Шестой ярус

Нам опять везло.

Как бы от выставленного за везение счёта не передохнуть.

Когда парни добрались, меня слой пыли покрывал. Изучение местности привело парней к выводу, что это из-за того, что часть скалы треснула и съехала. Наносной слой.

Они, когда подошли, первым делом меня в сторону оттащили. Чтобы ещё что-то сверху не упало, да и птицы встревоженные кружили. Когда выдернули из-под небольшого завала, ещё часть наносного слоя съехала. Открыв кое-что интересное.

Как меня не сожрали, пока они добирались, — отдельный вопрос.

Сразу место смотреть не пошёл. Только когда полностью в себя пришёл. Верс нескольких обнаглевших птичек за это время задавить успел.

Доковылял до нужного места. Осмотрелся. Присвистнул. Под слоем камня скрывался какой-то металл, то ли с узорами, то ли с надписями. Это как слой штукатурки отходит, и видишь, что там под низом что-то есть.

— Надо проверять, — только и сказал я.

Проверили, конечно же. Верс и проверил. Телекинезом простукал, когда мы на расстоянии спрятались. А то мало ли... Колодец не на одни лишь подарки богат. Гадости и подставы куда чаще встречаются.

Часть каменной стены обломилась, вниз сошла, как лавина. Пылища поднялось — ужас. С полчаса ждали, пока осядет. Лезть вперед не спешили. Вдруг демон выскочит? А я не в кондиции.

Открылся там проход в просторный зал. Зал разглядели, но без деталей. Темно там, непонятно, чего ждать.

— Парни, идем отдыхать. Тушу только захватим, — принял я решение.

— Но... — искренне возмутился Шупа.

Аж рот открыл, но закрыл и ничего не сказал. Вздохнул, посмотрел тоскливо и выполнил приказ.

Хватит авантюр на сегодня. Сначала полное восстановление, разделаемся с тушей монстра, а завтра проверим находку.

— Парни, вы уверены, что стоит туда лезть? — спросил я, когда шли на место следующим утром.

С туши, кстати, вытащили редкий камень. Ещё до наступления ночи. От тела избавились и даже выспаться смогли нормально.

— А ты сам как думаешь? — ответил Шупа.

— Это может быть опасно, — озвучил я очевидное.

— Спар, что с тобой? — непонимающе глянул Тим.

Даже наш спокойный и рассудительный Тим в недоумении.

— Нехорошее предчувствие, — ответил я.

— Прям предчувствие? — Шупа остановился и посмотрел серьезно. — Или логическое заключение, основанное на суевериях?

На это я скривился. Предчувствия не было. Тут он прав. Но вот то, что наш болтун и балагур так легко просчитал мои мысли, не понравилось.

— Как минимум это интересно, — сказал Шупа, не дождавшись ответа, но и так поняв, что к чему. — А как максимум... Наша жизнь прочно связана с риском и шансы дожить до старости крайне низки. Я бы сказал, нулевые.

— Это чего это? — зыркнул на него Верс. — Я вот хочу дожить до старости и умереть своей смертью! В окружении внуков желательно.

— Кхе-кхе, — закашлялся Шупа, а потом начал загибать пальцы, — Во-первых, мы инструменты, а значит, как Мастер скажет, так и будет. Разрешит семью — будет семья. Скажет умереть за его идеалы — сдохнем. Во-вторых, мы в Колодце, здесь шансы погибнуть значительно выше нуля. В-третьих, мы постоянно сражаемся и участвуем в боевых операциях. Это тоже постоянный риск сдохнуть. В-четвертых, у нас уже есть персональные враги. Ныряльщики и колдуны. В-пятых... — Шупа задумался, а потом продолжил: — Да плевать. Перечисленного хватит, чтобы подвести к простому выводу. Мы инструменты, которые должны постоянно становиться сильнее. Так больше шансов выжить.

— А если серьезно, — ко мне подошёл Тим. — То каждый из нас осознает риск. Ты командир, а не наседка. Расслабься, Спар, всё нормально.

— Ещё немного, и я слезу пущу. Так проникновенно затираете, — не удержался от усмешки.

— Да иди ты, — отмахнулся Шупа. — Идем исследовать тайны Колодца! Ты, Верс, лучше расскажи, что там насчёт семьи. Не молод ли? Девок не тискал, а уже о семье думаешь?!

