Флот нашей родины

Русские моряки не опозорили своей родины в самые трудные минуты; об этом ярко говорят многочисленные эпизоды высокого героизма, некоторую часть коих мы приводим ниже.

Незабываемые страницы доблести вписала в летопись боя команда крейсера «Дмитрий Донской».

Это был крейсер преклонного возраста. Ко времени боя у Цусимы ему уже исполнилось 20 лет, что для крейсера являлось уже старостью, не позволявшей рассчитывать на него, как на боевую единицу.

Во время боя 27 мая крейсер находился на охране транспортов и при нападении на них японских сил энергично отражал атаки. Командира крейсера капитана 1 ранга Лебедева адмирал Рожественский всячески игнорировал и совершенно не ценил, командир платил адмиралу той же монетой. Из дневного боя «Донской» вышел с ничтожными повреждениями, японские снаряды рвались около крейсера, но не попадали в него.

Ночью «Дмитрий Донской», идя в одиночку, успешно отбил все торпедные атаки японских миноносцев. Утром 28 мая крейсер продолжал итти курсом на Владивосток, но не суждено было ему добраться до родной земли. «Донского» окружили враги не равные по силе: шесть крейсеров и три миноносца. Один против девяти. Исход боя был ясен. Японцы предложили сдаться. Командир крейсера приказал ответить на это огнем.

Начался артиллерийский бой. «Донской» уходил отстреливаясь, японцы гнались, окружая со всех сторон. «Донской» искусно маневрировал, но снаряды с шести неприятельских крейсеров все же изредка попадали в крейсер. Отражая противника обоими бортами, «Донской» удерживал его на почтительном расстоянии. К концу первого часа боя все увидели, как один из лучших японских крейсеров «Нанива» накренился набок, его орудия замолчали и крейсер начал отставать: «Нанива» получил тяжелое попадание. Ободренные успехом комендоры «Донского» усилили огонь, и вслед за «Нанива» последовал и крейсер «Отава», на котором возник пожар.

Но много врагов было у «Донского». К месту боя подошли еще три японских истребителя. Четыре оставшихся японских крейсера продолжали осыпать крейсер снарядами. Ожесточенный неравный бой длился уже два часа, много орудий выбыло из строя, появился крен, упала скорость хода. Пал смертельно раненный командир крейсера Лебедев. Казалось, все потеряно, но еще усилие — и «Дмитрий Донской» ловким маневром оторвался от врага и ушел в теневую полосу у острова Дажелет. Японские крейсера, потеряв «Донского», ввиду наступления ночи не могли его найти. Однако крейсеру пришлось еще три раза отражать торпедные атаки японских истребителей, пытавшихся с наступлением темноты нанести смертельный удар. На утро следующего дня, когда стая японских хищников вновь появилась, «Донской» уже лежал на глубине моря с открытыми кингстонами. Он был потоплен своей командой. Так героически погиб старик, нанеся врагу тяжелые потери.

Артиллеристы «Донского» не только вывели из строя два японских крейсера, но нанесли повреждения и остальным.

Там, где самураи имели столкновение приблизительно с равным противником, там они имели явный неуспех. Примером этому служит бой русского миноносца «Грозный» с японским истребителем «Кагеро», хотя и здесь превосходство в вооружении было на стороне японцев.

Миноносцы «Буйный» и «Грозный» уходили во Владивосток. На «Буйном» находился раненый адмирал Рожественский. Рыскавшие везде японские миноносцы открыли русских и погнались за ними. Известно, что «Буйный» с Рожественским сдался в плен, но «Грозный» не последовал его примеру.[14] Гнавшийся за «Грозным» японский миноносец «Кагеро» открыл огонь, на который «Грозный» энергично отвечал. Бой длился два часа. Искусно маневрируя, «Грозный» вел бой, пока подбитый «Кагеро» не отстал. Есть сведения, что от полученных повреждений «Кагеро» утонул, хотя японцы это и отрицают; но даже если он и остался на-плаву, то в этом поединке он потерпел жестокое поражение. «Грозный» прибыл во Владивосток. Это мог сделать и «Буйный», моряки которого сумели бы разделаться со своим противником так же, как и «Грозный», но очевидно командование и его штаб не решались явиться на родину, потеряв флот.

