Страница 11 из 18
– Эй, подойди сюда! – услышала она со стороны, испуганно глядя на обратившегося к ней солдата. – Не пугайся, подойди! – настаивал усатый солдат, улыбаясь. Софья растерянно приблизилась.
– Держи носилки!.. Держи давай, не тяжелые они!.. – девушка в недоумении и суете подхватила носилки. – Вот так пропустят. Мне, дочка, не в тыл, а на фронт нужно. К своим я, не в пору мне медбратом тут быть, – и, сняв с рукава марлевую повязку, с нашитым на ней красным крестом, быстро повязал ее на руку Софье. Опешившая, ново испеченная «санитарка», не успев как следует возразить, даже не заметила, как солдат исчез и искать его глазами уже не имело никакого смысла. Человек спереди потянул носилки и Софье пришлось напрячься, чтобы вместе с раненым, как штатной единице, оказаться в вагоне.
– Давай, сестренка, помогу! – чьи-то сильные руки вовремя подхватили носилки и ее тоже, одна она бы не управилась.
С одной стороны, подвернувшийся случай все же давал ей возможность проникнуть в вагон, следовавший до Москвы, а с другой пугал ответственностью за пусть неумышленный, но обман, который мог легко вскрыться и, по законам военного времени, обернуться для нее плачевно. Однако, даже подумать об этом времени не представилось и она ненароком поддалась воле случая.
Так, до нелепого неожиданно, Софья попала на Московский поезд в качестве санитарки. Боясь хоть на миг отойти от раненого, к которому ее словно бы привязали, она смирилась с участью: «Только бы поскорее добраться до столицы и вновь раствориться в толпе!.. Только бы больному не стало хуже!.. Только бы не обнаружить себя!.. – молила она. – За такое могут высадить где-нибудь на попутной станции или даже арестовать; тогда все пропало!..»
Солдат, помогавший Софье при посадке, стоя неподалеку в проходе, то и дело поглядывал на нее, и она долго не могла понять; по случаю или с интересом. Ей до него не было никакого дела, однако она все чаще ощущала на себе его любопытный взгляд. Он был молод, высокого роста, аккуратного, сильного телосложения и даже не ранен: «От чего же тогда он не рвется на фронт, как другие, а едет с больными в тыл, наверняка в Москву?..» – размышляла Софья, будучи благодарной ему за помощь. На одной из остановок, состав дернуло и пробудившись, раненый солдат, что лежал на носилках, попросил пить. Софья заволновалась; воды у нее не было. И опять ей помог солдат, стоявший в проходе. Он протиснулся ближе и, протянув фляжку с водой, под явным предлогом расположился рядом.
– Вы можете мне довериться, я помогу если будет необходимость. А флягу держите у себя, вам нужнее. Нам все равно сходить вместе, военный госпиталь в Москве и все раненые направляются туда. Меня Игорем зовут, а Вас?.. – ненавязчиво и спокойно говорил случайно появившийся помощник.
– Софья… – настороженно и коротко ответила «санитарка», – спасибо за воду, я бы одна не справилась.
– А вы Москвичка? – выдержав паузу и видимо решив продолжить общение, спросил Игорь.
Софья немного смутилась, ей не особенно хотелось вести разговор, прежде всего из соображений безопасности, нежели по-человечески. Она боялась оказаться аферисткой, разоблаченной на глазах у раненых бойцов, пусть даже Красной армии, хотя сейчас этот существенный, казалось бы, факт, перестал для нее иметь какое-либо значение.
– Нет, я из Петрограда, – просто и уверенно ответила Софья, пристраивая флягу воды рядом с раненым и совершенно забыв о дорогом кольце, совсем не сообразно обстановке, красовавшемся на тонком пальце «санитарки». Солдат пристально посмотрел на кольцо и еще раз на Софью. Чувствуя неудобство, она мгновенно убрала руку в карман.
– Удивительное совпадение! Я ведь тоже из Петербурга! Ой, вернее уже из Петрограда. Но мой родной город всегда останется для меня иным, таким, каким я помню его с детства. Правда сейчас он сильно изменился. Вернее сказать, его изменили, революция изменила… – Игорь хотел словно что-то добавить, но промолчал.
