Игра в «двенадцать»

– Шерман Фонз – ну, там ещё проще: парикмахер-стилист. Возраст 28 лет, женат, жена моложе лет на семь, любит его очень. Гордится своей работой – он учится на стилиста, а в свободное время работает помощником в салоне.

– Учится на стилиста… – записал Петер. – Гордится, я правильно понял?..

– Да, – подтвердила Джейн, – так и есть. Так жена рассказала, она очень его уважает и тоже ждёт, когда он окончит обучение и станет полноценным стилистом. Говорит, что у него талант.

– Ладно, а что-нибудь другое есть о нём? Какие-то проблемы или неурядицы, ссоры, что-то, что могло бы указать на мотивы того, почему его могли бы похитить?.. Или почему он сам мог бы уйти из дома?..

– Нет, такого не было. И денег особых у него тоже нет, чтобы выкуп просить, – вспомнила Джейн, что Петер просил выяснять и это.

– Так, с ним всё ясно. Кстати, раз вопрос зашёл об этом – кто-то из опрошенных упоминал, что просили выкуп, присылали требования?.. Нет?.. Ладно, отложим пока этот вариант. Остались твои, Эмили! – подытожил Петер и приготовился записывать следующую информацию.

– У меня в основном вот так, – произнесла Эмили и достала из кармана сложенные вчетверо два листка.

Развернув первый, она зачитала то, что записала днём, когда была у Лью Лема: «Лью Лем – 19 лет, живёт в общежитии, родители – в другом городе. Здесь уже 5 лет, учится в институте искусств, 4 курс. Я говорила с несколькими его сокурсниками, которые живут там же, и консьержем общежития. Заявление подали родители, когда им позвонили из института по поводу того, что Лем пропал: не ходил на занятия и не был в общежитии. Вещи его остались на месте в комнате – комендант мне открывала дверь, показывала. Интересного, то есть необычного, среди них ничего не было. Подрабатывал официантом в кафе, что недалеко от института. Его интересовало всё, что связано с современным артом. Некоторые из его сокурсников получали предупреждения за проведение несогласованных мероприятий по разным видам искусства, – такого, эпатажного… – но на самого Лема никаких подобных жалоб не поступало».

– Это мне рассказала консьерж, – добавила Эмили и перевернула листок. – Я у его соседей по общежитию ещё поспрашивала, у тех, с которыми он, бывало, проводил время – они гуляли вместе, рисовали на улицах, устраивали разные тусовки… В тех местах, где обычно они бывали, они говорят, что Лема со дня его исчезновения также не встречали. Да, и в кафе рядом я заглянула… Его коллеги-официанты не смогли сказать ничего конкретного, что помогло бы определить то, куда Лем мог отправиться в свободное от работы или занятий время. А по Грете Хэйден у меня вот тут записано.

Эмили развернула второй листок, оттуда сразу выпал ещё снимок, и снова зачитала: «Грета Хэйден – 17 лет, фото прилагается», – она передала фотографию Петеру.

– Это мне дали у неё дома. В доме живут её сестра, мать, младший брат. И, кажется, ещё дядя, но его я не видела. Они рассказали, что обычно Грета проводила будние дни одинаково.

Далее Эмили вновь зачитала из своих записей: «Распорядок Греты Хэйден в будни: утром она поднималась, приводила себя в порядок, завтракала, шла на остановку, которая тут недалеко, чтобы отправиться в университет. Она была студенткой кафедры психологии и психоанализа, прилежная, училась очень хорошо. Занятия в университете заканчивались после обеда, иногда вечером. Если после обеда – Грета могла задерживаться дополнительно в библиотеке. Вечером возвращалась домой, всегда почти в одно и то же время – к шести часам. Дома кушала и уходила в свою комнату, чтобы позаниматься. Часы перед сном тратила на то, чтобы поиграть с младшими братом и сестрой. А утром нового дня начиналось всё сначала…».

– А в выходные? – спросила Джейн, скрывая зевоту – ей было очень скучно сейчас слушать других, особенно, монотонный голос Эмили, которая зачитывала информацию с листа.