Столь же доблестным был и бой миноносца «Громкий» с тремя японскими миноносцами. В первой схватке, нанеся противнику ряд повреждений, «Громкий» заставил двух из них отказаться от продолжения боя и отстать. Через некоторое время их примеру последовал и третий тринадцатиузловой истребитель «Сирануи», вышедший из боя, но продолжавший в отдалении следовать за «Громким», повидимому, исправляя полученные повреждения. Час спустя, пересекая курс русскому миноносцу, появился еще один большой миноносец, которому удалось попасть снарядом в кормовую кочегарку «Громкого» и вывести ее из строя; «Громкий» остался под двумя котлами.

Несмотря на упавший сразу на 8 узлов ход, «Громкий» бросился на противника, засыпая его снарядами. Падение скорости «Громкого» позволило истребителю «Сирануи» подойти к сражавшимся и поддержать свой второй миноносец. Горячий бой «Громкого» на циркуляциях с двумя противниками продолжался около часа. В «Сирануи» попало свыше 20 снарядов и четыре раза был сбит его флаг. В разгар боя японским снарядом был также сбит и флаг «Громкого», и командир миноносца капитан 2 ранга Керн приказал прибить его гвоздями.

Ввиду приближения к концу запаса снарядов командир решил использовать торпеды и произвел две торпедных атаки на «Сирануи», которому удалось увернуться. Около полудня, после свыше двухчасового боя, были расстреляны все снаряды, и «Громкий» умолк, имея к тому же почти все орудия выведенными уже из строя. В последние минуты боя был убит и командир.

Из трех офицеров один был убит, другой тяжело ранен. Экипаж избитого в неравном бою миноносца открыл кингстоны, и, несмотря на попытки японцев овладеть им, корабль с прибитым к мачте флагом пошел ко дну.

Но не только на миноносцах «Громком», «Грозном», и на крейсере «Донском» были геройские команды, русский моряк в своей массе был одинаково храбр на всех кораблях. Можно было бы без конца рассказывать о подвигах отдельных кораблей, командиров и моряков, геройски сражавшихся под русским боевым флагом.

Вопреки этому у нас распространена нелепая легенда о том, что якобы в Цусимском бою японские корабли, как на учебной стрельбе, расстреливали русские суда, а сами не несли никаких потерь.

Этот вздор абсолютно не отвечает действительности.

О своих потерях японцы в официальных документах пишут, ограничиваясь большей частью общими фразами: «…неприятель тоже хорошо сражался. В туманном воздухе стоял грохот орудий и падающие вокруг снаряды подымали столбы воды», или «громадные снаряды подобно дождю, падали вокруг нас». О неудачном бое крейсеров 3-го отряда японцы пишут: «стрельба шла с 8000 метров… однако ввиду того, что снаряды неприятеля ложились хорошо, 3-й отряд вышел из сферы падения снарядов». Японцы пишут «вышел», а на деле — бежал, бежал не потому, что «снаряды неприятеля ложились хорошо», а потому, что эти снаряды рвались на кораблях 3-го отряда, пробивали палубы, выводили из строя орудия, людей и т. д.

Не любят вспоминать японцы о своих потерях во время торпедных атак на русские корабли. А потери были велики, только при атаках на «Суворов» погибло 3 миноносца и многие корабли повреждены, среди них и минный крейсер «Чихайя», которому «Суворов» послал один за другим 3 снаряда из единственной уцелевшей 75-миллиметровой пушки. «Чихайе» было достаточно и этого — из боя он вышел.

Особенно была неудачна для японских миноносцев их первая атака ночью. Атака была отбита русскими блестяще: из четырех атакующих истребителей «Икадзучи» расстрелян совершенно, трое других, осыпаемые снарядами, бежали.

По далеко не полным данным в ночь с 27 на 28 мая японцы потеряли утопленными и выбывшими из строя до 20 минных судов, среди них истребители «Сирануи», «Мурасаме», «Асагири», «Икадзуми», «Инадзума», «Оборо», «Акебоно», «Харусаме», «Акацуки», миноносцы «34», «32», «35», «43», «68», «69» и «Саги» и т. д.

14

Командир «Грозного» капитан 2 ранга Андреевский предложил «Буйному» принять совместно бой с японцами, но штаб Рожественского предпочел сдачу и поднял белый флаг.