Страница 54 из 68
Черт. По шее пробежал жар, но я воздержался от того, чтобы поправить воротник, чтобы ослабить давление. — Она в опасности. Держать ее в неведении — только усугублять ситуацию.
— Это не тебе решать. — Его глаза были стальными кинжалами, сверлящими меня насквозь.
Мой подбородок слегка опустился, но я не сказал ни слова. Он был прав, и мы оба это знали. Я совершил нечто потенциально непростительное, почти не задумываясь о последствиях. В тот момент единственное, что имело значение, — это не дать Алессии ускользнуть от меня. Я мог бы сказать, что ее безопасность была моим главным приоритетом, но это была ложь.
К счастью для меня, я мог вернуться к этому оправданию, но оно не было истинной мотивацией моих действий. Страх был, но это был страх, что она больше никогда не будет со мной разговаривать, а не страх за ее безопасность. То, что я сделал с ее боссом, вывело ее за грань — это было ясно написано в глубине ее остекленевших глаз.
Единственным действенным способом заставить ее изменить свою точку зрения было разрушить розовую пелену, которую возвели вокруг нее ее родители. Когда она увидит, что я не так уж отличаюсь от людей, которых она называла семьей, возможно, она впустит меня в дом. По крайней мере, это не даст ей захлопнуть дверь перед моим носом.
Независимо от моих причин, Энцо имел полное право выпотрошить меня.
Я предал священную клятву и поставил под угрозу его отношения с дочерью. Как сказал мужчина, это было полным безумием, что я подошел прямо к его входной двери. Теперь мне оставалось только надеяться, что он окажется милосердным человеком и увидит в моих действиях мужество.
— Моя дочь, похоже, испытывает к тебе чувства. Я не могу представить, что твое убийство улучшит мои и без того натянутые отношения с ней. Если я позволю тебе уйти отсюда, пойми, что во второй раз я не буду столь великодушен. — Угроза, скрытая в его словах, отразилась на его каменных чертах. Это не была карточка с правом выхода из тюрьмы, меня предупреждали.
Я покинул дом Дженовезе без каких-либо недостающих или сломанных частей тела, поэтому я считал поездку неистово успешной. Энцо теперь был в курсе действий Сэла и растущей опасности, окружающей его семью. Беспокойство, которое я выразил за Алессию, было вполне обоснованным. Не было никакой гарантии, что кто-то не станет мстить, даже без одобрения Комиссии.
Чем больше я думал об этом, тем больше мне нужно было ее проведать. Я сказал ей, что дам ей свободу действий, но мне нужно было увидеть ее самому, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Неизрасходованный адреналин после встречи все еще циркулировал в моем организме, поэтому я решил сначала зайти в спортзал, прежде чем навестить Алессию. Если я приду к ней взвинченным, а она набросится на меня, как раньше, я могу сделать то, о чем потом буду жалеть. Привязать ее к кровати и трахнуть, чтобы она подчинилась, может показаться хорошей идеей в тот момент, но это вернется и укусит меня за задницу. Я шел с ней по тонкой грани, и я знал это.
Я поехал прямо из дома Энцо в спортзал. В багажнике у меня всегда лежал комплект спортивной одежды, который не раз оказывался полезным. Когда я вошел в старое, затхлое здание склада, Рафи был уже экипирован и занимался с тяжелым мешком. Я кивнул ему и пошел в раздевалку, чтобы переодеться и вернуться к спаррингу с ним.
— Я так понимаю, охота идет не очень хорошо? — спросил Рафи, когда я присоединился к нему у мешка.
— Вообще-то, она закончилась, — спокойно ответил я, обхватывая себя руками.
— Что ты имеешь в виду? Ты нашел его?
— Да, я был прав — это был ее отец. Только что с ним встречался.
— Черт возьми, у тебя есть яйца. — Он ударил меня по плечу, высунув свой необычно длинный язык. — Рад, что ты еще жив.
— Он был не в восторге от моего присутствия, но он ничего не знал о дерьме Сэла, так что он был рад, что я заговорил.
— Этому двуличному засранцу лучше бежать — за ним будут охотиться все пять семей. — Он поднял кулак, вытянув пальцы, как пистолет, и сделал вид, что стреляет. Подобное дерьмо не позволит Рафи стать кем-то большим, чем просто солдатом. Он был хорошим парнем, но уличная ловкость не давалась ему естественно.
— Комиссия соберется в четверг. До тех пор мы ждем. Никаких несанкционированных ударов, даже ради мести — ты знаешь это, — предупредил я его, выпрямившись.
— Да, да. Но это не значит, что мы не можем вместо этого выбить дерьмо из этого мешка.
— Именно. — Закончив с обертыванием, я сжал кулак и нанес по мешку первый из сотен жестоких ударов.