Warm

— Два дня назад, вернее, три ночи назад, начала трястись земля, — начал рассказ Харитон. — Мелко так и через точные промежутки времени, как раз перед выбросом гейзера. Тряхнет, а потом «фиииии», извергался фонтан. Мы сразу поняли, что под землей какая-то движуха началась. Не спали путем, были наготове. Утром, как увидели, какой высоты бьет столб, чуть не ахнули. Лукерья не даст соврать, но метров на двести в небо бил, и пару вокруг него было столько. Короче, котел под нами начал кипеть. Весь следующий день трясло, почти не прекращаясь. Все дрожало, даже зубы во рту стучали. Мы, честно говоря, решили, что нам конец, если мы останемся здесь. Аглая сказала, что под нами вулкан и что он скоро жахнет, а мы взлетим в небо, а потом провалимся в тартарары. Это точно выглядело так, словно под нами набирались силы для взрыва. Гейзер уже не просто свистел, он визжал, словно ему не хватало дыры в земле, чтобы протиснуться. И короче, к вечеру, бахнуло, аж в ушах засвистело. На нас пар пошел, а с неба посыпались камни. Мы в погреб. Часа два сидели в нем, туман спал за это время, и мы решили выйти. Вышли, смотрим, а кругом вода. Вот просто кругом одно море, земли не видно. А там, где был гейзер, его уже нет, но видно, что на его месте бьет подземный источник. Вода там горбилась. А потом, жахнуло где-то далеко-далеко, мы только почувствовали взрывную волну и легкое сотрясение и после этого вода начала спадать. На месте гейзера появилась воронка, и вода стала уходить в нее. С полей отовсюду тоже сбежала быстро.

— Да уж, весело у вас было, но у нас не меньше. И я даже знаю, после какого взрыва у вас тут все ушло, — Александр облизал деревянную ложку, доев суп, и положил ее рядом с тарелкой. — Видели мы, провал один гигантский, не меньше тридцати километров в диаметре.

— Постой, Сергеич, я хочу тебе показать кое-что? — Харитон перебил Александра, поднялся из-за стола и убежал.

Вернулся через несколько секунд и положил перед Александром два черных камня.

— Ничего не напоминает? — спросил он интригующе.

Александр взял один камень в руку. Он был легким, по сравнению с каким-нибудь горным минералом, понюхал его, ковырнул ложкой.

— Уголь?

— Точно, это уголь.

— Откуда? — удивился Александр.

— Оттуда, откуда бил гейзер. Я думаю, вывернуло из каких-то слоев, прямо нам на голову.

— Это же замечательно! — обрадовался Александр. — Только, как его достать, среди нас нет ни одного шахтера. Поликарп, ты случайно, не шахтер?

— Водитель.

— Я думаю, Сергеич, когда земля просохнет немного, сходить глянуть, какого размера там дыра и есть ли техническая возможность спуститься в нее. Стройматериала у нас много, вон, терем можно разобрать. Уж лучше его на оборудование шахты пустить, чем сжечь за одну зиму, если она будет, конечно. А мне для кузни уголь выгоднее, горит жарче и тепло держит дольше, да и печки в домах топить выгоднее.

— Если только он не на трехкилометровой глубине залегает, а то получится, телушка — полушка, да рубль перевоз, — охладил пыл будущих шахтеров Гордей.

— Нет, конечно, тут и сто метров, глубина нереальная, особенно если дыра вертикальная. Если под углом, то еще куда ни шло. Да и надо время, чтобы понять, гейзер ушел навсегда или нет. Сами понимаете, быстро из такой ямы выбраться не получится.

На этом вечер закончился. Маленькая Евдокия расплакалась, и матери пришлось дать ей грудь. Народ понял, что пора расходиться по домам. Поликарп и Матрена остались в доме Александра и Аглаи. Мать с детьми уложили на кровать, остальные легли на полу, на чем придется. Александру было все равно, он привык спать где угодно и как угодно, а вот Аглая помучилась. Ее беспокоили то отлежанные бока, то капризы малышки. Утром ей пришла мысль, что заводить детей сейчас слишком преждевременно.

Утром, до завтрака, Александр рассказал о результатах экспедиции, продемонстрировав всем кусок ткани с нарисованными на ней важными отметками. Но больше всего народ впечатлила история про людоедов из колонии. Настолько, что женщины были готовы запретить мужчинам покидать Зарянку больше, чем на световой день.

— Давайте делать так, у нас теперь шестеро мужчин, трое могут ходить, куда угодно, трое стерегут городище. Два ружья остается здесь, одно берем в поход. — Предложил Александр.

С ним согласились. Все-таки не исследовать окрестности было бы неправильным решением.

Забава с благоговейным трепетом отнеслась к тому, что отцовское оружие снова оказалось у нее в руках.

— А вот зарубка, — она показала на отметину на прикладе помпового ружья. — Это отец подстрелил лису. Он вообще-то не охотник был, но пострелять по банкам любил.

— А у меня для тебя еще кое-что есть, — шепнул на ушко Забаве Гордей.

— Что? — игриво поинтересовалась Забава.

Гордей вынул планшетный компьютер. Вместо радости, Забава нахмурилась.

— Не надо было его брать. Я специально его оставила.

— Почему?

— На нем видео и фотки, где я нормальная. Не могу на них смотреть.

— Забава, ну ты что, ты и сейчас красивая.

— К тому же, он разряжен. Бесполезная вещь. Выкрасить и выбросить.

— Забава, а у него «джи–пи–эс» есть? — спросил Александр.

— Да, и карту я ставила оффлайновую, чтобы в поход в лес ходить, а вам-то что с того?

— Так, спутники же работают, я думаю, осталось придумать, как зарядить планшет и можно будет использовать его и как карту, и как компас.

— Вот, Забава, даже Ваше благородие обрадовался, хотя, как его зарядить я понятия не имею.

— У нас был магазин в поселке, где бензиновые генераторы продавались. А бензин можно найти на заправках в цистернах, которые под землей. Я видел, как люди качали из них топливо, — поделился Поликарп.

— М–да, в ваши края ходить не хотелось бы, — Александр задумался. — Заправки и магазины есть и в других местах. Надо поставить себе задачей на этот месяц раздобыть генератор и топливо. Кроме зарядки планшета, нам не помешал бы свет, хотя бы на часок перед сном, и еще нам нужен приемник, хочу послушать эфир на длинных и средних волнах.

— Точно! Как мы раньше об этом не догадались! Ваше благородие, вот вы не зря миллионером были, ума вам точно не занимать, — идея с радио заставила глаза Гордея светиться от счастья. — А вдруг Европа цела, или, наоборот, Африка? Сидят, горюют, что Россия пропала, но ничего поделать не могут, ибо небо заволокло пеплом, а транспорт по грязи не ездит.

— Как раз из-за пепла такого точно не будет. Будь катастрофа только на территории России, пепел бы уже давно сдуло куда-нибудь, а он висит до сих пор, солнца не видно. Мне просто интересно знать, кто выжил, и как приспосабливаются? Климат у кого какой? Может, где-то уже зима началась, а у кого-то еще жарит.