Софья внимательно посмотрела на солдата; ей отчего-то нравились его рассуждения и открытый взгляд, нравы не совсем грубого солдата, и вовсе не военного человека, но задавать лишние вопросы совсем не хотелось. Их случайно возникшая беседа и без того вынуждала ее быть настороже. А тут еще это кольцо, оно явно насторожило собеседника и поэтому Софья, как только улучила удобный момент, сразу его сняла, сунув во внутренний карман пальто. Игорь этого не заметил. Спустя время его отозвал сослуживец и они оба надолго ушли.
Ночью почти не спалось; поезд то и дело мотало по стрелочным переводам и переездам; состав останавливался, потом шел в обратную сторону и казалось, этому не будет конца. Видимо проехали крупную станцию, а какую Софья не знала, да это было и не важно: до Москвы все одно еще далеко… Лишь утром, под ровный, монотонный стук колес, появилась возможность погрузиться в сон, пусть тревожный и чуткий, но необходимый. Однако благостное забытье продлилось совсем недолго. Разбудила очередная стоянка и до Софьи долетело волнительное известие, что к вечеру будет Казань и на станции снимут раненых бойцов, большей частью лежачих. Взглянув еще раз на прикрепленного за ней больного, она поняла, что ее это может коснуться в первую очередь. Сходить с поезда совсем не хотелось, но решала здесь не она и поэтому нужно было что-то предпринять еще до остановки в Казани.
До сих пор ей, каким-то образом, всегда помогал счастливый случай, происходивший с ней словно бы по незримому вмешательству благосклонной судьбы, именно тогда, когда она в этом очень нуждалась. Кто помогал, кто подталкивал, подводил ее к нужному месту и моменту, она не знала, но верила в неотвратимость провидения, которое, наверное, таким образом себя и проявляет. Однако на этот раз все было спокойно, и даже ее новый знакомый отчего-то всю ночь не появлялся. Конечно же у этих военных всегда свои дела, рассуждала сосредоточенно Софья, но сейчас она чувствовала себя так, что наверняка могла бы обратиться к нему за советом и поддержкой.
И опять странности не замедлили проявить себя; не успела она подумать об Игоре, как в проходе появился тот самый солдат из Петрограда и, уловив по ходу ее взгляд, даже немного улыбнулся. Софья смутилась, что все это могло значить?.. Она напряглась с волнением ожидая предстоящего разговора.
– А вот и я!.. – каким-то удивительным образом, можно сказать шустро, пристроившись рядом с уже знакомой ему «санитаркой», солдат достал из кармана свернутый из бумаги, серый кулек. – Это Вам!.. Честно сказать, больше ничего не нашел… И здесь голод, но думаю в Столице будет попроще…
Ничего не ответив, Софья приняла маленький сверток и развернула. Там были обычные сухари, но они удивительно вкусно пахли и изголодавшаяся за два дня пути «санитарка», положив сухарик в рот с невысказанной благодарностью посмотрела в глаза солдату. Он воссиял в ответ и вновь улыбнулся.
– Вам нравится?..
– Очень, очень вкусно!.. Спасибо! Где же вы их взяли или может это из ваших запасов?..
– Была остановка… А это так, разведка боем… Простите меня за отлучку. Думаю, до Казани остановок не будет, разве что в Арске ненадолго, так что у Вас есть время рассказать мне о себе, ну или мне, Вам обо мне… – Софья улыбнулась забавному каламбуру, продолжая грызть сухарики.
– Ну чтобы Вас не отвлекать, расскажу пока о себе, – встрепенулся было Игорь, но не успел продолжить. Басовито и простуженно вмешался голос соседа:
– Ты его, дочка, не слушай, он тебе наговорит, небось бабу то только издали и видал. Ишь, вон как стелет, с сухарей начал, а закончит знамо чем!.. – несколько сидевших рядом солдат хором рассмеялись шутливому замечанию бывалого, пожилого бойца.
Но Софье вовсе не было смешно, озабоченная больше размышлениями о предстоящей стоянке, нежели до глубины продуманной сутью сказанной шутки, она с серьезным видом обратилась к Игорю.
– У меня к Вам будет небольшая просьба. Только, только я не знаю… – Софья замешкалась и не смогла законченно выразить терзавшую ее мысль.