– В выходные?.. – немного растерялась та и попробовала вспомнить. – Часть времени проводила дома, часть – с подружками, иногда целый день проводила с семьёй, они выезжали на аттракционы… А вообще я про выходные особенно не выспрашивала – Грета ведь пропала в будний день, не пришла из университета.

– Да, всё так! Молодец, Эмили! – похвалил её Петер. – Всё отлично сделала, сэкономила нам время, записав, что узнала, и рассказав самое главное! А насчёт того дня: в отделе лежат показания её опрошенных сокурсников. С их слов, ничего странного в тот день в университете не было: занятия закончились, все разошлись. Грета была в обычном хорошем настроении, простилась с подругами у остановки и села в автобус. Правда, они тогда заметили, что она села на какой-то другой маршрут. Вот только какой – никто не запомнил… Так, теперь что у нас по Вивиан Роджерс и Бенету Брайли…

– Всё то же, что и по всем, – нахмурившись, влезла Джейн: она вспомнила, что ей не удалось поговорить с родственниками Вивиан, потому что там был Петер, и что она не стала говорить с матерью Бенета, потому что там была Эмили.

– Да, по Бенету мы знаем, что угроз не поступало и что сам он вёл себя, как обычно, – вздохнув, подтвердила Эмили.

– На работе у него тоже не было изменений? – посмотрел Петер на Барри. Тот пожал плечами.

– Ничего нового. У нас собирался увольняться помощник начальника отдела инженеринга, и это место предназначали для Бенета. Но сотрудник передумал, и Бенет… ммм… был расстроен этим обстоятельством. А так… всё, как обычно. Да, ещё только тренинг был – руководство устроило… У нас там некоторые кадровые замены произошли и перестановки приоритетов, поэтому начальство устроило небольшой тренинг, чтобы помочь сотрудникам адаптироваться. Пригласили спикера – психоаналитика какого-то.

– И Бенет?..

– Тоже посещал. Конечно, он туда не хотел, но руководство распорядилось. Это, кстати, ему тоже не понравилось, что нужно было идти на какой-то тренинг… – задумчиво отметил Барри.

– Но ты его поддержал, да? – робко спросила Эмили, и Барри неловко посмотрел куда-то в сторону.

– Я ведь – один из руководителей отделов. Мне можно было не ходить. Я не пошёл… Эм… а что у тебя, Петер? – тут же перевёл он тему, всё также стараясь не встретиться взглядом с Эмили.

– Я говорил с сестрой Джида Уайта и его матерью. Они описали его как весьма мягкого, добродушного человека. Ему 18 лет, он достаточно… ммм… крупный человек – вот фотография, – Петер вытащил снимок из папки и передал протянувшей к нему руку Джейн. – Учится на преподавателя литературы. Немного картавит и, так понял, весьма этого стесняется, как и своей полноты. Сестра рассказала, что ему очень нравится учиться, но чего-то необычного в его комнате я не нашёл. Меня туда пропустили посмотреть… Там много книг по литературе и философии. Как, впрочем, и по психологии с теологией…

Петер перевернул листок и достал другую фотографию.

– А это Пак Чо Норисс. Хм… семья у него… Мне не особо удалось с ними поговорить – они до меня разговаривали с сержантом из другого отдела, потому что их дело было принято там. Я запросил уже оттуда информацию, но пока на руках её нет. В доме Норисса мне сказали только, что у Пак Чо никогда не было врагов, он был очень общительным и даже ходил на курсы психологов…

– Вот как? Смешно получается… – фыркнула Джейн. – Тебе достались те, кто учился психологии. Может, это не случайность и это сама судьба показывает, что и тебе не мешало бы поучиться понимать людей?..

Она явно шутила, но Петеру шутка не понравилась. Он нахмурился.

Барри сразу почувствовал, что назревает новая ссора. Это сейчас было ни к чему!

– Давайте-ка попробуем теперь определить, что можно найти общего среди них всех? – тут же перевёл он тему, и Эмили поторопилась его поддержать.

– Я даже не знаю. Что тут можно подумать?.. Петер с самого начала был прав: все пропавшие – абсолютно разные люди, что у них может быть общего?

– Да, у них разные профессии, разные виды занятости и даже семейные статусы… У них обычная жизнь, есть свой круг общения, что-то делают, работают или учатся, к чему-то стремятся, чем-то недовольны…