Мать Богов

Поднявшийся с кровати, но так и не выспавшийся директор вышел из своей комнаты, сразу наткнувшись на ожидающего его пробуждения господина Лаата.

– Извините! – Тут же раскаялся мужчина. – Я был непозволительно резок и груб!

Но господин Ласски добродушно похлопал его по плечу.

– И как же вы до меня справлялись с этим дурдомом? – поинтересовался он.

– Предыдущий директор вместе с доктором и оператором запирались на третьем этаже. Те, кто мог себя держать в руках – по комнатам. Всех остальных рейнджеры пропускали в Лес.

– И каков Ваш настрой сейчас? – Тон господина Ласски вроде был сочувственным, но в глазах прятался интерес. – В Лес пойдете?

– Как только закончится игра! – Уверенно ответил зам и, стараясь не забегать вперед начальства, пошел с ним рядом.

***

Рейнджеры капитана Инти снова играли блестяще: точные подачи, выверенные прыжки и мощные удары доставили населению станции ни с чем не сравнимое удовольствие. Но вот матч закончился. Некоторые из сотрудников, поаплодировав ребятам, вернулись в комплекс. А другие, стараясь остаться незамеченными, поодиночке шли к Лесу.

Щелчком пальцев отправив в воздух присевшую ему на нос бабочку, господин Ласски взглянул на томящегося рядом с ним господина Лаата.

– Невмоготу? – спросил он промокнувшего лоб платком мужчину. – Что же Вы, дядюшка Вилли, видите в переплетении ветвей такого, чего не вижу я?

– Лес… – с томительным упоением путника, узревшего отель посреди пустыни, произнес тот. – Я вижу Лес. Но за его ветвями скрывается край, где я счастлив.

– Расскажите скорей, каким его видите, – потребовал директор. – Я должен знать, к кому и куда отпускаю лучшего человека станции.

– Там… – Глаза зама разглядывали нечто, недоступное другим. – Там, за этой зеленью, скрываются прибрежные утесы и песчаная дорога сквозь молодую поросль к самому морю. Оно невероятно синее, а гребни волн – белые. Иногда мы с женой наблюдаем за прыгающими в волнах дельфинами. Она смеется и хлопает в ладоши. Во дворе нашего дома растет большая сосна. И под ней стоит скамейка, на которой наш мальчик Куйми любит читать. Он много читает, господин директор. Когда сын немного подрастет, я отправлю его учиться в университет…

– Отличный план. – Ладонь директора привычно хлопнула зама по плечу. – Ну, ступайте. Ваши любимые давно Вас ждут.

– Спасибо! – С рассеянной улыбкой и не скрываясь, господин Лаат направился к Лесу. А Ференц поискал взглядом огненные волосы капитана Инти.

– Сейчас ты точно все мне объяснишь…

Растолкав еще не разбежавшихся сотрудников, он направился к рейнджерам. Парни сразу посторонились, пропуская внутрь своей группы решительно настроенного человека.

– Господин директор…

Глаза капитана прищурились, а рыжие волосы, взлохмаченные пристроившейся на плече птицей, упали ему на лицо. Сдув их в сторону, Инти заложил руки за спину и спросил:

– Неужели чем-то огорчены, озабочены? Быть может, мы плохо играли и не произвели должного впечатления? Или… впечатлений слишком много, хочется ими поделиться, а не с кем? Что же Вы тогда отпустили верного зама?

Он думал, что рейнджеры, во всем поддерживающие своего командира, засмеются. Но мальчишки молчали, разглядывая листья, землю, бабочек… Похоже, им было не до веселья.

– Я много думал, – Ференц тоже взглянул на бабочек, беснующихся в закатном небе, – но все равно ничего не могу понять. Господин Лаат рассказал мне о море и дельфинах. Один из рабочих – о доме на берегу горного ручья. Я понимаю, что это – плод воображения, галлюцинации. Но они настолько реалистичны и притягательны… Почему?

– Пойдем. – Инти повернулся и легкими шагами направился под раскинувшиеся вдоль опушки навесы из ветвей.

Догнав капитана, мужчина молча пошел с ним рядом. И вскоре они оба сидели на скале неподалеку от водопада. Вокруг шумел, свистел, переливался огнями Лес, а река, струящаяся где-то под ногами, выплетала своим течением абстрактные, но красочные рисунки.

– Что такое иллюзия, Фейри? – вдруг спросил парень, едва касаясь его плеча своим.

