Страница 36 из 68
15
АЛЕССИЯ
—Алессия, подожди!
Я сделала паузу, обернувшись на голос Джексона прямо у входа на работу. — Привет, Джексон. Дважды за неделю — ты уверен, что не преследуешь меня? — поддразнила я, когда он догнал меня.
— Нет, судья сказал, что мне больше не разрешено это делать. — Эти ямочки. Он был таким кокеткой. — Можешь уделить минутку, чтобы прогуляться со мной? Это не займет много времени, обещаю.
Что все это значит?
— Конечно. — Я пригласила его вернуться на тротуар. — Что случилось?
Он посмотрел на здание позади нас, а затем оглянулся на меня. — Я знаю, что уже кое-что сказал, и, наверное, мне следует держать рот на замке, но я не умею делать то, что должен. Я видел тебя вчера... с итальянцем.
Я беспокойно посмотрела на него, мой желудок начал подрагивать от волнения. — Да. Я знаю, ты сказал, что он опасен, но я уже большая девочка и могу принимать собственные решения. — Неужели он все еще пытается отговорить меня от свидания с Лукой?
Джексон потянул меня в сторону ниши в переходе, оглядываясь по сторонам, как будто он что-то украл и ожидал, что его схватят в любую секунду. — Я подставляю свою шею под удар, но ты должна знать, — сказал он тихим шепотом. — Этот человек состоит в мафии — тебе нужно держаться от него подальше. — Он уставился на меня, умоляюще глядя в глаза, но я лишь тупо смотрела в ответ.
— Это абсурд. То, что он итальянец, не означает, что он в мафии. Моя семья — итальянская, и мы не состоим в мафии — таких вещей больше не существует. Ты слишком много смотришь телевизор. — Я была потрясена. Его утверждения были настолько неожиданными, что я мог только насмехаться над ним.
Джексон поджал губы и опустил голову, его лицо оказалось в нескольких дюймах от моего. Его шоколадные глаза больше не были теплыми и манящими, вместо этого в них затаились тени, темные и зловещие. — Эта дрянь все еще очень жива. Ты знаешь, что я ирландец — некоторые из моей семьи участвуют в организации, похожей на итальянскую.
— Организованная преступность? — вклинилась я. — Ты хочешь сказать, что твоя семья является частью ирландской мафии?
Он не ответил на мой вопрос, но я увидела правду в его режущем взгляде. — Я много чего слышал за эти годы. Я знаю, кто является ключевыми игроками, особенно в этом районе. Этот человек — часть Пяти семей.
— Что это? — нерешительно спросила я.
— Пять правящих семей Нью-Йоркской мафии — Руссо, Лучиано, Джордано, Галло и Моретти. Они управляют городом.
— Фамилия Луки - Романо; он не один из них.
— Алессия. — Он издал прерывистый вздох. — Фамилии — это просто названия организаций — это не настоящая семья. Например, семьей Галло управляет парень по имени Стефано Мариано и его заместитель Маттео ДеЛука. Я полагаю, что, возможно, был один Галло, когда эти семьи образовались, но сейчас все не так.
— О. Ну, это еще не значит, что он гангстер, — настаивала я, не желая верить словам Джексона. Часть моего недоверия была естественным защитным механизмом, чтобы отрицать то, что я не хотела слышать, а часть - искренним неверием. Я прожила в городе всю свою жизнь и никогда не слышала даже шепота о мафии.
— Я не знаю, что я могу сделать, чтобы убедить тебя, но я не выдумываю. Этот человек, с которым ты встречаешься, он — мафиози. Я пытался предупредить тебя, но ты не слушала. Я говорю тебе то, за что меня могут убить. Ты решила не верить мне, это твой выбор. — Он был явно расстроен.
Я не пыталась быть грубой, но то, что он говорил, было настолько абсурдным, что я не знала, как это обдумать. — Я не знаю, что сказать... это все... У Луки есть деньги, но это потому, что он банкир. Он не мафиози. — Мой голос дрожал, смятение и неуверенность трепали мои нервы.
