Страница 30 из 79
Пауза затягивалась. Но ни я, ни Капон не торопились заговаривать первыми. Этот фокус древнее, чем бивни мамонтов, которые время от времени вымывает из земли в северных княжествах. Нарушивший таинство тишины, автоматически станет просителем. Причем, не важно: сам пришел в этот кабинет, или под конвоем меня привели. Так что я был готов молчать сколь угодно долго.
Но не пришлось. Легат вдруг улыбнулся — безволосое гладкое лицо вдруг смялось, исчертилось тысячами морщин — и спросил:
— Как ты его назвал?
— Кого? Дракона? — дернул я бровью. — Хёгги. Нисси, что живут в Лицее думали будто он тот самый, легендарный Нидхёгг, что поедает трупы злодеев. Когда я впервые подманил его, оказалось, что это всего лишь молодой морской змей. Так он стал Хёгги.
— Значит, Рославский все-таки был прав, — кивнул сам себе жандарм. — Однако он так и не смог объяснить причину, по которой мертвые перестали вдруг восставать из могил. Предполагал, что детеныш волшебного зверя просто вернулся в океан. А оказывается…
Легат не договорил, спрятав рот за сложенными домиком пальцами.
— Вопрос к господину Капону, — четко выговаривая слова на сканди, сказал начальник местного ИБ. — Лицей. Территория кампуса действительно находится в собственности семьи Летовых?
— Видите ли, господин Ауд, — вернулся из мира собственных мыслей адвокат. — Дело в том, что…
— Не нужно, — жестко перебил Капона легат. — Просто да, или нет.
— Да, ваше высокопревосходительство.
— И этому есть подтверждающие документы?
— Истинно так, ваше высокопревосходительство.
— Отлично. Тогда мне не за что наказывать вас, Антон. Вы были в своем праве. Дело будет закрыто. И в связи с тем, что ваши… опыты по приручению зачарованного существа избавили город от нашествия агрессивной нечисти, стану ходатайствовать о вашем награждении.
— Спасибо, — осторожно улыбнулся я. — Но я не ради награды…
— Это понятно, — отмахнулся легат со старинной фамилией. — Тем не менее, факт есть факт. И с ним не поспоришь… Что же касается инцидента в загородном клубе… Смею вас уверить, Мартынов вас больше не побеспокоит. Это не значит, что определенные круги в городе не станут предпринимать каких-либо усилий…
Он снова оборвал фразу на середине. И снова спрятался за пальцами.
— Мы не сможем защитить тебя, Антон, от всех бандитов города, — наконец, выдал он. — Да, думаю, ты бы этого и не желал?! Верно? Молодой человек, дворянин, охраняемый жандармами… Станут сплетничать, выдумают какую-нибудь чушь, и сами же в нее поверят…
— Справлюсь, — выговорил я, поморщившись. Воевать со всем преступным миром многомиллионного города совершенно не хотелось. Лишняя забота, лишние расходы и непредсказуемый результат. С другой стороны, как-то решать эту проблему было нужно.
— Но мы станем за тобой присматривать, — снова улыбнулся Ауд. — И если обыватели не пострадают, закроем глаза на… многое. Это понятно?
— Отчетливо, — глядя прямо в глаза легата, отрапортовал я. Такие обещания — а что это было такое, если не обязательство не вмешиваться в войну, если мирные жители не пострадают? — дорогого стоят. — Я свободен?
— Конечно, — дернул бровями Ауд. — Дознаватели прояснили для себя некоторые моменты произошедших событий. Благодарю за…
Как, интересно, его подчиненные понимают, если он может вот так вот, на полуслове, замолчать? Представляю, как он предложение руки и сердца девушке делал. Хи-хи.
Признаться, я понятия не имел: женат ли вообще гранд-легат ИСБ Халлстейн Ауд, и есть ли у него дети. Учитывая, что род Аудов в державе уже более девятисот лет, но особой многочисленностью похвастаться не может, и Халлстейн должен оставить потомков. Если конечно он придерживается общепринятых моральных норм старой аристократии: Род в первую очередь, интересы страны — во вторую.
Впрочем, по большому счету меня это никак не касалось. Не один и даже не пять родов из числа пришедших с Рюриком, или переехавших во времена князя Вальдемара, русов уже прекратили существование. Далеко ходить не надо. Я сам являюсь последним представителем рода, и если, по какой-то причине, не смогу оставить потомства, княжество окончательно станет частью империи. На правах удельного княжества в прямом подчинении правящей династии. Древнейший в державе, самый первый ряд именно это и оговаривал: конунг конунгов получал оставшиеся без хозяина земли.
Естественно, я такого будущего не желал. И бесславно и бесследно сдохнуть в глупом противостоянии с организованной преступностью Берхольма не собирался. С вконец оборзевшими бандитами нужно было что-то решать, и особенно с этим не затягивать. Поэтому, убедившись прежде, что старики-воспитатели в полном составе находятся в своей гостинице, распрощавшись с Капоном, отправился за советом.
Старый город не особенно большой. Да, прямо скажем: маленький. Остров Забока, едва ли не четверть которого занимает Лицей, Нижний Город со старой, основанной еще Свенельдом, крепостью, несколько улиц вдоль Великой реки до старой пристани, холм со священным дубом, и еще чуть-чуть — три улицы, вытянувшиеся вдоль Пограничной реки в сторону Шаринского моста. Вот и все. Это потом, после строительства Братством Стали железной дороги, и принятия Берхольмом хольмгардского права, город расползся в разные стороны. Даже заливные луга в излучине Пограничной застроили. Не говоря уж о высокой, южной части.
Местное управление ИСБ, как и большинство государственных учреждений, располагалось в Старом городе. И гостиница, где жили мои старики — тоже. Десять минут, не слишком торопясь, и я на месте. По дороге и успел только позвонить Ормссону, поручить собрать информацию по всем основным персонажам преступного мира. И он, и я прекрасно понимали, что информация — это едва ли не главный фактор успеха в войне. В конце концов, могло так оказаться, что не со всеми из подпольных воротил вообще придется конфликтовать. У Мартынова наверняка были конкуренты. И вот их-то как раз все произошедшее должно было более чем устраивать.
Понятное дело, за десять минут у Кнута собрать сведения не получилось. Да и старые прохиндеи сразу говорить о делах отказались. Время было обеденное, так что пришлось составить им компанию, и посетить гостиничный ресторан. Может и к лучшему. На сытый желудок и мысли в голове стали сытыми и ленивыми. А не как раньше — голодными и злыми. Желание немедленно бежать, огнем и мечем искоренять и наносить порядок, пропало.