Медведь

Но есть во всей этой бочке нежности ложка дерьма. Зовут это дерьмо Мудак Александр. Конечно, я его найду. С помощью Юльки или без нее.

Найду и сделаю так, чтобы он сильно пожалел о том, что родился на свет.

Мы реально пошли собирать грибы! Кошка проявила упрямство — не призналась прямо, что хочет меня.

А я… Я вообще пообещал, что ничего не будет, пока мы не поговорим. А мы еще не обо всем поговорили.

— О, я нашла гриб! — радуется она.

— Умничка. Это подберезовик.

— Я знаю! — фырчит она. — Мы с папой часто ходили за грибами.

— А я нечасто.

— А это опята. А тут груздь.

Я таращусь в траву, прикрытую желтыми листьями и не вижу ровно нифига. А Юлька каждую секунду издает радостный вопль.

— Да где ты их берешь? — вырывается у меня.

— Вот же.

И она указывает на гриб прямо у меня под носом.

— Они от меня специально прячутся, — бурчу я.

— Конечно! Показываются только мне.

Кошка довольная и счастливая. Глазки сияют, щечки раскраснелись. Таскается с корзиной, полной грибов, гордо тычет ее мне под нос. А я нашел два мухомора и еще какую-то несъедобную фигню, зато большую. Дождевик называется.

— Пожарим грибы с картошкой, — строит планы Юлька, облизываясь, как настоящий котенок. — У нас есть картошка?

— Думаю, скоро будет.

Утром, за завтраком, мы набросали список всего необходимого и я отправил его водителю. Пришлось делать это, стоя в углу на чердаке. Больше связь не ловит нигде.

Мы с Кошкой отрезаны от всего мира. Никто не может дозвониться. Нас все потеряли. И это прекрасно…

На обратном пути я завожу еще один не особо приятный разговор.

— Давай поговорим про Нику.

Кошка недовольно фырчит.

— Я уже несколько раз пытался окончательно прояснить ситуацию. Но, судя по твоему фырчанию, у меня это не совсем получилось.

— Ладно, давай проясним.

— Она нормальная девчонка, — говорю я. — Но я чуть не сдох от тоски на нашем единственном свидании. Сразу начал зевать и не мог остановиться. Было очень неловко…

Котенок хихикает.

— Нехорошо получилось.

— Да, я поступил нехорошо. Глупо и неэтично. Не мог справиться к влечением к тебе и решил использовать Нику как противоядие. Я бы не остался с ней ни в каком случае. Она вообще не мой вариант. Так ясно?

— Ясно…

— Я просто решил, что она мне подходит. Мозгом решил. А сердце рвалось к тебе. И тело…

— Ты хочешь сказать, удав рвался ко мне.

— Да. Он самый.

Юлька бросает быстрый взгляд на мою ширинку. Там мгновенно все твердеет. Она управляет им просто при помощи взгляда!

— Мы договорились, что проведем это время как друзья, — говорю я то ли себе, то ли Юльке.

— Друзья?

— Я имел в виду: близкие люди. Мы же близкие люди?

— Да… — выдыхает она. — Никто никогда не был настолько близок…

Мы входим в дом.

Она гордо ставит корзинку на стол. А потом… сама садится на него же. Берет меня за ремень. И притягивает к себе.

Охренеть!

— Я дал слово, — вспоминаю я.

— А я не давала.

— Хочешь дать?

— Да… Я хочу дать… Тебе… Себя…

У меня срывает башню. Я мгновенно срываю с Юльки футболку.

Недолго я был пластмассовым Кеном… Хочу ворваться в нее. Прямо сейчас!

Но нас прерывает громкий стук в дверь. Барабанят так, что она трясется.

— Какого хера? — рычу я.

— Кто там? — испуганно спрашивает Юлька.

— Мой водитель обычно так себя не ведет. Придется посмотреть.

Я нехотя отрываюсь от Кошки и распахиваю дверь. На пороге какой-то мужик.

— Че надо? — грубо рявкаю я.

— Папа… — раздается растерянный голос Юльки за моей спиной.

69

Хорошо, что я успела надеть футболку.

Папа… Вот уж чего я точно не ожидала! Откуда он тут взялся? В глухом лесу, где нет связи. Он никак не мог узнать, что я здесь.