Верс огрызнулся, припомнил ухаживания за Джихой, Шупа огрызнулся в ответ, так и шли дальше, подкалывая друг друга.

В скале скрывался просторный зал. Весь отлитый из черного металла. Но не ровный, а из линий, которые образовывали сложный узор.

Других проходов мы там не обнаружили. Один лишь зал. Когда зашли и добрались до центра — не специально, просто места не так много, мы разошлись, внимательно оглядывая стены, вот и оказались в центре. Там прямо из металла возникли четыре... Постамента? В общем, четыре столба, с плитками, нам по пояс, на которых были отпечатаны ладони.

Вполне себе человеческие.

— Здесь точно что-то необычное! — возбудился Шупа. — Кто первый рискнет? Если что, я готов.

— Стоять, — рявкнул я. — Отставить неуместный энтузиазм. — Трое выходят наружу, один здесь остаётся, кладет ладони на постамент...

Не успел я договорить, как свет исчез. В смысле, не полностью исчез. Проход у нас за спинами закрылся, да так быстро и бесшумно, что среагировать не успели. Обернулись, а там уже маленькая дырка оставалась, которая тут же и захлопнулась. Ладони на постаментах подсветились, давая тусклый свет.

— Стоять, — повторил я приказ.

— Стой или нет, а кажется, это однозначный намек, что просто так выйти нам не дадут, — напряженно заметил Шупа.

Я подошёл к тому месту, где был проход. Постучал. Создал шар и ударил. Тот растекся по металлу, с нулевым эффектом.

— Попали, — занервничал Верс.

— Ну что, я прикладываю? — спросил Шупа.

Я поморщился. Нас принуждали к чему. Это неправильно.

По новой осмотрели весь зал. Ничего. Никаких щелей, рычагов или чего-то, дающего хотя бы шанс на выход.

— Откуда воздух поступает? — спросил Тим.

Парни выругались.

— Клади, — только и сказал я.

А что ещё делать? Верс тоже попробовал телекинезом металл толкнуть. Ноль эффекта. Нож металл не взял. Кто бы это место ни создал, он позаботился о том, чтобы сыграли по его правилам.

Шупа положил руки. Ничего не произошло.

— Парни, не хочу вас пугать, но кажется, всем надо положить.

Шупа свободно оторвал руки и положил их обратно.

— Неприятных ощущений нет. Кроме того, что я чувствую себя очень глупо.

Следующим подошёл к постаменту Верс. Бросил на меня взгляд. Я кивнул. Он положил, ничего не произошло. Тим тоже положил. Следом я.

И вот после этого нас накрыла темнота.

Эпилог

Казалось, моргнул в одном месте, а тут раз — и сразу в другом. Легкое ощущение невесомости, кромешный мрак, который стал расступаться, и вот я стою в степи, а вокруг — ничего.

Но то было первое, обманчивое, впечатление.

Темнота пусть и медленно, словно нехотя, отступала — подобно туману распадаясь. Я чуть подвигался, ощутив под ногами твердую землю. Вдохнул воздух — пахло сыростью и травой. Сама трава тоже была. Обычная на вид, дикая, невысокая, ботинки едва прикрывала.

А дальше, куда ни глянь, глазу не за что зацепиться. Это-то и смущало, вызывало ощущение искусственности. Не бывает в природе настолько ровных площадок, которые теряются в темноте через десяток метров.

Бежать куда-то я не спешил. Никто не нападает, место выглядит подозрительным — чего суетиться? Лучше подождать и подумать.

Выходило, что ничего хорошего с нами не произошло. Я жив — это единственная хорошая новость. Остальные отнюдь не оптимистичные. Парней не видно. Возможно, я их уже и не увижу. Либо мертвы, либо оказались где-то в другом месте. Если мы в одном пространстве, это хорошо, но надо найти друг друга — кричать я не рискнул, мало ли кого привлеку. Если в разных местах оказались, тогда найти не получится. Про пространства я оговорился тоже не просто так. Как и сказал, слишком уж это место выглядело искусственно. Неба не видно, только темная хмарь. Не мрак, но и не солнечный день. Трава какая-то одинаковая. Мошкара не гудит. Запах однородный. В дикой природе так не бывает. Уж я со своим улучшенным нюхом это понял. Поэтому и говорю, что это именно какое-то пространство. Зачем меня сюда отправили, с какой целью, а главное, как выбраться живым — отдельные хорошие вопросы.