Страница 34 из 68
14
ЛУКА
При первой же возможности мой отец ушел от нас. Внутри него было что-то сломано, что сделало его слабым. Сделало его неспособным понять концепцию верности. Верности своей жене. Верности своим детям. Когда настали трудные времена, он отвернулся от нас в поисках более легкого пути. Человек, который понимает, что такое верность и честь, не просто способен произнести определение, а тот, кто действительно понимает эти понятия, такой человек никогда не бросит свою семью. К такому выводу я пришел за многие годы, когда ломал голову, пытаясь понять, как мой отец мог уйти.
Из того, что я мог вспомнить о нем, он был достойным отцом, если не считать его склонности сбегать при малейшей трудности. Он водил меня за мороженым и учил играть в кости, но бывало и так, что его не было рядом. Я мог только предполагать, что он был дерьмовым мужем. Мне было всего пять лет, когда он ушел, поэтому я не знал подробностей брака моих родителей, но я никогда не забуду ссоры, которые он устраивал с моей матерью. Их отношения, должно быть, были тяжелыми; бесчисленное количество ночей я просыпался от звона бьющегося стекла или повышенного голоса матери, которая выговаривала ему за поздний приход домой.
Однажды в пятницу вечером он не пришел домой.
Первые несколько месяцев я бесконечно беспокоился об отце, гадая, не случилось ли с ним чего-нибудь ужасного. Мама пыталась уверить меня, что с ним все в порядке, но я никак не мог ей поверить. Только когда спустя годы я случайно увидел, как он заходит в ресторан с женщиной под руку, я понял, что он выбрал другую жизнь вместо нашей.
Уход отца был тяжелым, но это означало, что больше не будет ночных ссор, и у нас с Ари все еще была мама. Эта женщина была святой, но не матерью Терезой — она была слишком суровой, чтобы быть таким ангелом. Моя мать посвятила свою жизнь воспитанию нас, детей. Она обеспечивала нам крышу над головой и еду на тарелках, но больше того, она научила нас уважению и самодисциплине. Мама никогда не позволяла нам ничего спускать с рук, но она также была нашим величайшим союзником.
Она была нашей опорой.
Никогда в своем подростковом мозгу я не мог предположить, как быстро ее у нас отнимут.
Когда я нашел безжизненное тело матери на тротуаре, часть меня умерла вместе с ней. В тот день я перешел по мосту в мужскую жизнь, но не для того, чтобы стать мужчиной, которого она растила. Я стал кем-то другим. Тем, что моя мать долго и упорно пыталась искоренить во мне.
Возможно, она была разочарована, но я был рад. Человек, которым я стал, позволил мне добраться до этого момента времени. Месяцы тайных расспросов, влезания в сомнительные места и разговоров с опасными людьми — все это для того, чтобы получить ответы. Эти ответы привели меня в маленький ветхий домик в Джерси.
Привели меня к мести.
Оказалось, что мою мать убил бандит, разозлившийся на соперника за то, что тот якобы приударил за его женщиной. Мелкий спор из-за девушки, которая, вероятно, раздвинула ноги за деньги, стоил моей матери жизни.
Я не мог допустить, чтобы преступление осталось безнаказанным.
Я выследил виновного в этом засранца, узнал о нем все, что мог, и теперь я был там, чтобы свершить правосудие. Мне было интересно, как я буду чувствовать себя в этот момент, и я был приятно удивлен, обнаружив, что я как всегда тверд и решителен. Я не думал, что превращусь в куриное дерьмо, но в моих жилах текла кровь моего отца, так что шанс всегда оставался.
Я приобрел пистолет в местном ломбарде и сразу же отнес его на стрельбище, чтобы начать знакомиться с оружием. Я не собирался бежать сломя голову в ситуацию, в которой меня могут убить или посадить за решетку. Ари рассчитывала, что я позабочусь о ней. Я был ее единственной семьей, и я не собирался оставлять ее одну в этом мире.
Я наблюдал за домом в течение нескольких часов, как делал это уже не раз. Я наблюдал, как моя цель приехала домой на своем дерьмовом сером Buick LeSabre, чуть не потеряла свои обвисшие штаны, когда вышла из машины, а затем вошла в незапертый дом. Я не был уверен, думал ли он, что внутри нет ничего стоящего кражи, или он был настолько уверен в своей репутации крутого парня, что полагал, что никто не вторгнется в его пространство, но его ждал сюрприз всей его жизни.
Я ждал почти до полуночи. В доме еще горел свет, но улица затихла, и мои нервы были стальными. Я дважды проверил свое оружие, сняв его с предохранителя и убедившись, что патронник заряжен, вышел из глубокой тени и направился прямо к входной двери. Как и предполагалось, дверь была не заперта.
Я вошел внутрь и обнаружил, что никчемный бандит спит на диване с включенным телевизором, а на его груди лежит пакет с чипсами. Не желая ничего принимать на веру, я бесшумно маневрировал по маленькому дому и проверял, нет ли других жильцов. Убедившись, что он один, я подошел к дивану, направил на него пистолет и пнул ногой, чтобы разбудить.
Он испуганно проснулся, но быстро замер, когда его взгляд упал на мой пистолет, который я держал в крепкой хватке. — Кто ты, парень? — Его глаза метались по комнате в поисках ответа.
— Для тебя я никто, просто еще один человек с улицы.
— Тогда почему ты держишь пистолет у моего лица? — выплюнул он в ответ, демонстрируя вынужденную браваду.
— Потому что ты не заслуживаешь жизни. Я следил за тобой, Джейкоб Мартинес, или лучше называть тебя Сквиз? — Ночь за ночью я следил за Сквизом в убогих барах и на темных углах улиц, где он делал свой бизнес — продавал наркотики и развращал девушек, некоторые из которых выглядели не старше Ари. Насколько я мог судить, он не обладал ни одним положительным качеством.
Капельки пота выступили на его бровях, когда Сквиз начал понимать интенсивность моего взгляда. — Йоу, чувак, чего ты хочешь? У меня есть деньги, мужик, просто опусти пистолет.
— Деньги этого не исправят, Сквиз. Я хочу того, чего ты не можешь мне дать.
— Тогда что? Ты просто убьешь меня?
— Да.
Ночной воздух огласился удовлетворительным хлопком, когда пуля глубоко вонзилась в череп Сквиза. Кровь и мозговое вещество забрызгали диван и соседнюю стену, точно так же, как кровь моей матери на холодном зимнем тротуаре.
Его жизнь в обмен на ее.
Это был нечестный обмен, но он должен был подойти.
Я окинул комнату еще одним случайным взглядом, засунул пистолет в карман брюк и покинул место преступления так же легко, как и пришел. На этот раз я вышел с задней стороны дома, держась в тени, когда обогнул фасад и вышел на залитый лунным светом тротуар.
Я думал, что буду чувствовать себя по-другому после того, как дело будет сделано — либо из-за чувства вины за отнятую жизнь, либо из-за облегчения от свершения правосудия, которого я добивался последние шесть месяцев. Я ошибался. Сейчас я чувствовал себя не иначе, чем за час до этого. Более того, я чувствовал себя несколько потерянным. Мое внимание было настолько сосредоточено на идентификации, обнаружении и убийстве Сквиза, что я не подумал о том, что буду делать дальше.
Не то чтобы у меня было много вариантов. Я устроился на работу на местный металлургический завод и подал прошение об опеке над Ари, как только мне исполнилось восемнадцать. В офисе генерального прокурора мне неожиданно помогли — добрая пожилая женщина, которая помогла мне связаться с юридической службой. Теперь Ари была моей единственной целью.