Ой, блин… Да тут не только папа. За его плечом мама. А позади них — Соня с Носорогом.

Я встречаюсь взглядом с подругой. Она виновато разводит руками. Все понятно.

— Они такой кипеш подняли! Всех на уши поставили.

— Сдал? — Медведь обращается к Носорогу.

— Соня мне позвонила. Ты трубку не берешь. Пришлось везти взволнованных родителей. Всю дорогу их убеждал, что ты не маньяк и не закопал Юльку в лесу.

— Ну у вас и фантазия! — фыркаю я.

Обнимаю маму. И папу тоже. Мама тискает меня в ответ, а папа ведет себя нарочито отчужденно.

— Приехали к дочке поздравить с днем рождения, а ее нет! Телефон не берет, на сообщения не отвечает, пропала без вести! — взволнованно высказывает мама.

Папа пока молчит. Только сверлит Медведя своим тяжелым взглядом. Не хотела бы я сейчас быть на его месте… Мне, честно говоря, и на своем как-то не очень.

Я, конечно, рада видеть маму с папой. Но обстановочка для встречи так себе. Папа давит своим осуждением. Четкое ощущение, как в детстве: я крупно накосячила и мне сейчас влетит по первое число. Как будто я вернулась домой позже комендантского часа, да еще и с запахом сигарет, и с бутылкой пива в руках. На самом деле такого никогда не было…

— Так вы же меня поздравили, — лепечу я растерянно. — Вчера утром. По телефону.

— Поздравили. Но решили сюрприз сделать, поздравить лично. Приехать на следующий день после дня рождения, чтобы не мешать твоему празднику с друзьями, — объясняет мама.

Ах, вот, значит, как все было…

— Ну, мы погнали, — говорит Носорог.

И берет за руку Соню.

Ага. Значит, чуют что пахнет жареным и линяют. Я бы на их месте сделала то же самое. Но могли бы предупредить!

Не могли… связи нет.

— Мы, значит, приехали, — наконец подает голос папа, переводя свой тяжелый взгляд на меня. — И тут нам говорят, что какой-то хрен увез тебя в лес…

Да, мой папа не всегда выбирает выражения.

— Какой-то хрен — это я, — встревает Медведь. — Кстати, прошу прощения за грубость при встрече. На самом деле я очень рад вас видеть.

— Не он меня увез, а я с ним уехала! — огрызаюсь я.

— А предупредить? — закипает папа.

— А вы меня предупредили, что приедете?

Я вижу, что папа покрылся красными пятками. А это значит, что он сейчас взорвется.

Потому что его взгляд упал на разобранный диван, на котором мы с Медведем спали. Домик небольшой, все на виду, кухня соединина с гостиной. Ничего не спрятать…

— Вы, значит, тут…

— Мы тут грибы собирали, — выпаливаю я.

А ведь это чистая правда! Только этим мы с Михеем и занимались. Ничего запретного сделать не успели. Честно-честно!

И я предъявляю корзинку, полную грибов.

— Вот. Подосиновики. Маслята. Опята тоже есть. Тут знаешь какие грибные поляны! Идешь и спотыкаешься о грибные шляпки.

Я замечаю, что Михей прячет улыбку. Смешно ему… А мне нет. Я пытаюсь отвлечь папу. Он знатный грибник, запросто может повестись на это.

Но, блин! Михей прав. Это смешно. И глупо. Я не должна оправдываться. Просто папа застал меня врасплох. И я вдруг почувствовала себя маленькой девочкой.

Но мне уже двадцать шесть лет! У меня своя взрослая жизнь. Недавно началась…

Только я открываю рот, чтобы популярно объяснить это отцу, как он начинает орать на Медведя:

— Ты увез ее в лес!

— Да, — спокойно отвечает он.

— И ты…

Он снова бросает свирепый взгляд на разобранный диван. И подбирает слова, чтобы обозначить безобразие, которое тут творится. Уверена, если бы они с Михеем были одни, он бы слов не подбирал. Но тут мама. И я.

— Естественно, — все так же спокойно произносит Медведь. — Мы с Юлей спим вместе.

Зачем он это говорит?! Кто его тянет за язык?

— Мы вообще вместе, — продолжает Медведь. — Все серьезно.

— А свадьба когда? — вдруг спрашивает папа.

Что? Что, блин, за вопрос? И что за вмешательство в мою личную жизнь?