыханное злодеяние. Он увел твою жену и сделал ее своей женой. У него в кармане войлочная плеть. Постарайся каким-нибудь способом раньше него зайти в его спальню. Когда он и жена твоя заснут, ты поищи плеть в кармане его бешмета. Как только ты ее найдешь, проведи ею по себе и станешь тем, кем ты был. А затем ударь войлочной плетью его, и он превратится в того, в кого ты пожелаешь.