Страница 5 из 111
— Ты стала ещё красивее, чем раньше.
Я смеюсь, в то время как фейри-гондольер пытается удержать судно на плаву, так как два взрослых мужчины ерзают на своих бархатных креслах, а другой встал в полный рост.
— Ты вернулся домой насовсем или на помолвку своего брата?
— Насовсем.
Он очень похорошел за эти четыре года. Его плечи стали шире, очертания лица — более чёткими, а каштановые косички отросли ещё больше. Теперь они касаются рукояти меча, украшенной драгоценными камнями, который висит на его нарядном кожаном поясе. Только его голубые глаза и загорелая кожа не изменились.
Он указывает большим пальцем себе за спину.
— Мой барак находится прямо напротив вашего дома, синьорина Росси.
— Как удобно.
Я чувствую чьё-то присутствие у себя за спиной. И поскольку мама не может стоять, я понимаю, что это моя бабушка.
Данте кланяется ей.
— Синьора Росси, выглядите потрясающе, как и всегда.
Я фыркаю, услышав его комплимент.
— Добро пожаловать домой, Альтецца. Надеюсь, ваша поездка на север была удачной.
— Всё именно так, спасибо. Если даже начнётся война, у нас теперь есть хорошие союзники, на которых мы можем положиться.
— Война начнётся, — говорит мама тихим голосом, который, похоже, донёсся до ушей принца, потому что на гладкой поверхности его лба появляется складка.
Чистокровные фейри обладают исключительным слухом.
Мои щёки вспыхивают, так как мне становится стыдно за заявление мамы. Я надеюсь, что Данте не заметил её зловещего шепота, но на случай, если он её услышал, я решаю сменить тему:
— Мне бы очень хотелось послушать о твоих приключениях, Данте.
Бабушка цыкает.
— Принц Данте, — я особенно выделяю звук «р» и закатываю глаза, так как, несмотря на то, что Данте является принцем королевства Люс, он, прежде всего, — мой друг.
Мальчик, который убедил своего брата не забирать меня в замок для дальнейшего расследования после того, как я приручила змея.
Мужчина, который подарил мне мой первый поцелуй в узком переулке в тот вечер, когда он уезжал в Королевство Глэйс.
Тёмное лицо Данте слегка светлеет.
— Я с удовольствием расскажу вам о них, дорогая Фэллон.
— Тогда найдите меня, когда у вас будет время.
— Где?
Он хватается за лакированный борт лодки, которая начинает раскачиваться ещё сильнее из-за того, как опасно далеко он наклонился вперёд.
— Поспрашивайте прохожих. Каждый в Люсе знает, где работает прославленный заклинатель тварей.
Я закрываю мамино окно, а фейри воздуха начинает отгонять лодку от берега.
Один из друзей Данте, должно быть, сообщил принцу, где я работаю, потому что улыбка исчезает с его лица. Похоже, он забыл уточнить, что я ублажаю желудки и печень своих посетителей, а не то, что находится ниже.
— Он никогда на тебе не женится, Фэллон, — голос бабушки стирает улыбку с моего лица.
— Я не собираюсь замуж.
— Ты собираешься стать его куртизанкой?
Я откидываю голову назад и кривлю рот от отвращения. Я не имею ничего против женщин, продающих своё тело — я считаю многих из них своими подругами — но я бы никогда… я бы этого никогда не сделала. Я достаточно опозорила свою семью одним только фактом своего рождения.
— Он не король.
Я начинаю теребить шерстяное одеяло, которым я до этого накрыла исхудавшие ноги мамы.
— Может быть, но принц не может жениться на простолюдинке. Если он хочет сохранить свой титул.
Я чувствую, что бабушка смотрит на меня, но я не смотрю на неё. Я слишком взволнована, раздражена и…
— Фэллон, лучше отдай своё сердце другому мужчине.
— Я никому пока не отдала своё сердце.
Она испускает вздох, в котором слышится так много слов. Я почти уверена, что большинство из них — мудрые, но сейчас я не настроена на её мудрость.
— Я опаздываю на работу.
Я целую маму в щёку, но решаю не целовать бабушку. Я проскальзываю мимо неё, спускаюсь по винтовой лестнице и выхожу в темноту Тарелексо.