– Морок, обман, сон одурманенного сознания. – с готовностью ответил Ференц. – В определенном состоянии кажется ярче реальности.

– А что такое реальность? – Серый глаз вынырнул из завесы волос и пристально на него посмотрел.

– Мир, созданный из материи. Молекулярный мир.

– А галлюцинация? Она материальна?

– Полагаю… уверен, что нет.

– Но человек ее видит. Чувствует, что находится внутри картинки и в соответствии с обстоятельствами действует. Так какова ее природа?

– Ну, если рассматривать с точки зрения науки, мозг излучает определенные волны…

– Уже хорошо. – Кивнул Инти. – Но только ли излучает?

– Раз мы живем не в вакууме, значит, принимает тоже. – Ференц повернулся так, чтобы видеть парня целиком.

– Помнишь, мы с тобой говорили о идее, ее развитии и реализации? Как там в вашей религии… святой дух, отец, сын. По-другому, различные виды возможностей, идей, духовных практик имеют различную силу для воплощения – энергию, выраженную как слово, в контексте религии, или как колебание – с точки зрения физики. Таким образом идея обретает форму – продукт, имеющий молекулярную массу. Иными словами, то, что видят, чувствуют сейчас эти птицы, звери, насекомые и люди…

– Для них – реальность. – закончил Ференц.

– Да. – Кивнул Инти. – Более близкий тебе пример: ты упал, и у тебя – растяжение связок. Доктор, сделавший осмотр, говорит, что все обязательно заживет. Но через две недели. Ты его слову веришь и терпеливо сидишь в кресле, печально глядя в окно. Но если этот человек вдруг скажет, что совсем недавно изобрели чудо-мазь, которая поставит тебя на ноги уже через пять дней, даст почитать специальные журналы с восторженными статьями, покажет препарат и потребует за него кучу денег… Как думаешь, заплатив и, значит, поверив, через пять дней ты начнешь ходить? – Глядя в озадаченное лицо мужчины, парень рассмеялся. – Конечно же, да. Ты сам, своей верой, сформируешь новую реальность, в которой твоя болезнь отступит. И твое новое лекарство, которым доверчивый доктор обколол ваших людей… Как думаешь, оно работает?

– Еще бы!

– Правильно. Ты сам, своей уверенностью в правильности пути, сформировал новую реальность. Поэтому твое лекарство работает. И все те люди, которые ушли в Лес, как и ты, нашли энергию для выражения своих мыслей.

– Но никакого моря тут нет! – Ференц посмотрел вниз, на сияющую реку.

– Чтобы идея стала реальностью, нужно разрешить себе в нее шагнуть. Отбросить прошлое ради воплощения мечты. Отбросить скуку ради веселья, уныние ради интересного дела, болезнь ради здоровья. Ты, Фейри, к такому готов?

– Значит, – Ференц посмотрел вокруг, – в определенные дни планета создает энергетический импульс, через который мечты становятся зримыми?

– Умница. – Одобрил Инти. Затем он поднялся и замер, расставив ноги и глядя вдаль. – На сегодня лекция закончена, и мне пора.

– Подожди! – Мужчина схватил парня за полу свободного плаща без рукавов. – Все равно я не понимаю, как, даже поверив, можно попасть в другое пространство-время? Это противоречит всем законам физики!

– Законам физики материального, атомного мира. В энергетическом, квантовом, подобных преград нет.

– Но тела состоят из атомов, из молекул!

– Которые меняют частоту колебаний под определенным воздействием. Ты забыл математику, Фейри. И вообще…

Парень вдруг подпрыгнул вверх и без всяких усилий опустился в траву на другом берегу реки. Оттуда помахал изумленному человеку рукой и скрылся из глаз.

– Подожди! А как же независимые от единичного воплощенного существа факторы вроде катастроф, войн, наводнений и прочих падающих сверху кирпичей?!

***

Пробравшись через заполненный пением, светом, шелестом, треском Лес, он вернулся на станцию и поразился царившей внутри нее тишине. В курилке никто не жаловался на жизнь, в гостиной печально темнел экраном телевизор, в столовой не смеялись девушки… Попрятались даже работницы свободной профессии, без услуг которых в мужские головы лезет всяческая ересь вроде самоуничижения или философских взглядов на мир. Хотя именно сейчас от подобной услуги он бы не отказался. Одна из девушек, пышногрудая кудрявая Синтия, была с ним необычайно мила и вызывала некоторые желания, совершенно не связанные с контролем производственных процессов.