— Он не банкир, Алессия, он ростовщик. Это все равно, что сказать, что пребывание в тюрьме Гуантанамо — это пляжный отдых. Я банкир — я не беру с людей 150% процентов, а потом ломаю им коленные чашечки, если они не могут заплатить.
Моя рука поднеслась ко рту, в животе бурлило, желчь грозила вырваться наружу. Этого не может быть. Мой Лука не мог сделать то, что описывал Джексон. В голове всплыл нежелательный образ его покрытых шрамами, окровавленных костяшек пальцев. У него было веское оправдание для них, но теперь я должна была задуматься — использовал ли он эти кулаки не только для упражнений?
Я отошла от Джексона, протянув руку, чтобы он не приближался. — Я ценю то, что ты пытаешься мне помочь, но мне нужно идти.
Джексон не стал со мной спорить. Он просто кивнул, прежде чем я рванула в сторону здания. Когда я вошла в парадный вход, мои шаги замедлились, когда я заметила дежуривших охранников. Я переводила взгляд с одного на другого, гадая, кому из них заплатил Лука. Могут ли они рассказать о том, что я узнала? Скажут ли они ему, что видели меня?
Осознав, насколько я запаниковала, я ругала себя за излишнюю драматичность. Не было никаких доказательств того, что Лука был в мафии — я даже не была уверена, что она еще существует. Мафия не появлялась в новостях с 90-х годов, за исключением вымышленных телешоу и фильмов. Может быть, Джексон был дезинформирован. Может быть, он просто пытался заставить меня прекратить встречаться с Лукой.
Прежде чем делать поспешные выводы, я собиралась провести небольшое исследование и изучить факты. Рассеянно пройдя через службу безопасности, я пропустила свой обычный эскалатор и поднялась на лифте на десятый этаж. Оказавшись в своем кабинете, я включила компьютер и открыла Google, начав поиск по запросу Нью-Йоркская мафия.
То, что я узнала, было умопомрачительным.
В течение двух долгих часов я читала статьи о взлете, падении и недавнем возрождении американской мафии. Я узнала, что федеральный закон RICO в течение десятилетий душил жизнь организованной преступности, но прежде чем был нанесен смертельный удар, произошло 11 сентября. Когда террористы начали нападение на нашу родину, ресурсы борьбы с преступностью, ранее сосредоточенные на организованной преступности, были перенаправлены на борьбу с терроризмом.
После терактов 2001 года мафия пережила возрождение, приспособившись к современным технологиям и тихо уйдя в подполье. Как и говорил Джексон, Нью-Йорком правили Пять семей — пять отдельных преступных семей, которые поделили город на части, зарабатывая деньги незаконным путем всеми возможными способами.
Я была ошеломлена.
Я чувствовала себя так, словно только что узнала, что в Зоне 51 тайно скрываются инопланетяне. Мафия все еще существовала — и не просто мелкие бандиты, а операции на миллиарды долларов, в каждой из которых участвовали сотни людей.
Если мафиози все еще существуют, мог ли Лука быть одним из них?
Он подходил под форму, если таковая существовала. Он дрался, у него были деньги, он пришел с улицы, и у него определенно были секреты. После смерти моей матери я был принят в новую семью. Слова, сказанные мне Лукой, вернулись ко мне, и мне пришлось задуматься, не имел ли он в виду нечто совсем другое, чем я предполагала. Имел ли он в виду, что после смерти матери его взяли в мафию? Молодой парень, нуждающийся в деньгах, вынужденный воспитывать младшую сестру, — я понимаю, как обращение к преступности могло показаться единственным выходом.
А как насчет упоминания о крови за кровь — что это было? Мне не нужно было знать подробности, чтобы понять, что звонивший говорил не кодом. Он говорил о насилии, возможно, даже о смерти людей.
Я нутром чувствовала правду.
Я не хотела смотреть ей в лицо, не хотела верить в нее, но она была рядом, смотрела мне в лицо.