Бабушка утверждает, что темнота защитит меня, и, вероятно, она права, но темнота также делает меня невидимой, а я хочу, чтобы Данте видел меня.
ГЛАВА 2
Водяная фейри, в крови которой нет ни капли магии, обречена на печальное существование, особенно если ей приходится жить на островах, испещренных лужами грязи. И особенно в те дни, когда работает рынок.
В такие дни западная пристань заполнена моряками, разгружающими остатки продуктов, которые не были проданы в королевской бухте: помятые фрукты, подгнившие овощи, кислое молоко, рыба с мутными глазами, мешки с зерном, заражённым жучками. И всё же полукровки и люди разбирают всё это до наступления сумерек. Когда у тебя бурчит в животе, выбирать не приходится.
Я обхожу зловонную лужу, приподняв свою длинную юбку, чтобы она не попала куда-нибудь, после чего её пришлось бы стирать. Несмотря на то, что я являюсь счастливой обладательницей трёх платьев, мне приходится оттирать с них пятна вручную, так как я не обладаю магическими способностями.
Больше всего на свете я ненавижу стирать одежду, а ещё менять белье в «Кубышке», когда прислужница Флора, которая живёт в поселении людей, остаётся дома, чтобы присмотреть за кем-то из своих двенадцати детишек.
Родители Сибиллы, владеющие таверной, популярной среди всего военного населения Люса и среди многих жителей Тарекуори, подумывали нанять ещё одну девушку, но люди склонны к воровству и обману, поэтому фейри, и даже полукровки, с трудом им доверяют.
Я прохожу мимо трёх моряков, загружающих пустые ящики в лодку, которая уступает по красоте гондолам и не такая прочная, как рыбацкие лодки.
Один из них присвистывает, что заставляет двух других обернуться.
— Как долго ещё ждать моему бедному сердцу, Фэллон Росси?
Я качаю головой, услышав шутку Антони, но улыбаюсь его настойчивости.
— Берил и Сибилла опять тебе отказали?
Антони бегает за каждой юбкой. Я слышала, что он переспал с половиной Люса, включая людей, а ещё, что он очень внимательный любовник, но я романтик и предпочла бы, чтобы мой первый любовник стал бы моим последним, а я сомневаюсь, что стану последней любовницей Антони.
— Я не просил ни одну из них выйти за меня замуж.
Верно. Потому что они были не против с ним переспать.
Он подходит ко мне быстрым шагом, разворачивается и начинает идти вместе со мной по пристани спиной вперёд в сторону ярко освещённой таверны.
— Я почти накопил денег на покупку квартиры.
— Поздравляю.
Он перестает идти, заставляя меня тоже остановиться, и склоняет ко мне свою голову. Его глаза сверкают, как звёзды над нашими головами.
— Я не шучу, Фэллон.
— Я тоже. Я искренне за тебя рада.
— Я серьёзно о предложение руки и сердца.
Запах соли и рыбьей чешуи поднимается от треугольного участка кожи, который выглядывает из-под расстёгнутого воротника его рубашки.
— Ты хочешь жениться на мне только потому, что я тебе отказываю.
Он запускает руку в густые волосы медового цвета, покрытые морской солью, которые кудрявятся вокруг его ушей.
— Я хочу жениться на тебе, потому что ты самая красивая и добрая девушка во всём Люсе.
Я крепко сжимаю пальцами тяжелые складки моего тёмно-бордового платья.
— Лесть не заставит меня сказать «да», Антони.
— А что тогда? Жемчуг? Я не испугаюсь змей Марелюса и достану его тебе, если понадобится.
Уголки моих губ опускаются, потому что он говорит серьёзно.
— Я не хочу, чтобы ты застрял в их логове.
И хотя после того судьбоносного дня я ни разу не плавала в рыночной бухте, когда никто не смотрит, я опускаю пальцы в прохладные воды канала и тихо произношу имя, которым я нарекла розового змея, раненого бабушкой.
И он приплывает каждый раз.
Да. Он. Самцы крупнее самок, а Минимус — огромный, так что выбранное мной прозвище не очень-то ему подходит.